В плену у любимого: Любовь исцеляет раны, которые не под силу излечить времени
Шрифт:
Клинт схватил ее за руку и рывком притянул к себе.
— Вообще-то я мог перевезти вас с Джейн в свой дом…
— Но не перевез. — Клинт снова был так близко, что у Тары стало жарко в груди. — Ты не хочешь расстраивать Джейн и поэтому не будешь рассказывать ей о письме. А я… — Она замолчала, выразительно глядя на него.
С минуту Клинт напряженно думал, нахмурив лоб, потом выпустил ее руку и устало проговорил:
— Ладно, ладно, твоя взяла. Будем, как ты выразилась, сотрудничать. — Он прошел мимо Тары к двери, но на пороге остановился. — Позаботься, чтобы дверь всегда была заперта.
— Два человека? Господи, когда же ты успел? — удивилась Тара.
— Они здесь с тех пор, как ты привезла к себе Джейн. — Клинт усмехнулся. — Спокойной ночи, Тара.
— Спокойной ночи, — пробормотала она, в замешательстве глядя на него.
Пожалуй, он сказал ей не все, пожалуй, что-то все-таки скрыл. Но так или иначе молодая женщина почувствовала себя гораздо спокойнее, когда узнала о двух охранниках, которых оставил в засаде Клинт.
— Увидимся утром, — через плечо бросил Клинт, потом прислонился к холодному косяку и вздохнул: — Черт, ненавижу себя за это, но у меня нет выбора.
Сидя за письменным столом, мужчина сидел в темноте и смотрел в окно на город, который уже начал презирать. Здешние жители были солидными, основательными, лишенными простоты и естественности. К счастью для него, им ни до чего не было дела. Никому, кроме той компании состоятельных фермеров, которые появились так некстати и помешали ему, когда он делал первые шаги к успеху.
На этот раз он не позволит им вмешаться, на этот раз у него все под контролем. Если его план сработает, то он вполне уложится в две недели.
Ухмылка искривила его губы. Наверняка медсестра уже получила его письмо. Он с удовлетворением потер руки. Тара Робертс довольно беспокойное создание и может доставить массу хлопот, но он позаботится о ней, если возникнет необходимость.
Черт, а ведь ему хочется, чтобы необходимость возникла…
Скоро Рождество… Ничего не изменилось в жизни Клинта Эндовера: работа, спорт, снова работа. Этот великий праздник перестал для него существовать три года назад, так же, как и вера в Бога, когда-то согревавшая его.
К сожалению, Клинт никак не вписывался в маленький городок Роял, расположенный в штате Техас. Сейчас, когда Клинт ехал в машине и рассеянно глядел на проплывающие мимо дома, вдыхая морозный воздух, напоенный ароматами свежей хвои, он мимоходом отмечал, как в окнах зажигаются разноцветные праздничные огни, а толпы обывателей шагают по тротуарам, направляясь с друзьями в кафе.
Когда-то, в дни беззаботного детства, когда его родители еще были живы, Клинт тоже с нетерпением ожидал наступления Рождества, теплого семейного ужина и подарка от Санта-Клауса. Теперь оставалось надеяться, что он снова сможет увидеть это радостное ожидание чуда — в глазах своих собственных детей. Неужели когда-нибудь наступит такое время?
Может быть, и наступит, а пока что, въезжая на подъездную дорожку к дому Тары и коротко махнув рукой своему человеку, Клинт подумал: надо забыть о празднике, и тогда январь начнется без треволнений.
— Добрый вечер, Эндовер! — В нежно-розовом свитере и облегающих
стройные бедра джинсах, Тара выглядела потрясающе. — Три визита за один день — это нечто!— Стараюсь. — Ему очень хотелось заключить Тару в объятия, ощутить ее мягкое податливое тело в своих руках, но он сдержался. Боже, какого это стоило ему труда!
Оставив дверь открытой, Тара насмешливо ухмыльнулась:
— Может, войдешь в дом? На улице становится довольно прохладно.
— Нет, благодарю. — По тщательно разработанному плану Клинта Тара должна была выйти к нему.
— Хорошо. Есть какие-нибудь новости? А может, поступило очередное письмо с угрозами?
— Пока все спокойно.
— Ну, и что нам делать дальше?
— Терпение и еще раз терпение, сестра Робертс, вот главная добродетель.
Тара поправила белокурый локон, и Клинт широко улыбнулся. А она неопределенно хмыкнула:
— По-моему, такая добродетель не по тебе, Эндовер. Тебе это качество не присуще.
— А какое же присуще? — поинтересовался Клинт.
— Думаю, деспотизм.
Он привалился плечом к дверному косяку.
— Как я и говорил раньше, ты сплошная неприятность. Ты постоянно доставляешь мне хлопоты.
— А вот это как раз и есть качество, присущее мне, — заявила Тара, расправив плечи. — Вернее, достоинство. — В воздухе раздался ее мелодичный смех. — Итак, если никакого нового письма не приходило и ты не хочешь войти, полагаю… — она выгнула бровь, — ты приехал с простой проверкой? Или задумал вытащить меня из дома?
— Что-то в этом роде. Если честно, хочу пригласить тебя поужинать.
— Желаешь таким способом расплатиться со мной за те сведения, которые утаил от меня?
— Возможно, — кивнул Клинт, удивляясь ее проницательности. Да, кое о чем он действительно ей не рассказал, но сейчас не хотелось об этом думать.
— А как же Джейн? — спросила Тара.
— Не пытайся меня шантажировать. Мариссия увезла Джейн примерно час назад.
От удивления Тара захлопала длинными ресницами.
— Как ты узнал?
Вопрос не застал Клинта врасплох.
— Один из моих людей проследовал за ними до самого ранчо, — пожал плечами он. — Пойми, Тара, мы здесь не в игрушки играем.
Девушка вспыхнула. Очаровательное зрелище, подумал Клинт, наблюдая за ней и решительно отгоняя предательски сексуальную мысль о том, как мило выглядел бы этот розовый свитер на полу его спальни.
Сквозь сжатые зубы Клинт спросил:
— Ты готова пойти со мной?
— Честно говоря, твое приглашение… Ты что, приглашаешь меня на свидание?
— Ну и что из того?
— Неужели ты хочешь, чтобы назавтра весь Роял перемывал нам кости?
— А мне плевать, Тара. Меня никогда не волновало, что говорят обо мне в городе, — честно признался Клинт, нисколько не кривя душой. Сегодня для него имело значение только одно: совместный ужин с Тарой, потому что таким образом ему удастся вытащить ее из дома.
На прелестном лице Тары появилась проказливая улыбка, живо напомнившая Клинту о тех сладостных мгновениях, когда она была накануне вечером в его объятиях. Какие мягкие у нее губы, как манят они к поцелуям… Но он найдет в себе силы, чтобы противиться ее очарованию.