В ожидании счастья

Она вдруг заплакала, всхлипывая от отчаянной душевной боли, которую может испытывать только ребенок, лишившийся матери. Мэгги поднялась с колен, осторожно села на край постели и, обняв девочку, прижала к себе.

– Я знаю, Эбби, знаю, – шептала она снова и снова, покачиваясь вместе с ней, следя за тем, чтобы не задеть больную руку, но пытаясь утешить и согреть своей любовью маленькую дрожащую Эбби. – Я не хочу занять в твоем сердце место мамы, Эбби. Я ведь знаю, этого никогда не случится, да и не надо. Просто позволь мне быть твоим другом и помочь тебе. Ну пожалуйста, – говорила она Эбби, прижавшейся к ней и спрятавшей личико у нее на плече, так что вся ее ночная рубашка промокла от слез, – пожалуйста, дай мне шанс стать твоим другом. Это все, чего я прошу.

Прошло немало времени, прежде чем судорожные рыдания Эбби стихли и поток слез иссяк. Мэгги ласково гладила ее по спине.

– Тебе нужно поспать, – сказала она, опуская девочку на подушку. Эбби выглядела больной и изможденной. Но когда Мэгги протянула руку к свече, стоявшей на ночном столике, девочка с удивительной силой схватила ее за запястье.

– Не уходи! – воскликнула она. – Останься со мной… пожалуйста! – В покрасневших глазах Эбби застыла мольба.

В сердце Мэгги зародилась ответная нежность. Она чувствовала, какое отчаяние владеет этим одиноким, несчастным существом. К тому же не в ее характере было держать зло на Эбби, из-за которой чуть не произошло несчастье. Она пододвинула стул и села рядом. Взяв девочку за руку, она сквозь слезы улыбнулась ей:

– Я буду с тобой столько, сколько ты захочешь.

В этот миг, словно искра, между женщиной и девочкой зародилась надежда. Для них начиналась новая жизнь.

Глава 12

В ясный ветреный день в начале сентября Сойер возвращался домой к своей жене. Он пустил лошадь в галоп и в облаке пыли мчался к ранчо с гиканьем, как мальчишка, которого только что поцеловала самая красивая девочка в городе. Быстрым движением набросив уздечку на коновязь, он шумно взбежал по ступенькам веранды. Мэгги держала в руках стопу чистого постельного белья, когда услышала его голос. Бросив белье на постель, она подхватила Джону из колыбельки и сбежала вниз по лестнице. Абигейл и Регина, крича от радости, бежали за ней. Сойер поймал ее на середине лестницы, сгреб в объятия вместе с ребенком и понес вниз в гостиную с радостными восклицаниями.

– Ты самая замечательная женщина на свете! – воскликнул он, усаживая ее на диван и громко целуя в губы. – Мэгги, в Канзасе было все отлично, но как же хорошо быть снова дома, с тобой! – Он ухмыльнулся, глядя на ее вспыхнувшее лицо и тщательно зачесанные назад волосы, отчего отчетливее выделялись высокие скулы и длинная шея – признак аристократизма, как он считал. Он смотрел на нее с восхищением. – Я и забыл, какая ты красавица! – Он недоуменно покачал головой и тут обратил внимание на девочек, обхвативших его ноги. – И вы тоже! – воскликнул он, сгребая обеих дочерей, как большой добрый медведь. Он поднял Эбби, а потом Регги, подкинув их в воздух и покружившись вместе с ними, отчего дочери завизжали от восторга. – А теперь дайте-ка мне взглянуть на этого красавца, – сказал он, опуская Регги на пол. Он подошел поближе и посмотрел на малыша, обхватившего ручонками шею Мэгги.

Круглые голубые глаза Джоны, которому исполнилось четыре месяца, с ужасом смотрели на гиганта, который создавал столько шума и суеты. Худенький, настороженный малыш с соломенными волосами и длинными светлыми ресницами изо всех сил обхватил шею Мэгги.

Сойер некоторое время внимательно разглядывал его.

– Что ж, по-моему, он будет похож на свою маму. – Сойер протянул мальчику свой большой палец, и, немного поколебавшись, Джона ухватился за него своей крошечной ладошкой. – Как его зовут, Мэгги?

– Джона, в честь моего отца.

Значит, не Сет. Она не назвала сына в честь его, но и не назвала в честь своего первого мужа. Сойер был доволен. Он всегда хотел сына, а этот чудесный белокурый малыш был плотью и кровью Мэгги.

– Джона, – пробормотал он, привыкая к имени, которое ему понравилось. – Звучит надежно и солидно – Джона Блейк.

