В поисках Эльдорадо

23 мая 1786 года Мориц Август Бениовский погиб в бою. Самый молодой защитник Луисбурга Иван Устюжанинов попал в плен, а через три года вернулся в Россию. Судьба других последних сподвижников великого авантюриста туманна. Возможно, до сих пор на Мадагаскаре живут их потомки.

Путешествие и приключения Филиппа Ефремова

Начало этой истории удивительным образом напоминает завязку романа А. С. Пушкина «Капитанская дочка». В 1774 году сержанта Нижегородского полка Филиппа Ефремова командировали на далекую заставу Донгуз, стоявшую форпостом на границе Российской империи с бескрайними казахскими степями. Время было смутное, неспокойное – в юго-восточной части страны вспыхнуло восстание под предводительством Емельяна Пугачева.

На задворках империи

Однажды утром у заставы с крошечным гарнизоном в 20 солдат при одной пушке появился большой отряд повстанцев численностью 500 человек. Бой продолжался до полудня. Когда вышел порох, сержант Ефремов с несколькими солдатами попытался прорваться на лошадях к Оренбургу. Лихие уральские казаки Пугачева бросились в погоню и захватили воинов в плен. Ефремову в рукопашной схватке отрубили большой палец левой руки и дважды – саблей и копьем – ранили в голову.

Очнулся наш герой ночью, связанный, на голой земле. Пугачевцы разбили лагерь в степи. Все крепко спали, караул не выставили. Ефремову удалось избавиться от пут самому, развязать двух товарищей и под покровом темноты скрыться с ними в камышах реки Донгуз.

Отсидевшись, беглецы покинули убежище и направились в сторону Оренбурга. Недолгим было счастье свободы. Из-за холмов показались казахские кочевники, промышлявшие торговлей людьми. Ефремова и его спутников схватили, посадили на лошадей, связав ноги пленников под брюхом животных, и увезли далеко на юг в кочевые улусы.

Через два месяца Филипп Ефремов оказался в Бухаре. Кочевники продали его ходже Гафуру, который, в свою очередь, подарил раба своему тестю Данияр-беку – правителю Бухары. Филиппу поручили охранять дворец, где содержались жены и наложницы бека.

Бухарский пленник

Бухара в то время процветала на торговле с Китаем, Индией, Персией… Склады и лавки купцов ломились от экзотических и изысканных товаров Востока.

За несколько лет Ефремов в совершенстве овладел таджикским и узбекским языками. За хорошую службу правитель Бухары присвоил ему чин дабаши (десятника). Обещая всяческие милости, предложил принять ислам.

Ефремов отказался. Разгневанный владыка Бухары приказал подвергнуть строптивого раба пыткам. Три дня через деревянную трубку ему вливали в рот густой соляной отвар, но пленник решил умереть, но не изменять православной вере. Пораженный мужеством и упорством своего раба, Данияр-бек распорядился отпоить его топленым овечьим салом и присвоил воинский чин – лензибаши (пятидесятника).

Несколько лет прошли в военных походах. Русский невольник отличился в боях против Самарканда и Хивы, за что был пожалован следующим чином – юзбаши (сотника), а так же участком земли в окрестностях Бухары. Но он по-прежнему оставался рабом. Все чаще посещала Филиппа мысль о побеге.

Случай подвернулся, когда Ефремов из-под Хивы доставил донесение в Бухару. К этому времени он скопил достаточно денег, чтобы подкупить писаря Данияр-бека, который составил подложную посольскую грамоту для дипломатической миссии в Коканде. Влюбленная в русского воина рабыня, персиянка-ключница, выкрала печать у правителя Бухары во время послеобеденного отдыха. Ею скрепили бумагу, и теперь для «бухарского посла» были открыты все дороги.

Дорога в Индию

В Ферганской долине Ефремов выдал себя за купца-татарина. Закупив на оставшиеся деньги товар, беглец по горным тропам Тянь-Шаня отправился с попутным караваном в Кашгар (Западный Китай), где еще не ступала нога русского человека. Путь в эту страну для христиан закрыт. Каждую минуту Ефремову приходилось оставаться начеку, чтобы случайно не выдать себя. Иначе забьют камнями насмерть. Но великолепное знание восточных языков и мусульманских обычаев хранили беглеца в нелегком пути.

В богатом городе Яркенде он распродал товары, купил слугу-арапа и новые товары для оборота капитала. Далее путь лежал на юг, в Тибет.

Все выше вздымались горы, все круче становились перевалы. От недостатка кислорода захватывало дух, падали в изнеможении лошади. За перевалом Чанглунг открылась новая горная страна – Ладак (Западный Тибет). Особенно поразили Ефремова огромные длинношерстные яки и многомужество (полиандрия) у ладакских женщин. А местный обычай – сдирать мясо с умерших людей и бросать его на съедение собакам – привел русского путешественника в ужас.

Здесь Филипп познакомился с тремя дервишами, которые держали путь в Мекку – шли на поклонение святым местам. Он переоделся в нищего и в компании новых приятелей по еще более опасной дороге пешком отправился в Кашмир, поскольку по таким узким тропам на заоблачной высоте лошадь пройти не могла.

В благоухающей кашмирской долине Ефремов видел на болотах «плавающие сады» – там разводили цветы для получения шафрана. Жители выделывали тончайшие шерстяные ткани – шал (отсюда русское слово «шаль»). Жилища кашмирцев под соломенными крышами напомнили о России, и сердце Филиппа еще сильнее заныло от тоски.

Добравшись до бурной реки Чинаб, Ефремов со слугой сели в подвесную люльку, скользившую по толстому канату, и мигом очутились на другом берегу – в Индии, в провинции Пенджаб.

В стране слонов

На пятый день пути по индостанской земле показался город Великих Моголов – Дели. Ожидания увидеть сказочный цветущий город не оправдались: двадцать лет назад столицу Северной Индии опустошили афганские войска, и город еще не оправился от войны.

Дервиши покинули русского скитальца. С ним остался лишь слуга-арап. Деньги кончились. В чужом городе Филипп брел куда глаза глядят, не зная, где приклонить голову. Уже несколько дней он ничего не ел, ноги подкашивались от усталости.

На одной из улиц Дели Ефремов случайно встретил Симеона, купца-армянина. Тот приютил единоверца, обещал помочь вернуться домой, в Россию. Дал ему рекомендательное письмо к христианскому священнику города Лакхнау, расположенному в британских владениях Индии.