В плену нашей тайны
Шрифт:
— Ева, наверное, это должен был сделать Ян, но… — Кирилл замолчал, будто пытался подобрать правильное слово в данной ситуации.
— Но?
— Скажи мне честно, зачем ты тогда выдала тайну его матери? Я много раз задумывался об этом, но никак не могу понять. Знаю, это не мое дело, и самому Яну плевать на прошлое, и на мотивы твоих поступков. Но его мать… в общем, в твоих мотивах кроется ответ: будете ли вы вместе, понимаешь?
— Нет, не понимаю, — категорично отрезала, поражаясь такой дерзости парня. Я резко вскочила из-за стола, желая закончить этот странный разговор с едва знакомым человеком, который зачем-то пытался
— Ян — мой лучший друг, он очень мне помог, столько даже родной отец не сделал. Ева, ты наверняка в обиде на этого засранца, и я тебя понимаю. Но… Ян… он не сможет выбрать между тобой и матерью. Если ты его любишь, то этот шаг нужно сделать тебе.
— Постой, что? — ноги подкосило и я села обратно на стул, не сводя глаз с Кирилла. О чем он говорил? Причем тут мать Вишневского? Хотя если задуматься, тогда директриса меня тоже корила за эту женщину. Выходит, есть что-то, чего я не знаю?
Набрав побольше воздуха в легкие, я посмотрела прямо на парня и задала вполне резонный вопрос.
— Зачем Ян раскрыл всем мой секрет? Думаешь, мне было прикольно, когда каждый второй тыкал пальцем и говорил, что я чокнутая?
— Стоп, — уверенный голос Кирилл сделался вдруг мягким, а взгляд озадаченным, будто парень услышал какую-то новость, которая потрясла его.
— Послушай, лучший друг Яна, я никогда бы не пошла против него, если бы он…
— Он этого не делал!
— Что? — мне показалось, я начала задыхаться. Кислород превратился в осколки, которые больно резали горло и легкие. Это какая-то шутка?..
— Говорю, что Ян тебя не предавал. Я, конечно, познакомился с ним позже, но то с какой нежностью он рассказывал о тебе… В общем, Ева, это был не Ян.
— Вранье! — вспыхнула я, не веря в услышанное. Ладони начали покрываться влагой, сердце зачастило, а помещение, оно внезапно сделалось маленьким и давящим, словно зажимало в тиски. К нам подошел официант и поставил чайник с чаем, а рядом кружки. Но я так была поражена словами Кирилла, что не обратила внимания даже на это.
— Да он из-за тебя чуть глотку себе не порезал! — прошипел парень, наклоняясь ко мне.
— В смысле?
— Я этого тебе не говорил, но его дед хотел упечь тебя в больничку, ну для этих, душевных. Ян пригрозил ему, поднес нож к горлу и… в общем, приятного мало. — Кирилл облокотился на спину дивана, сложив руки перед собой, и поджав губы. Он отвернулся, будто давал мне минуту на осмысление полученной информации. А я не могла ничего осмыслить, в голове мысли сменялись калейдоскопом, одна хуже другой.
Между нами повисла давящая пауза. Я сглатывала, потирая пальцами брови, и буравя кружку, стоящую на столе. Время остановилось и вернуло меня в прошлое, в те дни, когда мы с демоном улыбались друг другу, когда он одел мне на палец цветок. И ведь еще тогда можно было озадачиться вопросом мотивов, подумать, что Ян не мог выдать мой секрет, но я… я была уверена… выходит, это не он нарушил нашу клятву, а я?..
— С чего ты решила, что это был Ян? — прервал мой внутренний монолог Кирилл. Я коснулась ладонями щек, а затем скрепила пальцы в замок, опуская руки на стол.
— Никто кроме него не знал, я… я была убеждена, что это он. — Прошептала, опустив голову. Мои оправдания резали слух, даже сейчас они казались несуразными. Да ведь
кто угодно мог пустить утку про меня кто угодно увидеть, как я стою перед закрытыми дверями. Почему тогда не поговорила с ним? Почему не спросила, прежде чем действовать?Моя нижняя губа дернулась, а плечи налились тяжестью.
— Ева, его мать после того случая, наглоталась таблеток. Она пыталась покончить с жизнью, Ян пришел в тот момент, когда она лежала без сознания.
Сердце остановилось, я перестала дышать. Протерла лоб, качая головой. Кожа начла покалывать, словно тысячи иголок вонзаются в каждую клетку на теле. В желудке повисла дикая тяжесть. Мои глаза округлились, но я никак не могла сконцентрироваться и увидеть парня напротив, его образ медленно расплывался. Мне хотелось подскочить, хотелось убежать, хотелось представить, что это все сон. Кошмарный плохой сон. Он вот-вот закончится, я проснусь и… с мамой Яна будет все в порядке.
— Ева, — Кирилл произнес мое имя довольно тихо, в ответ я снова качнула головой.
— К-как… как… такое… — я начала заикаться. Вдыхала и выдыхала, но кислород не задерживался ни на секунду, казалось, из меня выкачивают остатки сил.
— Послушай, все уже в прошлом, с ней все нормально, — Кирилл протянул руку и положил ее на мою ладонь, но я резко дернулась и обняла себя, часто потирая ладонями плечи.
— Ева, она сейчас дома, с сыном и мужем, с ней все нормально. Эй, — парень щелкнул перед моими глазами пальцами, и я, наконец, смогла уловить его взгляд: тревожный, немного испуганный. Кажется, мы оба походили на двух потерявшихся котят.
— Она могла… — по щекам покатились слезы.
— Это был ее собственный выбор, не твой и не Яна. Вы блин, можете вечно пытаться быть виноватыми в этом, но никто из вас не подталкивал эту дамочку спать с другим мужиком или глотать таблетки. Понимаешь?
Нет, я не понимала. Я вообще не слушала, о чем говорил Кирилл. Зато теперь все встало на свои места. После того как я раскрыла тайну Вишневских, демон не ходил в школу две недели или больше. Он был с матерью, он сидел на холодном стуле в зале ожидания в какой-нибудь больнице, не спал, не ел, все мысли сводились к единственной женщине, находившейся на грани жизни и смерти. Логичное дело, Ян обозлился. У него было полное право ненавидеть меня и желать мести.
И все из-за чего? Дурацкой цифры три, и боязни заходить в закрытые двери?
— Ева, послушай, — Кирилл громко выдохнул, приближаясь ко мне. Его лицо находилось всего в паре сантиметров, хорошо еще нас разделял стол. Я подняла глаза на парня, хотя до сих пор прибывала в растерянности и диком желании бежать, не оглядываясь.
— А если его мама…
— Ева, она жива, слышишь? С ней все нормально. А вы… вы оба ломаете себе жизнь из-за какого-то поступка в прошлом. Оно того не стоит, понимаешь?
— Нет, — я качнула головой, и все-таки поднялась из-за стола. Тело было не просто тяжелым, казалось, мышцы непроизвольно сокращаются, спазмируются и не дают мне сделать ни шагу.
— Убежишь? — спросил холодным тоном Кирилл.
— Она могла умереть из-за моего дебильного поступка! — крикнула в сердцах. В горле застряли рыдания, которые я пыталась сдерживать.
— Да, могла, — друг Яна тоже поднялся. — Но не умерла. Ева, послушай, мы можем всю жизнь прожить с чувством вины, а можем попробовать попросить прощения. Понимаешь?