В полночь

Эванс грустно улыбнулся.

— Я не вижу жизни вне науки. Что мне оставалось? Эти люди… попечители… я ненавижу их. Кто они — распоряжающиеся нашими судьбами? Я был рад сказать им в лицо, что время каждого из них сочтено… Вы осуждаете меня?.. Скажите, мог ли ученый поступить так? Да, я получил теперь возможность спокойно работать. Меня перестали торопить. Я натолкнулся на интереснейшие закономерности. Динамическая диагностика осуществима… Но временами мне кажется, что я утратил право называться ученым. Наука требует чистых рук. А это был обман. Так вот…

Не договорив, он посмотрел на меня, и я увидел в его глазах затаенную тоску. Я молча протянул ему руку. Он схватил се и сжал крепко, до боли.