В поисках своей планеты

Был уже конец весны, приближалось лето. Запах недавно появившихся зеленых, молодых листьев деревьев и цветов разносился легким ветром, поднимавшимся в утренние и вечерние часы, наполняя воздух еще большей свежестью. Перед их домом, который был отдельным одноэтажным строением с высоким подвалом и собственным двором, росло несколько тополей, от которых доносилось пение соловьев. Абид, распахнув окно своей комнаты, подолгу стоял, дыша свежим воздухом, и в восторге слушал как пели птицы. «Только жаль, что я не могу видеть их», – говорил он себе.

Их дом состоял из пяти комнат, веранды и балкона. В одной из комнат спали родители, в другой два его старших брата, одну мать держала все время взаперти, называя ее «гостиной», в той же, которая служила прежде детской, жил теперь Абид. А из самой маленькой комнаты мать сделала кладовку, забив ее всяким хламом.

По представлению Абида, основная часть людей была готова выполнять условия, предлагаемые им государством: делать те работы, которые им давали, и получать те деньги, которые являлись очень маленькой частью того блага, что они создавали.

Только небольшая часть людей, как он был убежден, не согласна была жить как другие и выполнять требования общества. Такие становились или великими людьми, или же преступниками, способными на очень многое: убивать, грабить других, воровать чужое добро. Абид хотел стать великим человеком и восхищался теми, идущими своим путем и достигшими величия. А вот вторых он боялся: ему представлялось, что это группа людей, страшных, злых, и любое столкновение с ними могло грозить тяжелыми последствиями. И выбранный теми путь, как протест против существующего общественного порядка, он считал в корне неверным. При этом и с теми, которые вроде были безопасными, законопослушными и якобы выполняли требования государства и общества, Абиду жилось тоже нелегко.

Окружающий мир не любил этого юношу, как и он не любил его. Часто родители, особенно мать, ругали Абида, считая, что он слишком медлителен, рассеян и неаккуратен и все время мысленно блуждает где-то, когда сам вроде бы находится рядом. Оба брата, которые были старше его, не могли понять, почему он так неподвижен и слаб. А Абиду самому всегда было стыдно за то, что он только отчасти удовлетворял желаниям родителей и не отвечал требованиям братьев. Для первых он должен был вести себя и в школе, и в обществе так, чтобы они только и слышали, как его хвалят; его в школе действительно хвалили за успехи, однако, люди вокруг были изумлены этим юношей и не могли понять, почему он ведет себя не так, как другие подростки. Для вторых он должен был быть сильным и бесстрашным, что далеко не соответствовало его возможностям.

Братьев Абид все время раздражал, они обращались с ним грубо, небрежно, часто кричали на него или же презрительно молчали при его появлении, не желая перемолвиться с ним и словом. В другое время они говорили Абиду, что его, наверное, в школе за мужчину не считают, может, даже зачислили давно в девочки, поскольку он все время находится в стороне от мальчиков, и кроме учительского сына Заки, мало отличающегося от него самого, ни с кем общается. Те оба смотрели на него еще как на человека, которому ничего нельзя было доверить или поручить, иначе он не справился бы или сделал бы все не так, как требовалось. Абид старался как можно меньше находиться рядом с братьями, но те все равно находили возможность издеваться над ним, смеялись над его поведением, по их убеждению, не подобающем юноше.

– Он больше похож на девочку, такой он нежный и тихий, – говорили они часто матери.

А она отвечала им так:

– Не знаю, почему он получился таким, ведь и кормила его молоком дольше всех.

Абид уверял себя в том, что все это временно, пока он вынужден существовать по правилам семейного жития, но потом, однажды, он удалится и больше никогда не вернется к своим родным. А они будут вспоминать и желать увидеть его. Но он их никогда не простит, за то, что они его никогда не любили, не относились к нему так, как он того заслуживал. Он много читал в книгах о материнской любви, слышал дюжину стихов и песен об этом, но никогда не видел подобного от своей матери.

Мать и в самом деле была холодна к нему, да и к другим детям тоже; она без конца только жаловалась на недостатки сыновей, особенно Абида, сетуя на судьбу, что она дала ей такого мальчика:

– Хоть родился бы он действительно девочкой, помогал бы мне в домашних делах, а то мне одной тяжело готовить для всех и убирать за всеми, не говоря еще о гостях. Абид, к тому же, часто даже не понимает или не слышит того, что я ему говорю. Будто он живет в другом мире, неведомом нам.

Отец, услышав в очередной раз жалобы матери, вдруг неожиданно предложил ей:

– Может, Абида нужно женить? Ему уже скоро шестнадцать лет будет. Как исполнится ему восемнадцать, так и поженим его. Вот наша соседская девочка, Захра, которая учится вместе с ним, подойдет ему как раз, а сама такая красавица.

Мать ответила недовольно:

– Во – первых нужно для этого ждать еще два года. А потом все из семьи Захры имеют тяжелый характер, и она не лучше – я не смогу жить с ней в одном доме. Кроме того, Абид хочет учиться, кто женится так рано в наше время?

Отец продолжал уговаривать ее:

– Поженим их, учиться он может и после этого.

Мать не соглашалась:

– Захра тоже, как говорит ее мать, хочет в институт поступать. Мне ты не дал учиться, хотя перед женитьбой обещал, что поможешь закончить институт заочно.

– Зато я тебя на бухгалтерские курсы послал в город на шесть месяцев, потом взял тебя к себе на работу. Разве плохо: полдня работаешь там, полдня дома, можешь заниматься семьей, хозяйством.

Мать работала бухгалтершей на заводе, находящемся недалеко от их дома, где отец был главным инженером, и пребывала там только до обеда. Только она не любила эту работу, находила ее неинтересной и нудной.

– Тоже мне работа… – жаловалась она опять. – Замучилась копаться в этих отчетах бесконечных… Так хоть учительницей стала бы, в школе преподавала бы. Быть учительницей подошло бы мне куда больше…

– Что тогда делать с Абидом я не знаю, если не женить его в скором времени, – отец, желая избавиться от обвинений жены, перебил ее и вновь перешел на младшего сына:

– Так у него появится ответственность, он не будет летать больше в облаках…

– Нет, жениться ему еще рано, ты что? Ведь у Абида есть еще старшие братья, вначале нужно женить их, и только потом можно поговорить о нем, – ответила мать. – Я думаю, что Абид находится под впечатлением книг, которые прочел, и никак не может избавиться от этого. А он читает их много. Недавно, когда я убирала в его комнате, нашла листок, на котором он написал названия книг, которые прочитал до сих пор. И представляешь сколько их было? Несколько сотен! И, смотрю, многие из них не для его возраста. Вот они и вредят ему – это большая нагрузка для него.

– Книги никому еще не повредили, я сам в молодости читал немало, – не соглашался отец.

– Да я и сама была любительницей читать, но никогда не видела, чтобы кто-то читал их столько. Он кроме этого чтения ничем не хочет и не может заниматься.

– Да, он все-таки странный у нас. Другие сыновья донимают меня тем, что все время просят денег. А он, даже когда сам предлагаешь, часто не хочет брать их. Я ему говорю, дам тебе денег, пойди в парк, играй в бильярд, теннис, как твои сверстники. Сходи в кино, иди искупайся в бассейне в конце концов. Нет, его вовсе не тянет ко всему этому. Как вернется со школы, тут же запирается в комнате и сидит там один-одинешенек.