В паутине преступлений

Полина успела сунуть пакет обратно в карман опешившего Марка.

И тут прозвучал голос Оратора:

— Вы все еще ничего не знаете о пряжке Купера, мистер Линг?

* * *

Стейни сидел в Пентонвильской тюрьме. Однажды он выглянул в окно и сказал соседу по камере:

— Слыхали ли вы когда-нибудь о Марке Линге? Вон его ведут. Умный парень. Я мог бы его спасти. Увидев его с этой девушкой, я сразу понял, что его ожидает. Я когда-то имел дело с ее отцом. Лингу до него далеко. А Анни не уступает в ловкости своему папаше.

На следующий день Стейни узнал, что Марку дали семь лет.

— Жаль, что не семьдесят, — сказал бывший помощник Линга.

ПРОВАЛ ФРЕДДИ ВЕНА

Инспектор Ратор никогда не интересовался опереттой. В тот роковой вечер он попал на представление только потому, что его пригласил Джонни Крю, который собирался купить театр «Элько». Там сыщику и довелось в первый и последний раз увидеть Фредди Вена.

* * *

Джонни Крю был влюблен в Диану Дональд, которая играла второстепенные роли, часто даже без слов, но зато славилась своей красотой.

В этом же театре выступала прославленная актриса Альна Вен. Они с Дианой были поразительно похожи: те же волосы, то же лицо, тот же голос. У Дианы были очень красивые ноги. Театральные критики называли их бесподобными, к большому возмущению Джонни Крю. Он не желал, чтобы репортеры описывали ее внешность вместо того, чтобы восхищаться талантом мисс Дональд. Во всех других отношениях он весьма сочувственно относился к ее увлечению театром, мечтал о блестящих ролях для Дианы и поддерживал в ней веру в успех.

Он мог бы в любой день жениться на ней, поскольку обладал значительным состоянием. Но Джонни не торопился, жалея Диану. Брак, по его мнению, сразу и навсегда лишил бы ее возможности стать звездой сцены.

Диана восхищалась Альной и считала ее самой красивой женщиной на свете. Надо сказать, что публика вполне разделяла мнение Дианы. В дни выступлений миссис Вен у кассы стояла длинная очередь. Своей прекрасной игрой она не раз спасала скверную пьесу, провал которой казался неминуемым. Игра Альны захватывала, ее голос очаровывал. Она принадлежала к тем немногим артисткам оперетты, которые не только поют, но и играют.

Почти никто из зрителей не называл ее в разговорах по фамилии. Она была единственной знаменитой Альной. Это имя, написанное огромными буквами, красовалось на всех афишах театра.

— Замужество? Какая чушь! — горько воскликнула Альна, когда Диана в очередной раз заикнулась о своих отношениях с Джонни. — Иногда брак приносит счастье, но большей частью он разбивает сердце. Поверь, Диана, для тебя гораздо лучше оставаться независимой актрисой. Ведь у тебя есть талант, моя милочка. Ты очаровательно играешь. Если бы ты была умницей, то приняла бы предложение господина Доваша выступать у него и ушла бы из «Элько». Немножко рекламы — и твое имя стало бы известным. Тогда вместо жалких шести фунтов в неделю ты получала бы все триста.

— Мисс Форсайт не занята в спектакле сегодня вечером? — спросила Диана, чтобы переменить тему разговора.

— Нет. Она в это время будет обедать с Фредди. Он говорил мне, что идет в клуб на встречу с приятелем. Почему не сказать прямо, что он обедает с Эльзой? Не понимаю!

Фредди был высоким цветущим молодым человеком. Он очень любил женщин. Когда Альна познакомилась с ним, Фредди был помощником режиссера маленького театра, который не прогорал только из-за симпатии публики к Альне. Его жалованье в ту пору не превышало нынешних доходов Дианы. Альна полюбила Фредди, и они поженились. С тех пор Фредди больше не работал. Занят он был только тем, что угощал обедами сначала хористок, а потом очаровательную, но весьма расчетливую Эльзу.

Так продолжалось до того дня, когда Альна и Фредди расстались навсегда.

Только такая великая актриса как Альна могла прямо после ссоры с мужем, которая привела к разрыву, прекрасно выступать, весело кланяться в ответ на аплодисменты публики и даже произнести маленькую речь после окончания спектакля.

Только немногие знали, что Альна, которой принадлежал театр, передала его мужу. И совсем никто не подозревал о ее ссоре с Фредди. Если бы кто-нибудь заглянул перед самым спектаклем в ее уборную, то увидел бы там Фредди, который кричал жене:

— Если хочешь бросить сцену — пожалуйста, бросай! Но это требование вернуть тебе акции — просто смехотворно!

— Ты обманул меня! Негодяй!

Альна дрожала от гнева.

Фредди громко рассмеялся.

— Моя милая! Ты передала мне свои акции. Этот факт официально зарегистрирован. Твои громкие слова не производят на меня никакого впечатления. Если ты дашь мне развод, я буду тебе регулярно выдавать приличную сумму. Ну, что? Договорились? Поспеши, а то я передумаю. Тогда ты совсем ничего не получишь.

Не в силах говорить, она молча указала ему на дверь. В тот же день Альна покинула театр навсегда.

Ее заменила Эльза Форсайт с новым репертуаром, к сожалению, весьма неудачным. Провал следовал за провалом. На лице Фредди появились первые морщинки. Доваль, директор театра, язвительно усмехался.

— Все дело в пьесах, — настойчиво утверждал Фредди. — Мы должны вернуться к репертуару Альны.

— Где же мы возьмем вторую Альну? — насмешливо спросил мистер Доваль.

— Эльза отлично справится с ее ролями, — вызывающе проговорил Фредди.

Доваль пожал плечами.

— Постановка подобных пьес требует больших расходов, — возразил он. Директор давно уже догадался о том, что финансовое положение Вена было далеко не блестящим.

— Готовьтесь к постановке. Я достану деньги, — уверенным тоном сказал Фредди.

На самом деле никакой уверенности в его душе не было.

Первые две пьесы после исчезновения Альны он поставил на свои средства, на третью постановку пришлось сделать заем, от которого сейчас уже ничего не осталось. Все же Фредди не унывал, надеясь, что удастся сделать новый.

Сначала ему не везло, но вскоре он познакомился с удивительно симпатичным молодым человеком, который ждал у входа за кулисы Диану Дональд.

Это был Джонни Крю.

Фредди уговорил его финансировать постановку спектакля «Большое сердце».

Пьеса была из старого репертуара Альны. Нужно было восстановить декорации и подготовить на некоторые роли новых исполнителей.

Эльза то и дело настаивала на внесении изменений в ее партию: в отличие от Альны, ей плохо давались самые высокие ноты. Кроме того, она добилась отстранения от участия в спектакле всех актрис, которые превосходили ее талантом или красотой. Дважды пришлось менять исполнителя главной мужской роли. Первый был высокого роста, и Эльза выглядела рядом с ним слишком маленькой. Второй слишком хорошо пел: от этого становились заметнее недостатки в исполнении мисс Форсайт.