В поисках единственной

— А зачем тебе знать? С какой целью ты задаешь этот вопрос?

— Ты вчера бросила фразу, типа долго искал и нашел.

— Дим, — ее рука ласково коснулась моего плеча, губы искривились в подобие улыбки, скорей усмешке. — Ты послушай меня хорошенько. Я не одна, у меня есть ребенок, который в этом году пойдет в школу. Я не живу в Москве, я тут наездами. Да, вчерашний секс был просто волшебный, неповторимый, даже от воспоминаний все внутри дрожит. Но мы не будем вместе. У нас с тобой слишком разные представления о жизни, разные круги общения, разные проблемы. Ты не снизойдешь до меня, я не поднимусь до тебя. Мы с тобой два противоположным полюса.

— Ника… — ошеломленно прошептал, она все же встала, начала одеваться. — Ты даже не попытаешься? — оказывается, еще не знал настоящую боль. Сердце кололо, как в предынфарктном состоянии. Я не хотел верить ни одному сказанному слову! Как так?

— Нет! — ее зеленые глаза задержались на моем лице. — Мне было интересно, каков ты. Просто секс, ничего личного! — слова, произносимые твердым голосом, слегка издевательским, не сочетались с выражением глаз. Они смотрели слишком грустно. — Мне пора, спасибо за приятный вечер, ночь и утро. Ты действительно классный!

Вероника отвернулась и поспешила к двери. Я смотрел ей в спину, ни черта, не соображая. Она уходит? Эта мысль заставила вскочить на ноги, наспех одеться. На улицу выскочил в футболке, без куртки.

— Ника! — я схватил ее за руку. Она развернулась, быстро моргая, словно прогоняла подступившиеся слезы.

— Не стой на улице раздетым! — ее забота меня взбесила окончательно.

— К черту!

— Ты заболеешь!

— Тебе не все равно? Ты ж уходишь! Ничего личного же! — злость заставляла говорить совсем не то, что хотел. Она выдернула руку. Сжав зубы, наблюдал, как выезжала машина, развернулась и уехала. Ворота медленно стали закрываться. Я смотрел на них до тех пор, пока не услышал щелчок от замка. Вернувшись в дом, увидел на кухне брата и его жену, подошел к столу. Схватив пустой стакан со стола, со всего размаха швырнул его в стену. Осколки разбившегося стекла со звоном упали на пол. Алена подпрыгнула и ахнула. Меня душила злость. На Нику, на себя, на жизнь вообще.

— Дима! — Олег встал на дороге, пытаясь взять меня за руки, остановить.

— Не трогай меня! — процедил сквозь зубы, отталкивая его от себя, направляясь в свою спальню. Схватив ключи на тумбочке, задержал взгляд на постели, где еще были примяты подушки, скомканы простыни. Торопливо спускался по лестнице.

— Отдай ключи! — Олег стоял возле входной двери. Вид у него был решительный.

— И не подумаю, ты лучше уйди с дороги, — прошипел, беря куртку. Он отрицательно покачал головой. При попытке пройти мимо, Олег схватил за запястье. Дернул руку, но его хватка была сильная. И без того не выпущенная злость, заполнила полностью сознание. Если совершу убийство, эксперты признают, что свершил преступление в состоянии аффекта. Я довольно резко двинул его в плечо. Казалось, мы только и ждали какого-то жеста, чтобы полезть друг на друга с кулаками. Алена заверещала, что-то пыталась донести, но не лезла между нами. Это было б бесполезно. Ощутил во рту вкус крови, провел языком по зубам, проверяя их целостность. Олег прижимал к стене. Оказывает брат сильнее меня. Мы с ним никогда не дрались в детстве.

— Успокоился? — его зеленые глаза сердито смотрели в упор, тряхнув меня за грудки. Не охотно, больше для того, чтобы он отпустил, кивнул. Еще некоторое время прижимал к стене, затем потянул за собой на кухню. Усадив на стул, Алена принесла аптечку. — Тебе стоит походить в зал, чтобы выплескивать свою агрессию, а не швыряться стаканами и махать кулаками дома, — он приложил к разбитой губе вату. Сморщился от жжения.

— Непременно последую твоему совету, — иронично ответил. Олег сел напротив. Ему досталось в бровь, она была немного рассечена, Алена обработала рану и наклеила пластырь.

— Всем привет! — в кухню зашел веселый Борис и замер на пороге с открытым ртом. — Я пропустил бои без правил?

— Извини, мероприятие было закрытым и для узкого круга людей, — весело прокомментировал, вызывая удивление у Олега и у друга. Заметил, как Борькины глаза потеплели. Скривился в подобии улыбки, опуская глаза. «Все будет хорошо» — то ли молитва, то ли мантра.

