В паутине чужих заклинаний

В кафе он провел меня к угловому столику, поставил свою ношу на один из стульев, галантно подвинул мне второй и важно уселся сам на третий. Подвинул мне карту блюд:

— Выбирайте.

— Мы сюда не есть пришли, — напомнила я.

Нет, от ужина я бы не отказалась — пока переносила вещи, успела проголодаться. Но, во-первых, есть я предпочитаю в приятной мне компании, а во вторых, нейтрализатора у меня не слишком много, да и как им обрабатывать мясо, к примеру? Выдавать за экзотические специи? Нет, Кремер не дурак, сразу поймет, что что-то нечисто.

— Но сидеть за столом в кафе и ничего не заказывать не совсем прилично, — заметил он.

— Меня устроит чашка чая.

— А к чаю?

— Ничего, спасибо.

— Боитесь меня разорить? Зря…

— Итак, что вы такое знаете, чего не знаю я, но что напрямую меня касается?

Он усмехнулся чуть снисходительно, подозвал официанта и сделал заказ. Как я и думала, кроме чая, он попросил принести вазу с пирожными. Надеялся, что там будет что-то, перед чем я не смогу устоять?

— Скажите, Линда, а каково это — знать, что вас заставили в себя влюбиться? — неожиданно спросил он.

— Мягко говоря, неприятно. Но вы откуда знаете, что это было так?

— О, я много чего знаю, — усмехнулся Кремер. — Я же говорил — знание дает силу и власть.

— Речь шла о магии.

— Разве только о магии? Нет, инорита, любое знание дает то, о чем я говорил. Нужно лишь правильно его использовать.

Легкое касание защитного артефакта напомнило мне об опасности. Но сам Кремер был спокоен и расслаблен, никто бы не заподозрил в нем человека, занимающегося прямо сейчас запрещенными магическими практиками. Да, опыт был налицо. Непонятно только, чего он хотел добиться. Возможно, просто прощупывал?

Принесли чай и заказанные Кремером пирожные. Почему-то при взгляде на них у меня не возникло ни малейшего желания что-то попробовать, напротив, сразу вспомнилось, что ничего постороннего мне есть нельзя. Чай, и только чай. Чашку я тоже брала с осторожностью — артефакт, отвечающий за распознавание вредных добавок, не давал о себе знать, но расслабляться не стоило. Глоток я сделала совсем маленький, отставила чашку и посмотрела на своего спутника. С намеком посмотрела. Быть может, он наконец перейдет к тому, ради чего мы здесь? Я даже чашку чуть к Кремеру подвинула, чтобы ему удобнее было подсыпать.

— Берите пирожное, — попытался он усыпить мою бдительность. — Они здесь необычайно вкусные.

— Спасибо, я не хочу.

— Воля ваша.

Мой отказ Кремера ничуть не смутил. Он подвинул к себе вазочку, повертел ее и выбрал маленькую корзиночку с ягодами и кремом. Наверное, решил, что личным примером покажет, как это вкусно, я непременно соблазнюсь, а он потом сможет добавить то, что собирался.

— Зря, зря отказываетесь. — Он выразительно откусил немного и блаженно прижмурил глаза.

Почти тут же глаза его открылись. В них был ужас и непонимание. Он захрипел, изо рта полилась почти прозрачная пена с желтоватым оттенком. Я ничего не успела сделать, лишь привстала со стула, как Кремер грузно упал на стол. Чашка опрокинулась, покрутилась немного на столе и упала на пол, разбившись с громким неприятным звуком.

ГЛАВА 38

Поначалу мне показалось, что Кремер притворяется и что причина этого фарса — желание подвести под арест меня. Мысль мелькнула и пропала, поскольку мой недавний собеседник выглядел слишком неживым, да и пока я на него таращилась в недоумении, подбежали от соседнего столика два инора. Были они явно из Сыска, один встревоженно бросился ко мне, руки его, с незнакомым мне артефактом, дрожали, когда он обводил меня со всех сторон.

— Вы ничего не ели? — тронул меня за плечо другой.

— Нет, — очнулась я. — Только сделала глоток чая. Что с ним случилось?

— Это хорошо, что не ели, — напрочь игнорируя мой вопрос, ответил он. — Давайте сюда свой чай. На первый взгляд в нем ничего нет, но проверить не помешает.

Он ловко придвинул к себе чашку и перелил содержимое в контейнер. В другой были переложены пирожные из вазочки. Первый со мной закончил, коротко сказал: «В порядке» — и перешел к Кремеру. С ним он возился много дольше, с каждым мгновением все больше мрачнел, а под конец так и вовсе выругался, длинно и витиевато.

— Разве что некромант что-то вытащит, и то вряд ли, — сказал он в конце тирады. — Сдается мне, перекрыли эту возможность.

В кафе раздался женский визг. Влетел Дитрих с совершенно безумным видом и, не говоря ни слова, крепко обнял и выдохнул:

— Линда, с тобой все в порядке? Богиня, как я испугался! Как чувствовал, что это опасно. Но даже подумать не мог, что настолько.

— Со мной все в порядке, — подтвердила я и уткнулась ему в плечо.

Я только сейчас осознала, что была на волоске от смерти. Возьми я пирожное, столь услужливо предлагаемое Кремером, вполне возможно, что сейчас трупом была бы я, а не он. Не успокаивало даже осознание, что я увешана артефактами не хуже, чем витрина магазина по их продаже, и непременно была бы предупреждена о вредоносной начинке. Вот если бы сработал хоть один…

— Я видела, видела, как она этому в чай подливала! — возбужденно заговорила какая-то полная дама. Она ухватила Дитриха за плечо и неприлично тыкала в меня пальцем. — Хорошо, что преступницу арестуют сразу и она больше никого не отравит! Готова подписать показания прямо сейчас.

Я опешила настолько, что смогла из себя выдавить лишь невразумительное «Ээээ».

— Инорита — наш сотрудник, — небрежно ответил ей первый сыскарь и мне подмигнул как можно более незаметно. — Поскольку все, что происходило, было под наблюдением Сыска, мы можем с полным основанием утверждать о лжесвидетельстве с вашей стороны, о чем тоже готовы подписать протокол прямо сейчас.

Дама испарилась со скоростью, весьма неожиданной для ее комплекции и возраста. Дверь за ней захлопнулась, как от порыва ветра — громко и быстро. Наверное, пропало желание подписывать.

— А вдруг она что-то видела? — спросила я.

— Она подпишет все, что скажут, — отмахнулся Дитрих. — Веры таким свидетелям нет.

— Мы за вами все время следили, — вторил ему один из сыскарей. — Никто никому ничего не подсыпал и не подливал. Как он только отравился, ума не приложу…

— Может, капсула во рту? — сказал второй, посмотрел оценивающе на Кремера, но в рот ему не полез.

— Он не был похож на инора, собирающегося самоубиться, — заметила я. — Напротив, такой самодовольный тип, пыжащийся от осознания собственной важности.

— Может, и не собирался, а капсула лопнула. Такое тоже бывает.

Принесли носилки, на которые сгрузили Кремера. Его подбородок, шея и грудь были залиты странной желтоватой пеной, подобной которой я раньше не видела. На лице так и застыла маска удивления. Думаю, я выглядела не менее ошарашенной — настолько была уверена, что травить будут меня, а не моего собеседника. Мне все происходящее казалось нереальным, словно покрытым странным флером, как это бывает иногда во сне, — ощущения казались смазанными и не моими.