В поисках героя

Использовать как посредника Витю Райского было выгодно и безопасно.

Телефонный звонок прозвучал в тот самый момент, когда за секретарем захлопнулась дверь. Витя Райский не торопился - поднял трубку после третьего гудка.

– Да... Это ты?!... Сейчас...выключу.

Райский поднялся с кресла и почувствовал легкое волнение. Генрих не стал бы звонить просто так: значит у старого приятеля возникли проблемы.

– Где ты колесишь?
– донесся его грубоватый, но вместе с тем заинтересованный голос вместо приветствия.
– Мариуполь?! Что ты там забыл? Бумеранга освобождал? Ну и как удачно? Мне и прежде, Генрих, этот бывший автомойщик был не больно симпатичен, но после его последних заявлений о наступлении на Киев, мне кажется, что он клинический идиот! Ты бы почитал, какие он интервью давал! А ведь как-никак представлял ополченцев на Минских соглашениях...

– Привет, - проговорил в экран Генрих и развернул компьютер так, чтобы Данзаса было лучше видно.
– похоже, его освободили вчера ночью. Сегодня в новостях передавали, что он собирается дать первое после плена интервью.

Рожа, конечно, помятая у него была во время репортажа.

– Так в чем дело?- спохватился Виктор.
– Ты говорил, что вместе с какой-то группой летишь, вроде МЧС. А я вижу - ты один. Возникли проблемы?

– Еще какие, - отозвался Генрих.
– Там все бандиты. Все. Понимаешь, старик? Банда головорезов, в том числе женщины. Я у одного из убитых боевиков Бумеранга нашел видео, как мои товарищи по оружию живым пленникам вырезают внутренности. Потрошат их, понимаешь? Сердце у них вырезают. Ты представляешь, часть группы поклоняется богу ацтеков Шипе-Тотеку и приносят ему жертвоприношения!

На экране было видно, как Райский помотал головой.

– Ты хочешь сказать, что под видом зачисток проводятся ритуальные убийства?
– судя по качеству звука, он машинально понизил голос.
– прямо не верится...

– Не совсем так, - перебил его Генрих.
– Боевые задачи они выполняют хорошо. Но вот что касается мирного населения...

– Ну, и?...

– Похоже, некоторых режут на органы, - сухо отметил Данзас.
– найденные мною во время командировки трупы позволяют об этом судить. Тела кромсаются с хирургической точностью.

– Мафия?
– предположил Виктор.
– Органы предназначаются нуждающимся здесь, в России?

Физиономия Генриха застыла - видимо сигнал из Украины ослабел

– Возможно...
– наконец донесся чуть искаженный голос по ту сторону экрана.
– Диском я завладел случайно. После найденных с вырезанными сердцами тел понял, что здесь что-то нечисто. А когда нашли на месте стоянки Бумеранга и его команды диск, мне удалось немного посмотреть его содержание. Решил - сбегу, когда начнется заваруха, связанная с освобождением Бумеранга. И передать улики куда надо. А они догадались, что я подменил диск и стали подозревать, что я в курсе их штучек.

– И что дальше?

– Позавчера вечером, когда уже надо было собираться на операцию, -продолжал Генрих, - накинулись на меня, пытались задушить. Еле вырвался от них. Бежал, как партизан из плена. Проломил окно - и в лес. По дороге одного из них зарезал. Заодно попутчика встретил - дезертира из украинской армии.

– Однако, - задумчиво сказал Виктор.
– Лучше всего будет не держать такой материал у себя а придать его максимальной огласке. Надо что-то придумать. Понятно, они сейчас устроят за тобой охоту. Как планируешь возвращаться?

На лицо Данзаса набежало облачко. Видно было, что он решает какие-то варианты.

– Буду здесь несколько дней, - произнес он.

– Пока не решу вопрос с этим диском. Надо будет, чтобы ты мне нашел одного человека. Влиятельного, наверху, кто может помочь.

– Ты оптимист, Генрих, - улыбнулся Райский.
– Но, лучше будет, если ты скорее покинешь пределы Украины. Что это за твой знакомый?

– Спасибо за бесплатный совет, - улыбнулся Генрих.
– только ведь я прибыл сюда неофициально, значит, надо будет и уходить через территорию, контролируемую ополченцами. А среди них могут оказаться друзья моих коллег, от которых я сбежал...

– Это решаемый вопрос, - коротко возразил Виктор.
– Назови своего влиятельного знакомого.

– Роман Липатов из военной контрразведки, - с готовностью сказал Данзас.
– служили вместе в Чечне. Вместе участвовали в боевых действиях, в одном взводе.
– объяснил Генрих.

– Дать его координаты?
– по привычке уточнил Райский.
– это потребует времени. Тебе адрес тоже будет нужен?

– Все, - сказал Данзас.

На экране Райский откинулся на спинку кресла и пожевал губами.

– В общем, так, - произнес он, вернувшись в нормальное состояние через минуту.
– я выйду на связь через сутки в это время. Связываться с ним будешь ты, мне сам понимаешь, не с руки.

– Надеюсь, сутки у меня будут, - проговорил Генрих, -значит, Липатов Роман Никитович. Остальное уже не твоя проблема.

– Договорились, - пометил в блокноте Райский.
– когда будешь уходить через восточную границу, дай знать - возможно удастся там кое-кого подмазать.

– Все, - кратко ответствовал Данзас, заканчивая сеанс связи.

Теперь можно было подумать и о следующем пункте программы. Генрих вышел из комнаты и тихонько позвал Геннадия.

– Вы уже закончили?
– вежливо поинтересовался хозяин квартиры.

– Да, - Данзас еще проверил, на месте ли диск.
– мой вопрос может показаться вам странным: есть ли у вас знакомые журналисты или люди, работающие на телевидении?

– Есть, - задумался Геннадий.
– но это, конечно, связи частного характера.

– Неважно, - зевнул Генрих.
– мне нужно связаться с этим человеком.

– Прямо сейчас?

– Чем скорее, тем лучше.

Редактор второго канала Юрий Карповцев традиционно взял в буфете бутерброд с сыром и кефир и устроился вкушать свой легкий полдник за столик у окна небольшого кафетерия, расположенного напротив здания телевидения на проспекте Нахимова. Не успел он проглотить первый кусок, как напротив сел Сергей Ольховский, один из наиболее пробивных и бесстрашных журналистов негосударственного ТВ7.

– Слушай, Юра, - с ходу взял быка за рога Сергей, - вчерашние репортажи второго канала ты компилировал?

Карповцев погрустнел и тоскливо посмотрел на собеседника.

– Ну, я... Поесть дашь?

Энергия корреспондента пугала даже его старых знакомых.

– Ну и ешь спокойно! Значит, ты... А где сюжет, который немецкое телевидение дало - про хутор, уничтоженный прошлым летом?

– У меня он. Там примерно полчаса, я взял для новостей две с половиной. Наиболее вегетарианских, - Карповцев на глазах успокаивался. По крайней мере, Ольховский не требовал немедленно бежать и искать для него эту злополучную кассету.
– Остальные кадры совершенно невозможные. В эфир бы зарубили.