В поисках героя. Часть первая

Если находишься на возвышенности глубокой ночью, то любое движение светового пятна, огонек или тем паче вспышку взрыва заметишь с расстояния в десятки километров. Обнаружить источник света не составило труда -человек регулярно пользовался фонариком.

Генрих поспешно спустился с возвышенности и двинулся наперехват. У человека был один путь - через густую рощицу в горы, поскольку с обеих сторон избранный им маршрут ограничивали топкие болотца.

Данзас настиг путника, когда тот, наплевав на предосторожности, с хрустом и сопением перся через бурелом. В свете луны отчетливо виднелись украинский флаг на правом рукаве куртки и эмблема с трезубцем. Парень был весь из себя издерганный, испуганно озирался и даже вызывал жалость. Он явно не походил на спецназовца, 'киборга'.

'Дезертир, - констатировал Генрих, наблюдая за заполошными движениями парня.
– плутает, не знает маршрута... может в расщелину провалиться, ногу сломать, а скорее на своих нарвется... Ну, правильно, учебки никакой. Им лишь бы людей побольше забрить... Что ж мне с ним делать? в моем положении помощник пригодится...'

Парень спустился в крошечный овражек и с трудом вскарабкался на другую сторону. Данзас бесшумно следовал параллельным курсом.

'Топает прямо в объятия этих долбанных головорезов. Если не свернет, то через полтора часа столкнется с ними лоб в лоб. Идиот! Его что, самым элементарным вещам не учили? Как в лесу действовать, как прятаться, как первоначальную рекогносцировку провести... Полный лопух! Я от него в двадцати шагах, а он и ухом не ведет. Даже не остановился прислушаться. Да уж, с таким отношением к жизни он долго не протянет. Мои бывшие соратники его точно прикончат. Хотя, по большому счету, он должен считаться военнопленным... Иди это им объясняй, умник! Шлепнут на раз - и все дела. Еще и помучают как следует перед этим...

Скоты! Нельзя им парня оставлять, ни в коем случае. А что ты с ним делать будешь? Скрутишь и спрячешь? Не наш метод... Ладно, перехватим, потом разберемся. Двое лучше, чем один, а резона друг другу глотку грызть у нас нету. Выбираться отсюда нам обоим надо...'

Генрих подождал, когда путник выйдет на просеку, шагнул из-за кустарника и с веселой злостью гаркнул:

– Хендэ хох, хохленыш!

Парень резко остановился. Ступор.

– Руки вверх и не шевелиться!
– Данзас наставил на парня погашенный фонарь. В темноте и за ствол пойдет, если что.
– Живее!

Перепуганный солдатик вскинул руки.

'Он невооружен!
– мысленно отметил Генрих.
– ну правильно, бежал в чем есть...'

– Кто ты?
– спросил Данзас.

– Семен...

– Что ты здесь делаешь?

– Вы ополченец?

– Нет, морпех, - съехидничал Данзас, - что, не похож? Тельняшку, к сожалению, пришлось для конспирации выкинуть... А ну, живей рассказывай. Кто ты такой?

– Семен Елецкий, рядовой из Запорожья... направлен в составе батальона 'Донбасс' для участия в антитеррористической операции...

– Ты не перед начальством отчитываешься.

– Убежал я от них... вчера...

– Понятно! Теперь тебе назад дороги нет.

– А вы-то кто такой?

– Ну как тебе сказать... Жертва обстоятельств. Можешь опустить руки и повернуться. Одно неверное движение - стреляю.

Парень повернулся и с недоумением уставился на Генриха. Пауза затягивалась.

– Что смотришь?
– усмехнулся Данзас.
– У нас с тобой положение одинаковое. Ты - дезертир из расположения регулярной армии, я- из такого же подразделения с другой стороны. Это нас объединяет. Чтобы выжить, мы должны действовать вместе.

Парень оживился.

– Итак?
– спросил Генрих, вытащив и помахав ножом.

– А вы мне поможете?

– Постараюсь. Если бы не хотел помочь, то прикончил бы тебя без разговоров.

