В паутине снов

Наши отношения с принцессой давно переросли из просто дружеских в крепкую родственную связь. Я искренне считала ее своей старшей сестрой. Она приняла меня в свою семью, став самым главным и самым дорогим человеком. Ради нее я была готова на все.

Ровно через месяц после того, как они с Витором обнаружили меня, император сослал Мартину в Сарретскую обитель. Он наивно надеялся, что замкнутые стены сумеют сдержать дар Мартины. Однако ее дар не имел равных по своей силе вот уже двести лет. И Сарретская обитель просто не могла заблокировать его. Маги же, которые должны были охранять ее высочество, то есть зорко следить за каждым ее шагом и вздохом, давно перешли на ее сторону, содействуя ее планам, а также активно участвуя в моем обучении.

Все то время, пока я находилась рядом с Мартиной, мне оказывали всяческую помощь в учебе. И пусть среди наставников не было никого, кто обладал бы даром Жизни, знания, которые мне давались, были бесценными. Таким образом, я получила доступ к информации, прежде закрытой для меня. У меня даже появился собственный фамильяр. Наглая рыжая морда — Жоржео. Я обзывала его обжорой. И не только за неуемный аппетит, но и за феноменальную наглость. На самом деле фамильяр должен был принять облик черного кота, а не рыжего крылатого лисенка. Но как мне пояснила Мартина во время часовой поучительной беседы на тему «не смей колдовать без моего присутствия, особенно по книгам Тьмы», мой Жоржео — побочный эффект, так как фамильяра призвала носительница дара Жизни.

— Все это время вы искали источники? — уточнила я, вынырнув из воспоминаний, и погладила своего лиса.

— Да, — утерев взмокший лоб, ответил Витор.

Он только час назад вернулся из путешествия. Я никогда не спрашивала, куда каждый месяц пропадает троюродный брат Мартины. Была уверена, если он уезжает, значит, так надо. Мне обо всем расскажут в нужное время. И, судя по всему, оно наступило.

— Сколько всего источников?

— Двадцать четыре, — произнесла Мартина.

— Двадцать шесть, — поправил ее Витор. — Открылись два новых, в тронном зале дворца.

— Не может быть, — холодея от ужаса, выдохнула Мартина. — Отец…

— Обезумел, да. Он подпитывает их своей жизнью.

— Мартина, когда начнем? — своим спокойствием я хотела призвать к порядку сумбурные мысли названой сестры.

Я чувствовала ее страх как сбой собственный, и ее ужас отражался в моих глазах. Словно я ее зеркало, а она — мое.

— Мы не можем начать, — сцепив руки в замок, произнесла принцесса.

— Почему? — жадно вглядываясь в ее лицо, спросила я.

Витор и Мартина одновременно отвели глаза. Они скрывали от меня что-то важное. Сердце замерло и ухнуло вниз. Они не доверяют мне. Как такое могло произойти? Не доверяют, когда я готова за каждого из них отдать свою жизнь.

— Малышка, — протянула ко мне руки Мартина.

Я тут же кинулась к ней, накрывая ее холодные пальцы своими ладошками.

— Я не хочу потерять тебя, — глядя в мои встревоженные глаза, медленно произнесла принцесса. — А ты… не готова… — она закусила губу, — не готова помогать нам.

— Я готова! — возмущенно вскрикнула и сажала пальцы Мартины, но тут же ослабила хватку. — Я готова, вы же знаете.

— Нет. — Ледяная рука Витора опустилась на мои плеча — Мартина, Ликае пора знать правду.

Я знала, однажды всему тайному придет конец. Знала и то, что правда будет горькой.

— Ты жесток, Витор, — тихо выдохнула Мартина. — Я против.

— Сестра, — я коснулась светлой пряди принцессы, вытаскивая ее из пышной копны черных локонов, — я верю тебе, я верю вам обоим, и, что бы сейчас ни услышала, моя вера останется непоколебима.

Рука Витора сажала мое плечо. Мы давно не просто знакомые, мы все втроем — семья. Странная, непредсказуемая, но моя горячо любимая новая семья.

— Мартина, — позвал Витор.

— Хорошо, — вдруг крепко прижав меня к себе, прошептала Мартина, — прости меня, маленькая.

Я задыхалась от крепких объятий. Задыхалась от навалившейся усталости. Из ее глаз текли слезы. Она все сильнее прижимала меня, словно боясь, что я убегу от нее без оглядки. Когда ее плечи началивздрагивать, я не выдержала и потянулась к нашей связи. Я должная увидеть ее боль и страх своими глазами. Что так пугает ее? Ее, владычицу Тьмы?

* * *

— Лика, мы приехали, просыпайся, — прохрипел магистр мне на ухо.

Не открывая глаз, показала ему кукиш и повернулась на другой бок. На самом интересном месте прервать мой сон! Нет, верните меня обратно!

Мамочки! Мой кратковременный полет со скамьи на пол был встречен бурным ржанием и ехидно-ласковым:

— Проснулась?

— Угу. — Я села, потирая ушибленный бок.

Дрем протянул руку, помогая мне встать и выйти из кареты. Все еще мутным ото сна взглядом я обозрела место будущего ночлега.

— Э, а что мы делаем в лесу? — По моим подсчетам, мы должны были остановиться в городе Нартен, а судя по окружающей природе, мы его давно и благополучно проехали.

— Планы поменялись, — сухо бросил мне магистр, а затем повернулся к четверке: — Собрались, летит!

— Кто летит, где летит? — выпалила я.

В ночном небе, ярко освещенном лунарисом, виднелась точка. Она приближалась, стремительно увеличиваясь в размерах. Перейдя магическим путем на ночное зрение, я восхищенно выдохнула! Ого, это дракон!

С земли донеслось обиженное мяуканье, я быстро подняла котенка и вновь уставилась на летевшее чудо. Какой он огромный! Больше Фриды раза в два! Темно-синяя чешуя, длинная шея и, что самое удивительное, красные глаза. Локтях в пятидесяти от нас дракон приземлился, а с его спины скользнула тень. Хм, и как я наездника раньше не рассмотрела?

С грацией прирожденного аристократа вышагивая по размякшей после дождя земле, к нам приближался высокий мужчина. Присмотревшись внимательнее, я выпустила из рук котенка. Тело одеревенело, но я заставила себя склониться в поклоне.