В полночном свете
Шрифт:
— Мы собираемся навестить моего старого друга, чтобы попросить какое-нибудь солидное средство, отпугивающее боль.
— Они делают такое?
Она пожала плечами.
— Посмотрим. И пока мы там будем — выясним, что в точности требуется Долору, чтобы войти в это пространство.
Это имело смысл.
— Если он войдет, то насколько сильным он будет?
— Ты помнишь «Десять казней египетских»? [22]
— Да. В этом фильме я тоже снимался.
[22]Десять казней египетских — описанные в Пятикнижии бедствия, обрушившиеся на египтян за
Она проигнорировала его кислый комментарий.
— Для него это были всего лишь упражнения и забавы. Если мы не остановим его, он освободит всех своих приятелей, и они распространят абсолютные страдания и муки по всему миру.
— Круто. Не могу дождаться этого. — Он устало вздохнул, прежде чем снова заговорить. — А что насчет других богов? Они помогут нам?
Она почти игриво потрепала его по щеке.
— Это, мой друг, то, что мы собираемся узнать. Пристегни ремень, детка. Сейчас начнется тряска по ухабам!
Единственная проблема заключалась в том, что он привык к этому. Его пугало, когда дела шли гладко.
Но как раз тогда, когда эта мысль пришла ему на ум, он понял, что их ждет не просто тряска.
А тряска со смертельным исходом.
ГЛАВА 5
— Не могу поверить, что ты жульничаешь!
— Не могу поверить, что ты не знал. Чувак, что ты за бог?! Никогда не думал, что у глупости есть божественный представитель. Полагаю, я ошибался, да?
— Ты такая задница!
Айдан нахмурился, увидев, что Лета доставила его в белую мраморную комнату, где двое мужчин играли в шахматы. Все в комнате было стерильно-белым, за исключением этих мужчин, одетых в черное, и необычных шахматных фигур, которые кружились на поверхности доски и вели сражение. Шахматные фигуры были живыми, дышащими существами, в данный момент с большим интересом наблюдавшими за спором богов.
На первый взгляд эти два бога казались близнецами с той лишь разницей, что у того, кто плутовал, были короткие каштановые волосы с тонкими черными прядями. Он также имел то, что, по-видимому, было татуировками черного цвета, которые покрывали его лицо под острыми, в виде зигзага молнии, углами от внутренних уголков глаз до подбородка. У другого же мужчины были черные волосы, а руки его от запястий до плеч были испещрены родовыми татуировками. Они оба были одеты в джинсы и футболки без рукавов. Странный стиль для двух богов.
С другой стороны, что он знал о подобных существах?
— Деймос? — позвала Лета, подводя Айдана к игрокам.
Тот, чье лицо было покрыто татуировками, поднял на нее глаза.
— Лета, красавица моя. Что тебя сюда привело? — весело спросил бог, — словно не он три секунды назад находился в самой гуще словесного поединка со своим братом.
Другой мужчина поднялся, словно собирался их оставить.
— Сядь, Фобос, — гневно бросил Деймос. — Мы еще не закончили.
— Нет, мы закончили. Я не играю с жуликами, и мне плевать, что ты старше меня на три секунды, ты не можешь указывать мне, что я должен делать. Я не твоя потаскуха, приятель.
Деймос скривился.
— Тогда прекрати вести себя так. Кто бы поверил, что Страх [23] — нытик?
Фобос скрестил руки на груди.
— Те же самые люди, которые считают Ужас жуликом.
Деймос насмешливо усмехнулся.
— О, иди маме поплачься, гомик. — Тут Деймос обратился к Айдану. — Ты играешь в шахматы?
[23]Деймос
и Фобос — в греческой мифологии сыновья-близнецы Ареса (Марса) и Афродиты (Венеры). В переводе с греческого «Фобос» означает «страх», а «Деймос» — «ужас». В интерпретации же мифологии Кеньон: Деймос и Фобос — сыновья-близнецы Алекто, одной из Эринний; оба брата являются долофони (см. ниже). Также Деймос имеет прозвище «Демон».— Чрезвычайно посредственно.
Он указал на стул напротив себя.
— Садись, пока мы будем разговаривать.
— Не делай этого, — предупредил Айдана Фобос. — Это похоже на игру с двухлетним ребенком, который может взорвать твою душу прямо в твоем теле. В прошлый раз когда Демон играл с человеком, и тот его обыграл, он для аппетита вывернул смертного наружу, начав этот процесс с его задницы.
Айдан выгнул бровь на это красочное описание.
— Интересный оборот речи.
— Считай это предупреждением.
Лета прислонилась к Айдану и улыбнулась.
— Не обращай внимания на Фобоса. Его работа — нагонять страх на других. У него очень большой опыт.
Айдан отмахнулся от ее предостережения.
— Не очень. Я ничего не боюсь.
Фобос ухмыльнулся, будто наслаждаясь мыслью о вызове.
— Уверяю тебя, я могу это исправить.
— Я была бы очень признательна, если бы ты этого не делал, — быстро вмешалась Лета прежде, чем махнула богу, чтобы он ушел. — Теперь иди пугать старушек.
Фобос отсалютовал ей двумя пальцами и затем исчез в огненном круге.
Она повернулась к Деймосу, который в это время расставлял шахматные фигуры обратно в начальные позиции.
— Уделишь мне минуту, Демон?
Деймос рассмеялся.
— Хоть вечность. В чем дело?
— Мне нужно узнать, как остановить Долора.
Это, наконец, заставило его посмотреть на нее с недоуменным выражением лица.
— Долор? Когда он проснулся?
— Несколько дней назад. Сейчас он здесь, охотится на Айдана, чтобы убить его.
Деймос цокнул.
— Бедняга. Действительно отстойно быть человеком.
Лета, сузив глаза, пристально посмотрела на него.
— Демон…
Он проигнорировал ее упрек.
— Не нужно придирок, маленькая кузина. Я не хочу это выслушивать.
— Ты — Долофонос, [24] бог правосудия. Ты что серьезно собираешься сидеть здесь, пока невинного человека собираются убить, потому что кто-то страдает от ПМС?
Деймос окинул ее насмешливым взглядом.
[24]Долофони — дети фурий и убийцы богов. Оружие для них изготавливает сам Гефест, чтобы они могли ранить как можно сильнее… и умерщвлять других богов. Как только Долофони открыли смертельную охоту на кого-нибудь, приказ уже не может быть отменен (источник «Dark-Hunter Companion»).
— Я — палач, Лета, поэтому меня прозвали Демоном. Меня посылают, чтобы снести головы людям и богам, которые преступили черту, как правило, только потому, что у кого-то ПМС. Ты хочешь правосудия — офис Фемиды вниз по коридору налево. — И с дьявольской усмешкой продолжил: — Ты хочешь смерть и расчленение, я — твой человек… или вернее бог.
Она терпеливо вздохнула.
— Стало быть, ты не собираешься отвечать на мой вопрос?
— У меня нет ответа для тебя. Лишь то, что я по-дружески выпивал с Долором в прошлом, не означает, что я знаю, как его остановить, тем более что никто никогда не посылал меня убить его. Я лишь знаю, что обычно он пил двойную порцию текилы с лаймом и запивал ее бурбоном. Омерзительно, согласен, но я далек от того, чтобы критиковать его вкусовые предпочтения. Я просто рад, что они не мои.