В погоне за талисманом
Шрифт:
Парнишка не видел, как из-под толщи земли в небо взлетел, перевернулся в воздухе и вновь упал на землю гигантский объект. Тонны грязи были разбросаны по долине…
43. ЗА ТАЛИСМАНОМ!
Сколько он был без сознания, Борис не знал. Когда он открыл глаза, то сначала не мог понять, где находится и что с ним произошло. Он лежал среди сломанных елей, почти полностью засыпанный комьями земли. Было светло. Парнишка попытался пошевелиться, и это ему удалось, хотя ноги слушались плохо, а одна рука ужасно болела. Борька начал скидывать с себя землю второй рукой и через несколько минут полностью освободился. Он ощупал ноги и понял, что, на его счастье, переломов нет. Однако после долгого пребывания в сдавленном состоянии
– Что же произошло? – пробормотал парнишка, тщетно пытаясь вспомнить последние события.
Но мозг отказывался выдавать какую-либо информацию. Несколько минут Борис упорно разминал и массировал ноги. Наконец, «колючие иголочки» пробежали по его конечностям, давая знать, что кровообращение восстанавливается.
– Что же, черт возьми, случилось? – уже громко произнес Борька.
Он попытался подняться, и с третьей или четвертой попытки ему это удалось. Держась за сломанные ели, мальчуган выпрямился в полный рост и огляделся. То, что он увидел, привело его в состояние глубочайшего шока! Вместо «лысой» поляны зияла огромная воронка, на дне которой можно было рассмотреть приплюснутую красную арку. А на месте болота теперь возвышался огромный объект, больше напоминающий перевернутый «вверх тормашками» котел. Неожиданно взгляд Бориса упал на одну из елей, на ветках которой висел небольшой черный рюкзак.
– Это же рюкзак шамана, – тихо прошептал парнишка.
И в ту же секунду в его памяти всплыли последние кадры перед взрывом: шаман надевает ему на руку свой рюкзак и выбрасывает его из колодца, затем – столп пламени и… пустота…
– Нет! – закричал в ужасе Борька. – Владимир Кондратьев! Нет!
Из его глаз брызнули слезы. Он кое-как сломал одну из елей, отчистил ее от веток и, опираясь на нее, как на палку, отправился к гигантскому «котлу».
– Не может быть, – бормотал сквозь рыдания Борис. – Как же так?! Он спас меня, выбросив из колодца, а сам…
Парнишка подошел к «котлу», совершенно точно понимая, что сдвинуть его нет никакой возможности. В отчаянии он начал бить кулаками по его металлическим стенкам и кричать. Тут же от «котла» стал исходить звонкий гул. От него по всему телу мальчугана прошел резонанс, и вдруг он ясно услышал в голове голос шамана:
– Борис, успокойся! У каждого из нас своя судьба. Я рад, что смог помочь тебе. Так что прими мою жертву спокойно и не теряй времени даром. Путь не будет открыт вечно. Торопись! Сегодня до заката ты должен забрать то, что принадлежит только тебе. Мой жезл станет твоим союзником.
От удивления Борька плюхнулся прямо на землю и еще долго сидел, тупо уставившись в стенку «котла». Слезы его высохли, а вскоре к парнишке вернулась и способность соображать. Он поднялся на ноги и уже без помощи палки вернулся к молоденьким елям. Там он снял с ветвей рюкзак Владимира Кондратьева, открыл его и извлек жезл с красным рубином. Затем он посмотрел на часы, но стекло на них треснуло, и те остановились. Небо было пасмурным, так что Борис даже по солнцу не мог определить примерное время. А вскоре начал моросить мелкий дождь.
– Шаман предупредил, что путь будет открыт до заката, – сам себе сказал Борька, – так что нужно поспешить. Кто его знает, сколько я провалялся без сознания?!
Он сунул жезл Владимира Кондратьева в свой рюкзак и отправился к глубокой воронке, на дне которой виднелась красная арка…
Спускаться по влажной земле было неудобно: ноги скользили, а к подошве прилипали целые комья земли. Но Борис упорно продолжал идти. Наконец он добрался до самого дна и подошел к арке. Вблизи она выглядела не так ярко. Скорее, ее можно было назвать не красной, а ржаво-бурой. Да и размерами она не выделялась – чуть выше роста Бориса. Парнишка наклонился и прошел под нею вперед. В ту же секунду мир, окружающий его, изменился. Исчезла воронка, исчезли разбросанные комья земли, перестал моросить дождь. Осталась только сама арка.
