В погоне за счастьем

Тишина и спокойствие длятся недолго. Место, что виделось мне идеальным для уединения, на проверку таковым не оказывается. Его шаги, хотя и приглушаемые ковровым покрытием, становятся вполне различимы. И если клиент надеялся застать меня врасплох, то порядком просчитался. Следовало как минимум убрать из лексикона, действующее на нервы, " эй!"

— Эй! Я до сих пор знаю о девушке, что мне безумно понравилась, только фамилию и то, что она ужасно вредная и кусючая, — сообщает с излишне серьезным видом, подбирая с пола одну из цветастых подушек.

— Так что мешает навести справки у Марьи? Она с радостью выполнит любую из ваших прихотей, — комментирую, захлопывая книгу с вздохом сожаления.

— Это не так интересно, — парирует со смешком, выбрасывая руку вперёд. Едва не сшибая меня вниз точно попавшей в цель подушкой. Разинув рот от неожиданности остаётся беспомощно оглядываться по сторонам, контрастируя тот факт, что книга, на площади в шестнадцать мягких квадратных метров, бесследно потеряна.

— Руки свободны, — издевательски скалится, сверля острым взглядом мои широко распахнутые глаза. — Давай подеремся. Уложу тебя на лопатки за две минуты — выложишь за ужином всю подноготную, вплоть до третьего колена. Продержишься на секунду дольше…,- снимает пиджак, складывает вдвое, небрежно откидывая в сторону. — Так и быть, дам пару дней раздумья о том, что ты теряешь, проходя мимо своего счастья.

— Угу, — хмыкаю невнятно, уводя взгляд на поиски книги. — Ещё бы видеть резон для участия в подобном идиотизме. Учитывая тот факт, что завтра выходной и я с радостью свалю из города, чтобы не дай Бог не испортить свободные дни нашей с вами случайной встречей.

— Это как посмотреть, — протягивает лукаво. — Твоё личное присутствие в офисе, с моей лёгкой подачи, может стать обязательным ежедневным пунктом в нашей сложной двухнедельной работе. Доскональная проработка сценария ролика; наблюдение за процессом записи; составление макетов для рекламных щитов… Что я ещё упустил из длинного списка, что вы общались мне предоставить?

— Аудио файл для радиостанций, — дополняю отрешённо. — Большая часть заявленного не касается графики. Это не только моя работа.

— Кому же прикажешь ещё ей заниматься, когда клиент вся и полностью способен доверять только автору идеи? — ухмыляется, точно ставя под сомнение наличие у меня элементарных умственных способностей, чтобы принять этот факт не ища лишних обоснований для отказа и свободных рук, на которые легко скинуть свою работу.

Возможность вдумчивого ответа пресекает ещё одна подушка. В этот раз попавшая в голову.

— Время пошло, — отчеканивает на полном серьёзе, наклоняясь за следующей. Подмигивает, дополняя:- Покидать границы " ринга" строго запрещено.

Спустя тридцать секунд, если верить стрелке, слишком медленно ползущей по циферблату настенных часов, я оказываюсь на полу. Под тяжестью, навалившегося сверху тела. Вдавливающего в мягкую кучу цветастых подушек. Любые сопротивления и негодования по этому поводу пресекают чужие пальцы, защелкнувшиеся словно кандалы на моих запястьях. Вывернутых за голову в нездоровом желании полностью обездвижить. Склоняется надо мной. Останавливаясь от кожи на расстоянии в несколько сантиметров. Настолько близко, что теряется возможность нормально дышать. Зазор между телами ничтожно мал и воздух накаляется до предела, иссушая и без того шершавое горло. Нещадно хочется пить. А лучше охладиться на улице после произвольной программы, что он тут устроил. Щеки вспыхивают огнем, наверняка вводя его в заблуждение. Возвышая до предела зазнавшееся эго пополнением в списке побед ещё одной наивной дуры, смущённо павшей к его ногам. Да только я не прячу глаза. И это не позволяет растянуть ему губы в победной улыбке. Смотрю в упор на него. Различая вокруг темных, расширенных зрачков мелкие янтарные вкрапления. Частички света, поглощаемые обилием беспросветной темноты. Ком ярости разросшийся в груди, не позволяет собрать воедино хаотично врезающиеся в сознание мысли. Мне необходимо скинуть этого нахала с себя. Сделать какой- то рывок. Да, только, силы далеко не равны. Приходится лишь молчанием испытывать на прочность его терпение. Ожидая, когда хищнику попросту надоест возиться с бестолковой добычей.

