В прицел судьбу не разглядишь

Павел поежился. С ним даже в СИЗО так не поступали. Он невольно вспомнил своего следователя.

– Так ведь оглохнуть можно, – между тем прохрипел бандит и снова сел.

– Ты говорить будешь?

– Я требую адвоката, – заявил бандит. – И вообще, по какому праву вы схватили меня и мучаете?

– Москит, – позвал Кот доктора. – Коли ему витамины. Сам напросился.

Москит извлек из кармашка на рукаве небольшой пластиковый контейнер, раскрутил, вынул шприц-тюбик.

Павел никогда таких не видел. Ему приходилось сталкиваться с индивидуальными аптечками, но шприц был не оттуда.

– Чего? – голос бандита предательски сорвался на высокую ноту.

Он попытался вскочить, но Кот положил ему ладонь на плечо, и бандит вернулся в исходное положение.

– Что это? – залепетал пленник. – Вы не имеете права! Кто вы такие… Я требую следователя!

Было заметно: бугая охватила паника. Он уже не походил на того нагловатого, с язвительной ухмылкой человека, каким был минуту назад. Так бывает, когда человек долгое время считает себя очень сильным, привыкает к этому, начинает брезгливо относиться к остальному миру и разучивается бояться. Потом, неожиданно, перегруженная нервная система, длительное время выполняющая роль понижающего трансформатора, не выдерживает, дает сбой даже при незначительной перегрузке, и он вдруг осознает, что это не так. В его стерильный внутренний мирок сверхчеловека врывается суровая действительность, и он ломается. Причем становится до безобразия жалким. Павел сталкивался с подобными людьми. В первую чеченскую у них во взводе был один такой. Любил тех, кто слабее, вместо себя на работы определить или в наряд. Раздавал зуботычины. Молодежь жизни учил. В один из дней оказался в группе сопровождения колонны. Попали в засаду. Пока шел бой, он лежал в русле пересохшего ручья и гадил под себя, забыв про оружие. Потом и кличка за ним соответствующая закрепилась – Серун.

Тем временем Кот с Доктором проворно придавили бугая к земле, оголили руку и сделали инъекцию.

Постепенно его вопли и стоны стали глухими. Речь бессвязной.

Кот посмотрел на часы, потом похлопал пленника по щеке:

– Как тебя зовут?

– Череп, – растягивая слова, пробормотал белобрысый.

Кот посмотрел в сторону Павла, потом перевел взгляд на стоявших в стороне военных:

– Банкет, отведи Долгова в машину, и ждите нас там.

– Пошли, – коротко стриженный крепыш махнул рукой.

Павел поднялся и направился следом. Вскоре они дошли до стоявших на дороге «уазиков». Банкет открыл дверцу:

– Залезай.

Пашка безропотно подчинился.

– Вы теперь меня в СИЗО вернете?

– Почему? – усаживаясь следом, удивился Банкет.

– Но я же убежал.

– Тебе пообещали помочь разобраться, значит, помогут, – давая понять, что разговор окончен, Банкет развалился на сиденье и прикрыл глаза.

– А кто эти люди? – выдержав паузу, нерешительно спросил Павел.

– Тебе зачем?

– Они Татьяну убили…

– Это не люди. – Банкет открыл глаза и посмотрел в том направлении, где его товарищи остались допрашивать пленника.

– Для чего ему укол сделали?

Павел спрашивал просто так. Ему было безразлично, какой будет ответ. Просто хотелось говорить. Он уже догадался, что Кот уколол пленнику сыворотку «правды» или что-то в этом роде. Павел знал о существовании такого препарата.

– Витамины, – между тем усмехнулся Банкет. – Тебе какая разница?

– Я подумал, почему меня так следователь не допрашивал. Сделали укол и записали все, что сказал. Ведь тогда бы наверняка поверили?

– Закон такой, показания являются действительными, если даны вменяемым человеком.

– А есть закон невиновного за решеткой прятать?

– Разберемся, – успокоил его Банкет.

Уже совсем стемнело, когда все вернулись. К этому времени в салон набились комары. Павел страшно хотел спать и почти не соображал. Сквозь вязкий туман в голове он слышал, как военные негромко переговаривались. Хлопали дверцы. Едва машины тронулись, он провалился в сон.

Проснулся оттого, что они остановились. Павел открыл глаза. Несмотря на короткий сон, усталость словно рукой сняло.

– Тебе есть где переночевать? – спросил сидевший на переднем сиденье человек.

– Нет… Вообще-то да! – едва слышно ответил Павел.

Он понял, что ему необходимо увидеть отца Татьяны. Раз Павел принес беду в дом этого человека, то пусть теперь он решает, как с ним поступить. Возможно, убитый горем родитель не пустит на порог. Но по-другому Павел сейчас не мог поступить.

– Вот и хорошо, – продолжал между тем человек. – Говори, где высадить?

Павел замотал головой:

– Сам дойду.

– Нет уж, – запротестовал Кот. Как выяснилось, он сидел сбоку от Павла. – Покажешь, где тебя завтра забрать. Ты же хочешь, чтобы мы решили твой вопрос?

– Слушай, а может, его к нам? – неожиданно встрепенулся Банкет.

– Куда? – удивился Кот.

– Хотя да, – он вздохнул. – А ты не пропадешь?

– Уже один раз пропал. – Павел почесал укушенную комаром щеку. – Я знаю, что сейчас нельзя никуда высовываться.

– Хорошо, – Кот хлопнул его ладонью по плечу. – Так куда ехать?

Решительность, с которой Павел собирался явиться к Николаю Львовичу и рассказать, как погибла его дочь, пропала, едва машина с военными скрылась за поворотом. Кот подробно расспросил, где его в случае чего искать, и оставил номер телефона. Павел некоторое время стоял, разглядывая въезд во двор. В его глубине желтоватым прямоугольником светилась открытая дверь в коридор.

«И зачем я сюда приехал? – неожиданно подумал он. – Что сейчас скажу? Извините, ваша дочь из-за меня погибла. Я не хотел».

Однако ноги сами понесли его вперед. Вот он уже у дверей. Некоторое время постоял, собираясь с мыслями. Но в голове было пусто. Он постучал. Залаяла собака. Но к дверям никто не шел. Павел уже подумал, что Николай Львович попросту не перенес страшного известия, как за дверями соседней квартиры что-то звякнуло, щелкнул замок, и на площадку выглянуло сморщенное, как моченое яблоко, лицо старушки.

– Здравствуйте, – Павел кивнул. – Не знаете, где сосед ваш?

– Знаю, – бабка вышла полностью. – А ты, кажись, у него гостил недавно?

– Угу, – пряча взгляд, подтвердил Павел.

– Он у дочки, в больнице. – Женщина вытерла пальцами уголки губ. – Подстрелили сегодня. Кое-как спасли. Чудом выжила. Сначала, говорят, вовсе мертвой посчитали…

– Что! – по спине Павла побежали мурашки. Забыв про все на свете, он схватил опешившую бабку за костлявые плечи и тряхнул так, что у нее едва не отлетела голова. – Жива! Значит, Он есть! Есть… Я молился…

С этими словами он обнял старуху и расцеловал.