В погоне за тьмой (в сокращении)

Бастилла показала на струйку крови на фото Дженис Эвансфилд. На капли крови под носом Сондры Фростокович, а потом снимок, сделанный криминалистом, — там уже была лужица крови. Пока Бастилла все это объясняла, я с фотографией Ивонн Беннет ждал своей очереди.

Я положил снимок на стол, и Джонна, узнав сестру, наклонилась поближе.

— Видите? — показал я на кровяной пузырь и положил рядом снимок опергруппы — для сравнения. — Это пузырь из ее крови. Он появился через несколько секунд после ее смерти.

Джонна смотрела на фото, но словно их не видела.

— Вы знаете, что по просьбе Леви я работал на защиту Лайонела Берда?

Она подняла невидящие глаза:

— Да…

— Джонна, посмотрите на меня, — сказал я.

Она взглянула на меня мутным взором.

— Леви использовал меня точно так же, как использовал вас. Я ни о чем и не догадывался. Он — мастер. Лайонел Берд не убивал вашу сестру. Если эти снимки дал вам Леви, значит, ее убил он, и теперь мы должны это доказать.

— Леви… — сказала Джонна.

— Меня Леви использовал, чтобы контролировать расследование полиции. Я полагаю, он собирается вас убить.

Из угла шагнул Маркс:

— Мы понимаем, что и вы оказались жертвой. И так все и преподнесем. Не могу обещать, что вас не посадят, но срок вам дадут небольшой. И отпустят на поруки, если вы будете с нами сотрудничать.

Она снова посмотрела на фото Ивонн, на красный пузырь. Джонна дотронулась до него, и лицо ее стало таким же суровым, как на школьной фотографии. Она поцеловала снимок. И словно пришла в себя.

— Чего вы от меня хотите?

— Чтобы вы дали показания и признали свою вину, — сказала Бастилла. — Нам нужно, чтобы Леви признался, что это он дал вам фотографии или помогал спланировать убийство.

— Вы хотите, чтобы я ему позвонила?

— Леви слишком умен и не станет давать признательные показания по телефону, но давайте надеяться, что Коулу удастся его выманить.

— Я должен ему позвонить, если найду вас, — сказал я.

— Чтобы он мог меня убить?

— Полагаю, да. Думаю, он и меня попытается убить.

— Мы найдем безопасное место, — сказала Бастилла. — Примем все меры и…

— Мне плевать, — прервала ее Джонна. — Я хочу, чтобы его поймали.

Сказала она это равнодушно, безо всяких эмоций. Мансон был прав. Она была совершенно холодна.

15

Маркс вызвал спецназ, был разработан план, выбрано место. Все это произошло почти в мгновение ока.

Фрэнк Килейн, техник из группы наружного наблюдения, засунул голову в комнату и показал большой палец. Маркс потрепал меня по плечу:

— Готовы звонить?

Я попробовал улыбнуться, но губы плохо слушались.

— Да я на жизнь такими звонками зарабатываю, — как мог бодро сказал я.

— Кофе еще хотите?

— Вы меня решили прикончить?

Маркс усмехнулся.

Я набрал номер. Паузы между гудками казались мне длиннее обычного. Леви ответил на седьмом звонке. Голос у него был совершенно обычный.

— Алан, вы все еще хотите встретиться с Айви Казик?

— Неужели вы ее отыскали?

— Разве я не лучший в мире детектив?

Леви хихикнул, демонстрируя, что у него тоже все в норме.

— Вы с ней говорили?

— Решил дождаться вас. Не хотел ее спугнуть.

Я назвал ему адрес. Это была заброшенная метеостанция. Спецназ выбрал ее, потому что там было удобно вести наблюдение и держать под контролем подходы.

— Это домик внизу каньона Раньон. Похоже, она там одна.

Впервые в его голосе прозвучала неуверенность.

— Ну что ж, отлично сработано, Элвис. Можете меня не дожидаться. Я смогу подъехать только попозже.

Я постарался выказать разочарование.

— Алан, как хотите, конечно, но я из кожи вон лез, чтобы ее найти. И не знаю, сколько она там пробудет.

— Да у меня встреча с людьми из «Левередж». Возможно, они расскажут о планах Маркса еще больше, чем эта девушка.

— Алан, я не могу следить за ней весь день. У меня дел по горло.

— Элвис, да все в порядке. Адрес у меня есть. Я найду ее и вам позвоню.

— Ну, как хотите.

Как только я закончил разговор, Маркс распахнул дверь.

— Нам пора! Этот мерзавец едет.

На допросе Джонна Хилл заявила, что не стреляла в Лайонела Берда и не присутствовала при его смерти. Лгала или нет, неизвестно. Джонна сказала, что Алан Леви дал ей семь фото, необходимую информацию о Берде и деньги, чтобы снять комнату напротив дома Берда на Ансон-лейн. Он связался с ней вскоре после убийства Дебры Репко и сказал, что мучается из-за того, что помог этому человеку выйти на свободу, а он, оказывается, убил нескольких человек. Джонна легко ему поверила. И готова была во всем помогать. Леви научил ее мазать кончики пальцев клеем — чтобы не оставлять отпечатки, дал ей фотоаппарат и альбом «Счастливые воспоминания». Ее роль была проста. За три недели она подружилась с Бердом. Она по совету Леви выдала себя за писательницу. Она дала Берду посмотреть фото, чтобы заполучить на них его отпечатки пальцев, потом, в день смерти Берда, напоила его виски с оксикодоном, которым ее также снабдил Леви. Она утверждала, что не знала, что произошло потом. Возможно, лгала, но, быть может, сказала правду.

Мы вышли на стоянку. Маркс дал указания спецназу, и мы отправились к фургону службы наружного наблюдения. У фургона Мансон остановил Пайка.

— Дальше вам нельзя.

— Он тоже в этом участвует, — сказал я.

Маркс покосился на Пайка и покачал головой:

— Штатских с нас хватит. Извините, Пайк.

Я пожал плечами:

— Ну ладно, парень, еще увидимся.

Пайк пристально посмотрел на меня, улыбнулся уголком рта и ответил:

— Увидимся.

Он отправился к своему джипу, а меня Маркс позвал в фургон.

— Нам надо повесить на вас жучок.

В фургоне с аппаратурой уже сидели Джонна и Бастилла.

— Вместе поедем? — спросила Джонна.

— Вроде да.

— Хорошо. Меня это устраивает.

Маркс сел с водителем, и фургон тронулся.

Килейн приладил микрофон Джонне под рубашку. Бастилла спросила, не проверял ли когда-нибудь Леви, есть ли на Джонне микрофоны, не обыскивал ли ее. Джонна сказала, что нет.