В позе ребёнка
Шрифт:
– Что ты здесь делаешь? Соня тебя зовёт, – нарушила она молчание.
– Мне кажется, у меня инсульт.
– Что?!
Варя увидела, что он напуган, но физически Егор никак не проявлял страха. Он наполнил ей вулкан, который до поры до времени хранит молчание, но в какой-то момент устраивает извержение.
– Ты серьёзно?
– Иногда мне просто кажется, что у меня инсульт. В двадцать четыре у меня был настоящий инсульт. После этого я полгода учился заново сидеть, ходить, писать. Я думал, что остался без тела. Поэтому я боюсь второго инсульта. Посмотри на моё лицо! Его не перекосило?
Варя подошла к нему и внимательно обследовала его лицо. Оно было всё таким же красивым: высокий лоб, большие глаза цвета этого самого вулканического чёрного песка, который она теперь никак не
– У тебя нет инсульта, Егор.
– Возьми мою руку! Она функционирует?
Она тяжело вздохнула и исполнила его просьбу.
– Какая маленькая у тебя ладонь!
– Это просто у тебя огромные руки.
– Говори не что-нибудь, чтобы я отвлёкся!
– У тебя нет инсульта. Ты всё так же здоров, подвижен, силён и быстр. Ты больше никогда не будешь слабым и беспомощным. У тебя всё будет хорошо.
– А если нет? А если это случится снова? Я тогда просто ненавидел своё тело. Я мог делать разные трюки для видео, а потом сразу стал неподвижным. Я потерял своё тело, и это было жутко. Не мог представить, как я буду жить, если ничего не изменится.
– Все боятся старости, беспомощности, деменции, одиночества.
– А я боюсь, что убью себя, чтобы большее не бояться.
– Если ты станешь неподвижным и беспомощным, обещаю, я буду рядом с тобой до последнего, а теперь пошли к гостям!
– Обещаешь?
– Зуб даю!
– Я никому раньше о своих панических атаках не рассказывал. Не выдавай меня!
– Идёт. На меня, когда я каталась на коньках по реке, прыгнула собака, и я сломала ногу. Ещё я в детстве ходила одна на маяк и на меня иногда нападала свора собак. Я залазила на дерево и ждала, когда они уйдут. Я не очень люблю собак. Только подружке своей не говори!
– Хорошо.
В зимнем сёрфинге мало удовольствия, думала Варя. Холодная вода попадает за шиворот, затем стекает под гидрокостюмом до самого таза и остается там словно озеро. А вода в гидроносках напоминает болото: затапливает обычные носки и создаёт вязкое месиво. И в этот момент ты сомневаешься, а стоило ли полчаса напяливать экипировку, чтобы всё равно мёрзнуть и провести на волне лишь три секунды? Капризный Тихий океан: с камчатской стороны такой суровый, с гавайской – сахарный.
Почему именно со мной это происходит, недоумевала она. Она никогда не была в чём-то лучшей. Она часто боялась идти до конца: ощущала себя слабой, неспособной противостоять обстоятельствам. Варя никогда не увлекалась чем-либо со всей страстью. Но вот в её жизни появились эти удивительные люди с Камчатки – такие жадные до впечатлений, такие красивые, такие смелые, эти пейзажи – лучшие в этом мире, эти воспоминания – которые согревают в самые холодные года. Она была безынициативной и замкнутой, но однажды сказала «да» океану внутри себя.
– Может быть, сёрфинг – это не моё? – возмутилась Варя своему инструктору Вите, который в обычное время работал таксистом.
– Жизнь, блин, вообще не для людей, но делаем же! Руки в ноги и греби!
Она поймала волну во время снегопада. Вся жизнь напоминает зимний серфинг: неудобный, затратный, тяжёлый, но с секундами воспарения над стихией.
Егор захлопнул зверь, скинул кроссовки, из которых до сих пор сыпался вулканический песок, и свалился на диван. Сегодня он снимал не блокбастер, но чужую свадьбу. Сегодня он заработал не впечатлений, но денег. Он устал, но был доволен, что жив и здоров. Он посмотрел на свой сад Дзен – поставка, на которой была фигурка Будды, свеча, камни и чёрный песок с Камчатки. Иногда ему казалось, что его душа находится на этом мизерном по площади пространстве, а кто-то другой гуляет по Москве по свадьбам. Его душа словно растворилась в горстке песка и избавила его от боли. Он увидел нить с узелками. Каждый узелок завязывали на вечеринке на Камчатке разные люди. И с каждым узелком множились пожелания удачи, счастья и благополучия. Никогда раньше он не слышал столько хороших слов в свой адрес. Наверное, на Камчатку стекаются все самые безумные и удивительные личности. Наверное, Халатырка – магнит для сумасшествия и разгула стихии. Я обещал себе больше никогда не чувствовать, но просто стал чувствовать
иначе.Он отправил сообщение Варе: «Поговорим?» Довольно скоро он получил ответ: «Если ты станешь неподвижным и беспомощным, помнишь? До тех пор я тебе, видимо, не нужна».