— Ты проиграла… — выводит напряжённо приглядываясь ко мне. Не отвожу глаза, ожидая чего-то менее предсказуемого в окончании бессмысленной фразы. Чем- то же такие как он кружат голову недалёким девицам? Или это очередной хороший пиар? Давай, парень! Удиви меня. Покажи то самое счастье мимо которого я осмелилась пройти! А то с первого взгляда оно как- то совсем не просматривается. — В ресторан или ко мне? — уточняет более напористо, в мгновение меняя тактику действий.

Выдох разочарования моментально бьёт по его приоткрытым губам. Мой лоб напрягается и хмурится. Кажется я и вовсе не в силах скрыть прописанную на лице мысль, что в отношении меня он полностью безнадёжен.

— Отпусти. Не впечатлил, — парирую бесстрастно. — Беги к начальству. Готова работать за еду. Дни и ночи напролет не вылезая из офиса. Всё лучше чем ужинать наедине, гадая какой яд в отместку можешь подсыпать.

— Прогресс, — ухмыляется с оттенком злости, перекашивающей подобие улыбки в которую сложены губы. — Мы наконец- таки перешли на " ты". Так соизволь объяснить… — процеживает напряжённо, одновременно усиливая захват пальцев вокруг моих запястьев, — Как девушка, читающая в оригинале Джейн Остин может быть такой грубой и невоспитанной?

— А кто это? — приподняв бровь уточняю в ответ, — Ах ты про книгу… Таскаю с собой, чтобы в метро всякие кретины не клеились. Думала и тут пригодится, но, толи она перестала работать, то ли с тобой что-то не так. Не получилось произвести желаемое впечатление.

— Очень даже, — распрямляет губы в продольную линию. — Ещё бы перестала дерзить- цены б тебе не было. Так что… — повторяет серьёзно, — В ресторан или ко мне?

— Не ем на ночь, — фыркаю, принимая попытку сместить чужой вес со своего тела.

— Продолжишь елозить подо мной, ситуация в корне изменится, — усмехается, наклоняясь ближе. Вдавливает грудью в подушки, выбивая из легких воздух. Буквально шепча ехидно на ухо:- Придется накормить тебя силой.

— Отвали! — выпаливаю несдержанно. — У меня есть парень и мало тебе…

— Где? Не вижу, — перебивает приподнимаясь на руках. Используя в качестве опоры мои запястья, начинающие нещадно болеть. — Парень? Эй! Ты где? — ёрничает, вызывая ещё большее отвращение на свой счёт. Стискиваю челюсти, отворачиваясь в сторону, чтобы не видеть этой самодовольной рожи, через секунду ощущая горячее прикосновение его губ к своим, плотно сомкнувшимся вместе.

— Хей, ребятки, ну нельзя же так! — разражается рядом знакомый смех, — Здесь же проходной двор и отсутствие замков! Ну, что вы, ей Богу, как малые дети!

— Это кто? — кивает в сторону неоткуда взявшейся Лизки нахмурившийся клиент, с удобствами пристроившийся на мне как на островке среди болота из бесчисленного скопления подушек.

— Подруга, — комментирую сухо, пресекаемая Лизкиным ехидством:

— Не вставайте, что вы. Я на минутку. По делу. Тут с краешку присяду, кое что спрошу и убегу, позволив вам с головой погрузиться в процесс. Это он, да? — без перехода подмигивает мне, распаляя на губах одну из ослепительных улыбок. — Ничего так. Вижу вы уже успели сработаться.

— Вот те на, — ухмыляется брюнет, приставая надо мной, чтобы свести вместе глаза. — Обсуждала меня с подругой?

Его захват в разы ослабляется, увеличивая зазор между телами, уже не так плотно прилегающими друг другу. Глаза смотрят на меня с озорством. Самодовольством, считываемым невооружённым взглядом. Вызывая ответную реакцию. Широкую улыбку, появляющуюся на моих губах в предвкушении сладости мести.

— А то… — протягиваю приторно, притупляя остатки бдительности. Резко выкидываю колено вперёд, попадая в пах тому, кто никак не ожидает подобной " подставы".