Конец рабочего дня. Сотрудники спешно покидали помещение. А я даже не планировал ехать домой. Как минимум еще часа два. На миг рука замерла над бумагами. Мне не хотелось оставаться наедине с самим собой. Работа позволяла забыть личные переживания, думы, разочарования. Работа как обычно спасала меня. Только сейчас я ощущал, что это метод плохо сработает. Никак не ожидал, что последняя мимолетная ночь станет последней вообще. В плане женщин. Когда уехала Вероника, она увезла с собой что-то главное во мне. Чему до сих пор не мог дать определение. Я пару раз пытался в клубе «поймать» девушку на ночь, но глядя в их пустые глаза, подернутые лишь похотью, понимал, что не хочу себя разменивать на случайные связи. Сколько прошло времени? Неделя? Две? Бросил быстрый взгляд на календарь. Месяц.

— Привет!

Вскинул глаза. Улыбка сразу расползлась по лицу. Вставая из-за стола, направился к двери, возле которых стояла девушка. Приобняв ее за талию, потянулся к губам, но в последнее мгновение изменил направление и коснулся уголков губ. Анна удивленно на меня посмотрела. Обычно мы начинали «разговаривать» явно не словами.

— Какими судьбами? Ты по делу или мимо проезжала? — обнимая, подвел к переговорному столу. Мы сели. Я во главе, по привычке, она по левую руку.

— Два в одном. Хотя нет, по делу мне надо было с тобой завтра увидеться, но тут проезжала мимо и решила убить двух зайцев! — она положила на стол сумку и вытащила из нее папку, протянула мне. Открыв, пробежался глазами. — Я что-то не вижу радости на твоем лице…

— Прекрасные новости, — спокойно отреагировал. Если бы она привезла мне эти документы месяца два назад, я бы тут станцевал лезгинку. А сейчас мне было по фигу.

— Ты же мечтал.…Теперь Азия хочет тебя! Ты понимаешь, что это успех на Востоке, эти контракты сделают тебя богаче на пару миллионов!!! И заметь, не в рублях — ее восторженный поток слов начал раздражать. Она слишком хорошо меня знала, могла по блеску глаз определить настроение, поэтому замолчала, бросая недоуменные взгляды. — Что происходит?

— Ничего.

— Да? — прищурившись, резко встала и нагнулась ко мне. Я ощущал ее дыхание на своих губах. Ее руки обхватили лицо, и она прильнула с поцелуем. Никогда не страдал раздвоением сознания, но сейчас одна часть в предвкушении замирала, а вторая равнодушно закрылась, обдав легким презрением. Я прислушивался к самому себе, ждал азарта, жадности до женского тела, огня страсти, в конце концов. Но мне было все равно. Потому что это были не ее губы…Не ее руки…Не ее дыхание…

— Не надо, — прошептал, отстранив Анну от себя. Пряча от нее глаза, встал, подошел к окну. Где-то она была. Где-то она сейчас спешила домой, улыбалась, смеялась. Возможно, кто-то ее целовал. От этой мысли сжал зубы до боли в челюсти.

— Ты не хочешь поговорить? — Анна оказалась рядом, поглаживая меня по плечам. Она всегда оказывалась рядом, как добрый ангел-хранитель.

— Все закономерно! Не везет в любви, повезет в работе! Жизнь не раз доказывала мне, что горечь подслащивается победами в бизнесе. Так всегда было. И сейчас. Но впервые…я бы не отказался от поражения в бизнесе, но победы в личном плане… — грустно улыбнулся, поймал ее ладонь, поднес к губам. — Может жениться на тебе и перестать мучится? — Анна покачала головой.

— Любовь?

— Она существует? Все о ней говорят, но никто ее в глаза не видел! Как приведение, — пошутил, устремляя взгляд на весенний город, в воздухе которого, как назло, так и веяло романтическим настроением. — Когда меня ждут в Гонконге?

— Через неделю.

— Отлично.

Внизу доносился шум. Как всегда главные роли нарушителей тишины исполняли племянники. Огляделся, вроде нечего не забыл. Впервые моя командировка не на пару дней, в лучшем случае на три месяца, в худшем — на полгода. Но я в тайне мечтал на худший вариант. Новая страна, новые впечатления. И много новой работы. Ни одной минуты для размышления о себе. Неторопливо спустился по лестнице. На кухне сидел брат с отцом, вокруг них хлопотала мать. Сел за стол. Мама заботливо поставила кофе, осторожно коснулась волос, но я дернулся в сторону. Последнее время проявление хоть какой-то ласки вызывало во мне лишь отрицание.