– Что я должен делать?
– Семен уже практически полностью пришел в себя после неожиданного нападения и он начинал снова реалистично смотреть на вещи.

– Сначала ответь ты. Мы договорились?

– Конечно!

– Тогда слушай...

В течение пяти минут Данзас живописал свою историю. По ее окончании Семен взволнованно грыз ногти и качал головой.

– Призвали нас в начале июня. Два дня нам мучили мозг 'воспитатели' с латышским акцентом. В основном про рашку кряхтели. Агрессоры, нарушители и прочее. Гимн Украины пели чуть ли не ежечасно. Потом пару дней на комплектовку и отправка., - наконец начал Семен.
– Прибыли мы вечером, двадцать человек. Рядом грохочет что-то. Бабахает нехило. Построили, посчитали и отвели в наши палатки. Пока устроились, появились человек пятнадцать в красивой форме, нашивки Правого Сектора, броня, пистолеты... И начали отбирать всё ценное, что увидят. Мы пробовали залупиться - нас поколотили серьезно. Налетело их ещё человек десять. Оказалось, это 'комендантская рота'. Нацгвады.

– Повоевать успел?

– Где-то через неделю у меня был первый бой. Да и не бой это был. Накануне нам выдали боезапас к нашим калашам. Я не знаю, где они хранили цинки и как, но когда мы их вскрыли, там были просто ржавые комки, а не патроны, я первый раз такое увидел.

– Что ж, - заявил Генрих, - слышал я что-то подобное...продолжай.

– Потом кое-как набили рожки этим. Рано утром нас подняли, дали сухпай, и марш пятнадцать километров. Не доходя километра полтора до какой-то высоты, по нам бомбануло что-то. Мы предположили, что минометы. Второй взвод, который шёл впереди, перестал существовать в принципе. Туда попало четыре снаряда. Мы кинулись к лесу, но начало взрываться и там. Мы рванули обратно. Я не помню, как мы дошли, но меня в чувство привел конкретный пинок моего однополчанина. Я упал.

– Вот и сафари началось, - пробормотал Данзас.

– И только тогда я узнал, почему наши доблестные вооружённые силы понаставили в глубоком тылу столько блокпостов. Нас криками и пулемётными очередями мягко убеждали возвращаться выполнять боевую задачу. Потом часа через два, когда мы были готовы стрелять в ответ, нам разрешили войти в расположение. Разоружили и опять избили. Да, за пулемётом и кто нас избивал, были одни и те же - нацгвардейцы с откормленными рожами.

Через два дня после переформирования нас отправили опять под Донецк. 'Напутствовал' нас командир гвардейцев и какой-то прибалт. Нас предупредили, что за бегство с поля боя или переход к противнику нас расстреляют.

Через неделю был второй бой. Но какой-то странный. Выдали боезапас, забрали документы, все личные вещи и приказали занять неприметную позицию. Предупредили, что если сильно припрёт, то отойти мы можем только в ближайшую рощицу, потом обязательно подтвердить по рации отход.

Потом подогнали ещё кого-то. Где-то в обед нас накрыло. И нехило накрыло. По нам и снайпера работали, и минометы. Выехал один БМП сепаров и нахально стал нас расстреливать издалека. А у нас самое сильное вооружение - это подствольник у зама и автоматы. Мы все откатились в какую-то рощицу. Зам отрапортовал по рации. Вот тут стали происходить странные вещи.

Сначала рация уточнила, к той ли рощице мы отошли? Зам сказал, что да. Нам приказали ждать. Вот тут началось. Один залп "Градов" бабахнул по сепарам. Не знаю, попали или нет, далеко было. Зато два других залпа сделали из рощицы, в которой должны были сидеть мы, вот так вот. Мы сдуру перепутали дислокацию. Зам выключил рацию, что нас по сути, спасло. и мы пошли к своим.

Наученные опытом, сделали огромный крюк. Пришли к своим. Те обалдели, нас когда увидели. Нам потом шепнули, что нас уже списали. Нацва кинулась на нас, но после пары очередей в воздух попрятались. Боезапас-то при нас был. Вот такое творится.