Камчатка исцелила мою душу. Я встретил здесь самого удивительного человека – себя. Все мои бесы изгнаны на Халатырский пляж.
Лесной Будда
Рассказ
– Пристегните ремни! Через несколько минут мы взлетаем! – объявил Кирсан пассажирам своего бюджетного такси.
Галсан, который ездил с ним из Яшалты в Элисту каждую субботу, слышал эту фразу уже в который раз, поэтому окинул знакомого ледяным презрением. Кирсан может воображать себя пилотом сколько угодно, но он то помнит, как тот падал с плюшевой лошадки и плакал навзрыд, будто упал в степи с настоящего скакуна.
Кирсан, как обычно, выжимал двести километров в час из своей чёрной “десятки”. Здесь степь – море, на пути водителя не встречалось никаких препятствий. Калмыку было где разгуляться на своём авто. Вокруг пшеничные поля, голая степь и несколько сот километров безупречной дороги. Кирсан не останавливался ни на минуту и не сбавлял скорость. Порой у его пассажиров действительно возникало ощущение, что они в самолёте. Они несколько часов сидели, прижавшись к спинке кресла и не смели пошевелиться. Кому-то удалось задремать, а кто-то молча наблюдал за бесконечной степью. Галсан никогда не видел моря, но и не переживал по этому поводу: много-много солёной воды или много-много степи, какая разница, когда всё одно – открытое пространство. Он никогда не чувствовал тесноты, хотя у него было три брата и две сестры. Вокруг всегда было раздолье.
Галсан впервые покидал родные места: старший брат жил в Волгоградской, стал участковым лесничим и теперь нашёл младшенькому рабочее место. Скоро Галсан оставит степную ширь и окажется в городе-миллионнике. Вот заживёт! Его жизнь круто изменится, новое манило парня своей неизведанностью.
– Приехали! – воскликнул Кирсан.
Его пассажиры с трудом вышли из машины. У Галсана кружилась голова и его тошнило. Он знал – это нормальная реакция на вождение старого знакомого.
Блаженно улыбающийся Будда сидел под берёзой, поджав под себя ноги. Галсан присмотрелся – всего лишь утренняя дымка. Он посмотрел на узкое озеро и преграждавшие всю линию горизонта холмы и подумал, что как-то тесновато. А где расстояние? Холмы отражались в воде вершинами вниз, этим занимая ещё больше свободного места.
Потом он вспомнил, что у него ещё много дел. Галсан натаскал воду, вскипятил чайник на электрической плитке, покормил пса Грея, сучку Ассоль и щенков. В глиняном доме Галсана всё было непритязательно: диван очень старый и весь в песке, большая печь, на деревянных полках раскиданы упаковки с вафлями и печеньем, пола просто нет. Фуфайка накрывала кастрюлю с картошкой. Но на стене красовался кабан в офицерской фуражке и солнцезащитных очках, на фуражке лежала пыльная книга Купера про Чингачгука и Бамбо, на земле лежало собрание сочинений Ромена Ролана.
На десятки километров от его пристанища егеря не было ни жилых домов, ни турбаз, ни магазинов. Вся эта местность принадлежала ему, ведь сюда лишний раз никто доберётся. В отдалённых краях хозяин тот, кто может туда быстро приехать. У Галсана было право смотрящего.
К обеду заявились гости: участковый-лесничий Саныч, водитель увазика Альбертыч, новая подруга Саныча Света с дочерью Оксанкой. Тишина ушла на другое побережье.
– Ты не поверишь, Галса! – сказал Саныч. – Я ж в финале конкурса лучших участковых-лесничих года области. До закрытия отчётности по нарушителям один день. Три дня был голяк полный! И что ты думаешь, сегодня нашёл пьяных у костра под кроной деревьев. Начал их будить, приходит мужик с ружьём, интеллигентно интересуется, в чём дело, я ему объясняю, что нельзя разводить костёр под кронами деревьев, а сам так моргнуть боюсь, как бы тот ни выстрелил. В общем, какой-то художник из Москвы оказался, а еще там был прокурор волгоградский. Моя статистика теперь в полном порядке, я, наверное, выиграю премию!