Борька стоял на ровной каменной площадке перед узкой винтовой лестницей, ведущей куда-то вниз среди камней. Над его
головой было черное звездное небо. Но, к удивлению мальчугана, было довольно светло. Борис глубоко вздохнул и начал спускаться по лестнице.Он двигался вдоль какой-то металлической стены, на которой тут и там располагались небольшие округлые окошки, напоминающие иллюминаторы. Вскоре лестница уперлась в металлический решетчатый пол. Борька с опаской наступил на него и огляделся. Он находился в центре округлого помещения, больше напоминающего рубку или комнату управления. В центре размещался большой круглый стол, разделенный на четыре части полупрозрачными панелями. В каждой из частей располагалась огромная круглая кнопка с определенным символом на ней. На одной был изображен зигзаг, на другой – перечеркнутый крест, на третьей – волны, а на четвертой – стрела.
– Подождите, подождите, – забормотал себе под нос Борис, – кажется, я уже где-то это видел.
Он напрягся и вспомнил схему, которую обнаружил Владимир Кондратьев на внутренней стороне коры одной из елей.
– Ну конечно! – хлопнул себя по лбу мальчуган. – Мы же с шаманом целый час изучали этот рисунок! Итак, большой круг – это помещение, в котором я сейчас нахожусь. Круг поменьше – это стол с кнопками. Но там были изображены еще помещения, в одном из которых значились три линии, перечеркнутые стрелой – знак Тита! По-моему, это находилось правее этого зала.
Борька огляделся и увидел, что из комнаты ведут несколько дверей. Он решительно подошел к той, что была правее, и нажал кнопку, находящуюся на стене рядом. Дверь совершенно бесшумно отъехала в сторону. Парнишка зашел в узкий коридор, который петляя вел куда-то вниз. Внезапно Борис почувствовал сильный страх.
– Ну нет! – твердо произнес он. – На полпути я не остановлюсь!
Он достал из рюкзака два волшебных жезла. Затем с трудом зажал один из них опухшей рукой, а второй – здоровой и поднял их над головой. Через минуту от жезлов отошел мощный луч света, и Борька решительно двинулся вперед. Коридор несколько раз сворачивал и выводил к различным дверям. Над каждой из них был изображен определенный символ: крест, угол, треугольник. Но жезлы на них никак не реагировали. В конце концов коридор привел Борьку к двери, на которой не было никаких символов. Это была тупиковая дверь, коридор здесь заканчивался. Внезапно луч света уперся именно в нее, а через секунду жезлы погасли. Мальчуган убрал их в рюкзак, нажал на кнопку на стене, и когда дверь отъехала в сторону, с опаской зашел в полутемное помещение. Дверь за его спиной тотчас закрылась. Борис сквозь одежду почувствовал ужасный холод, который пробирал буквально до костей. Он огляделся, но ничего толком не увидел. Мерцающие зеленоватые лампы лишь слегка выхватывали из темноты полупрозрачные цилиндры, каждый из которых был длиной не меньше четырех метров. Эти цилиндры стояли на металлических ножках вплотную друг к другу.
Борька подошел к ближайшему и попытался рассмотреть, что же находится у него внутри. Однако при блеклом свете ламп ему это не удалось. Зато на стенке цилиндра он обнаружил знак – одну линию. Это приободрило парнишку. Он достал из рюкзака фонарь и, подпрыгивая от холода, принялся осматривать корпусы других цилиндров. Он чуть не взвизгнул от радости, когда на одном из них обнаружил три параллельные линии.
– Подожди радоваться, – сам себе сказал Борис. – Мне нужны три линии, перечеркнутые стрелой!
Он еще раз обошел все помещение, но нужного знака не нашел. Борька воспользовался жезлами, но они ему ничем не помогли.
– Что ж, придется осмотреть цилиндр с тремя линиями, – раздосадовано пробормотал мальчуган.
Он приблизился к цилиндру и стал искать на нем какую-нибудь кнопку или рычаг, чтобы открыть его. Однако ничего подобного не было.
– Что за!.. – раздраженно воскликнул Борис и с досады ткнул фонариком в знак трех линий. Неожиданно цилиндр слегка зашипел, и верхняя панель пришла в движение. От удивления парнишка замер на месте. Панель отъехала в сторону, и перед Борькой оказался огромный неподвижно лежащий человек. Он был похож на мумию. Кожа на его лице и руках напоминала высохший пергамент. Одет он был в серебристый облегающий костюм…