В плену его желаний

Нож растворился в воздухе, а мужчина поднялся и протянул мне руку. Осторожно вложила пальцы и была тут же рывком поставлена на ноги. Незнание того, что произойдет в следующую секунду, одновременно пугало и возбуждало.

Я завороженно наблюдала за тем, как мой демон-искуситель собирает в ладонях темную магию. Чары клубятся, разрастаются, словно пышные тучи, а потом вдруг плотными канатами обхватывают мои запястья, чтобы, словно загнанную птицу, вздернуть над головой.

Я едва касалась пола кончиками пальцев ног. Натурально висела, но не могла и слова вымолвить, настолько была возмущена. Хватала ртом воздух, собираясь высказать все, что я думаю о таких играх, но оборвала свои порывы, когда услышала волшебное:

— Идеальная…

После этих слов меня можно было связывать, поджигать, заковывать в наручники и даже доспехи. Я была на все согласна, лишь бы Темный Принц и дальше смотрел на меня таким восхищенным взглядом. Лишь бы и дальше касался с такой болезненной нежностью. Лишь бы и дальше вырывал стоны наслаждения, орудуя ловкими пальцами.

В таком положении была чуть выше него. Со стыдливым румянцем наблюдала за тем, как его пальцы скрываются в лоне, а губы сжимают сжавшийся от возбуждения сосок. Дрожь прокатывалась по коже, впивалась колкими иголками и исчезала где-то внутри, подталкивая к тому, чтобы свести ноги вместе и прекратить сладострастную пытку.

Чувствовала, насколько мокрая, горячая. Слышала хлюпанье и безбожно краснела. Его губы, его зубы и даже язык вытворяли невозможное с горошинами сосков. Он то прикусывал до ощутимой боли, то зализывал несуществующие ранки, то мягко целовал, а потом вновь пускался в игру, правила которой были известны лишь ему одному.

Кричала, стонала, извивалась, больше не владея собой. Подбиралась к самому пику, ощущая не огонь — самый настоящий пожар внизу живота. Горела, норовя вот-вот взорваться, и сгорала, забываясь, наслаждаясь, впервые живя.

Задерживала дыхание, чтобы приблизить личную агонию, но вдруг поняла, что его пальцы покинули меня, а грудь осталась в холодном одиночестве.

— Достаточно, — ответил он на мой немой укор.

— Как достаточно? — жалобно прошептала, изнывая от неудовлетворения. Огонь во мне еще горел. Только бы продолжил, еще бы совсем немного…

— Ты наказана, разве забыла? — и лицо у него было таким невозмутимым, что я сразу поняла, издевается.

Вот как есть, гад, издевается! Глумится надо мной!

— Ну-ка, выпусти меня. Сейчас же!

— Ты смеешь мне приказывать? — удивился мужчина, приподнимая бровь.

И столько опасности было в его голосе, но разве неудовлетворенную женщину это остановит? Да сейчас, как же!

— Выпусти немедленно! — пыталась потянуть на себя магические путы, но они не поддавались.

Ухмыльнувшись, этот Темный гад сложил руки на груди и вперил в меня свой черный взгляд. Напугал слона птичьей клеткой! Да я его сейчас сама изнасилую!

— Выпущу, если попросишь. Правильно попросишь, — прозвучало интригующе.

— Отпусти, пожалуйста. — Ну что я, в самом деле, волшебных слов не знаю, что ли?

— Отпустите. — Исправление словно приговор.

— Отпустите, пожалуйста…

— Мой господин.

Ууууу! Все, я его сейчас порву на маленьких Темных Принцев! Штук на сто хватит с таким самомнением!

Так, вдох-выдох. Воооот, еще немного. Вдох-выдох…

— Отпустите, пожалуйста, мой господин, — проговорила, покорно опустив взгляд.

Не хотела, чтобы заметил предвкушение в глазах. Месть — блюдо, которое подают холодным. И нет, я не злопамятная, просто злая, когда голодная, а память у меня с детства отличная.

Ничего-ничего. Сейчас как выпустит меня, избавит от крепких магических пут, и я ему покажу где раки зимуют! Будет знать, как играть с возбужденной женщиной!

Но он не отпустил. Встал за моей спиной, сжимая ладонями талию. Настолько сильно, что я чувствовала кожей каждый палец, каждую черточку. Очерчивал бедра и ягодицы. Одна его рука вернулась к томительному истязанию моего клитора, а вторая пробралась ко входу во влагалище, но уже с другой стороны.

Эмоции нахлынули бурным потоком. Подушечка одного пальца беззастенчиво гладила анус, а два других проникали на всю длину, вновь растягивая лоно.

Я умирала. Просто умирала, тонула в глубине чувств и даже воспротивиться не могла. Если прервется, я задушу его собственными руками!

Когда оргазм накрыл с головой, я выгнулась подобно до предела натянутой струне. Он играл на мне, словно талантливый пианист на новеньком музыкальном инструменте. Тьма поглотила, встретила сомкнутые веки яркими золотистыми вспышками. Дрожь молнией прошлась по спине и выстрелила в затылок, а потом я почувствовала это.

Все внутри сжалось, затряслось, напряглось, а я ни черта не понимала. Будто в один миг ослабла, но тело все горело и пульсировало в сладкой буре. А еще я, кажется, кричала. И остро чувствовала, как все три пальца покидают мое тело. Черт возьми, а ведь он побывал там, где еще никого не было!

— Вот так. — Укладывал поверх мягких теплых мехов.

Я была не в состоянии даже веки приподнять. Просто чувствовала, что улегся рядом.

— Тебе нужно попить, — прошептал, едва касаясь губами уха, но я лишь промычала что-то неразборчивое в ответ.

Горячие губы прижались к моим — полуоткрытым. Холодное вино тонкой струйкой вливалось в рот, а я жадно глотала, только сейчас ощутив, насколько хотела пить.

— А теперь поцелуй меня. Сама.

Сначала подумала, что ослышалась. Даже глаза открыла, чтобы посмотреть на эту высокородную морду. Нет, он серьезно считает, что я сейчас что-то должна делать? И это после его высокомерного «Мой господин?»

Я почувствовала это раньше, чем коварный план созрел в моей голове. Вот-вот должна проснуться — секунды отсчитывают последний миг, — а я вдруг понимаю, что хочу задержаться здесь. Задержаться здесь еще хотя бы немного.

Приподнявшись, я медленно приблизилась к его лицу. Посмотрела прямо в черные очи, но не поддалась пленению. Когда между губами остался какой-то сантиметр, отчетливо прошептала:

— Никогда!

А дальше темнота. Буквально секунда, и вот уже моя спальня. Все та же картина, что и каждый день: унылые шторы и будильник, который сработает через четыре минуты. А я ведь даже не подумала вчера о том, чтобы убрать его. Эхх…

— И снова здравствуй, чертова реальность, — простонала, откидываясь на подушку. — И снова прощай, Темный Принц.

Здравствуй, жизнь, здравствуй, сегодняшний день, в котором я до сих пор не понимаю, что делать. Здравствуй, мир!

От такого резкого возвращения в реальность голова трещала. И дело было даже не в выпитом, хотя и в нем тоже. Да, лучше, чтобы вся суть заключалась именно в вине. Наверное, остатки алкоголя все еще не успели выветриться, и мое сознание по-прежнему находилось на границе сна.