Сойер оглядел сверкающую чистотой гостиную, впитывая уют дома. Его душу наполнила радость. Дочери прильнули к нему, счастливые и милые, какими только могут быть маленькие девочки, чудесная жена улыбалась ему, держа на руках сына. Все его желания исполнились! Только год назад дом был совсем другим – полным траура, тишины и отчаяния, потому что он не знал, как ему вырастить своих девочек. А теперь вокруг царили смех и радость. Между Мэгги и девочками ощущалась связь – то, чего не существовало, когда он уезжал. И наконец, здесь есть мальчик, пусть несмышленый младенец, но все же мальчик – тот, кто пойдет по его стопам и под его руководством вырастет мужчиной.

Он наклонился и от избытка новых чувств снова поцеловал Мэгги. Джона, зажатый между ними, издал протестующий вопль. Сойер откинул назад голову и расхохотался.

– Правильно, выражай свое мнение! Мужчина порой должен повышать голос, чтобы его услышали, – и никогда не бойся сделать это. – Он протянул руки. – Дай мне подержать его.

Мэгги давно заметила, что Сойер очень умело обращался с детьми. В отличие от других таких же крупных и сильных мужчин он не боялся сделать им больно. Он держал Джону на руках, мальчик отбивался от него и орал.

– Очень скоро ты привыкнешь ко мне, – весело сказал Сойер, передавая мальчика Мэгги. – Он уже ползает?

– Ему всего лишь четыре месяца!

– Как только начнет ползать, посадим его на лошадь. Судя по тому, как пошли дела в Уичито, скоро мне понадобится много помощников. Северу позарез нужен техасский скот. Мэгги, мы разбогатеем, поставляя им то, что им нужно. – Он провел по подбородку ребенка своим мозолистым большим пальцем, его глаза сияли от возбуждения и радости. Казалось, что каждая жилка в его теле вибрирует, наполненная энергией. – Этот малыш станет свидетелем расцвета, который ждет Техас, – пообещал он.

– А как же мы, папа? – Регина нетерпеливо дергала его за рукав. Она задрала вверх счастливое личико, отчаянно требуя к себе внимания, после того как закончилась вся эта возня вокруг малыша. – Мы тоже станем? Мы с Эбби будем помогать тебе перегонять скот.

– Перегонять скот? – Сойер усмехнулся и присел перед дочерью. – Нет, это занятие не для девочек, Регги. Ты и Абигейл будете помогать маме по дому и оставите мужскую работу мне и вот этому парню. Не правда ли, будет здорово, когда он немного подрастет и начнет работать со мной? – Он выпрямился. Его пыльное загорелое лицо выражало радостное волнение. – Мэгги, я обещаю, что мы превратим Тэнглвуд в империю, в скотоводческое царство!

– Но я тоже хочу помогать. – Глаза Регги наполнились слезами. – Я не хочу оставаться дома, я хочу перегонять коров, как и ты.

– Малышка, я никогда не позволю тебе делать то, что тебе не под силу. – Сойер сел на диван и посадил обеих девочек себе на колени. Мэгги села на стул напротив с Джоной, который гукал от удовольствия.

– Я все сделаю для своих маленьких принцесс. – На лице Сойера сияла снисходительная улыбка доброго монарха. – У вас будет много нарядов и всяких безделушек, которые так любят женщины. – Он подмигнул Мэгги. – Но для этого мне придется немало потрудиться, и иногда моя работа будет не только трудной, но и опасной. Мужчина должен быть сильным и храбрым, чтобы справиться с ней. И ваш папа очень сильный и храбрый, и добьется всего, что захочет. А вот этот маленький мальчик со временем тоже станет таким. Вы же, девочки, – он положил ладони на их головки, – должны быть красивыми и готовить нам что-нибудь вкусное на ужин, когда мы будем возвращаться домой. На ранчо каждый должен заниматься своим делом. Верно, Мэгги?

Она промолчала. Неужели он не обратил внимания, с какой завистью девочки смотрели, как он, едва спустив их со своих колен, снова начал восхищаться малышом? Чтобы хоть ненадолго отвлечь его внимание от Джоны, она сказала, что ребенку пора спать, но вместо того, чтобы остаться с девочками, пока Мэгги относила Джону наверх, Сойер ушел ставить лошадь в конюшню и разыскивать Сэма Холкомба.

Мэгги захотелось отодрать его за уши, когда она спустилась вниз через несколько минут и увидела две поникшие фигурки дочерей, которых он оставил одних, торопясь закончить свои дела.