В проклятых землях

Дать команду браслету я не успела — предполагаемый желудок странного существа метнулся ко мне со скоростью пущенной стрелы, до предела распахивая влажные, покрытые дурно пахнущей слизью «створки». Не уверена, что я поместилась бы там полностью, но, как мне кажется, этого и не потребовалось бы.

Ослепляющая белизной вспышка полыхнула на расстоянии вытянутой руки, покрывая «раковину» тонким слоем голубого льда. Порыв ветра, невесть откуда взявшийся в зале, отбросил назад тонкие пряди волос, когда я уклонилась, пропуская мимо себя чрезвычайно шустрый желудок.

Лезвие квэли, падающее вниз, перерезало «пищевод», как промороженную веревку, легко, почти не встречая сопротивления. До чего же медленно падала на рыхлый земляной пол все еще сокращающаяся «раковина», как неторопливо убирался назад жалкий обрубок, роняющий тяжелые капли крови! Словно существо не успело толком понять, что же произошло, почему столь важная часть тела больше не слушается и вообще валяется на земле, покрытая подтаивающим льдом.

Я подбежала к снопу света, падающему вниз из значительно расширенного Фэем вентиляционного отверстия. Браслет сразу же нагрелся, и я ощутила, как земля уходит у меня из-под ног, словно кто-то с невероятной скоростью поднимал меня на невидимой веревке.

Странный густой воздух на поверхности — пальцы вязли, когда я выбиралась на волю, цепляясь за траву и какое-то мелкое деревце, оказавшееся поблизости. На миг возникло ощущение, будто я падаю в бесконечный колодец, желудок болезненно сжался, а виски словно сдавил ледяной обруч — до боли, до краткого момента слепоты, когда мне почудилась пронизанная холодом бесконечность. Потом неожиданное возвращение обратно в собственное тело, уставшее, с ноющими плечами и пребольно впившимся пониже копчика корешком.

Я ойкнула и повернулась на бок, приоткрывая глаза и с удивлением обнаруживая, что лежу на земляничной поляне. Маленькие ярко-красные ягодки прятались под широкими зубчатыми листиками, такие спелые, что, казалось, их и обрывать-то не надо — сами свалятся, только ладонью проведи. Тоненькая березка, за которую я хваталась, выбираясь из отверстия в земле, трепетала нежно-зелеными, почти прозрачными листочками на ветру, который нес с собой запах нагретой на солнце почвы, сосновой смолы и палой хвои.

Фэй, мы где?

Тишина в ответ. Я села и посмотрела на нетронутый мох в том месте, где я выбиралась из-под земли всего минуту назад, на здоровые, не изуродованные странной магией Заброшенных земель деревья, тянущиеся к ярко-голубому летнему небу, и вот тогда мне стало по-настоящему неспокойно, если не сказать страшно.

Фэ-э-эй!!!

«Я думаю. И анализирую. И вообще я сейчас немного приду в себя и, возможно, даже вменяемым буду».

Я тебя сейчас прибью. Расколочу о лезвие квэли и скажу, что так оно и было. Где мы?!

«Милочка, не хочу тебя шокировать, но нас с тобой, похоже, занесло не „куда“, а в „когда“. Насколько я могу судить, к северу расположены те же самые горы, что и рядом с Запретными землями, но местность, сама видишь, сильно отличается. Странной живности поблизости не видно и не слышно — обычные птички, бабочки и зверушки, вместо дикого леса — нормальные деревья и кусты. Если не веришь — попробуй ствол мечом потыкать. Готов спорить, что пойдет обычный сок или смола, а не кровь».

Час от часу не легче. Есть идеи, как вернуться обратно?

«Есть, но задача несколько усложнилась из-за того, что временная аномалия, через которую мы сюда пробрались, сместилась на версту с небольшим к западу. Я могу ее засечь, но не уверен, что, пройдя через нее, мы окажемся в том же времени, из которого прибыли».

Хочешь сказать, что мы довольно долго можем блуждать по одному и тому же месту, но в разные времена?

«Именно. К сожалению, ориентироваться во временных потоках я не обучен — вряд ли Джерайн мог предположить, что мне придется служить компасом в межвременье».

Я задумчиво сорвала земляничку и машинально сунула в рот. Спелая ягодная сладость, смешанная с солоноватым привкусом крови, навела меня на две мысли. Первая — хорошо бы поесть, ибо я ощутила себя голодной, как проснувшийся д'эссайн, а вторая — неплохо было бы помыться, потому что сейчас, забрызганная кровью деревьев из Запретки, я представляла лакомую добычу для любого уважающего себя хищника.

«Что-то мне подсказывает, что в этом лесу ты самый страшный и голодный зверь, — хихикнул браслет. — Но если очень хочешь есть — могу помочь. Как мне кажется, тут должно быть достаточно много некрупной дичи».

По-моему, я сейчас не в состоянии гоняться за зайцами и мышами.

«Предоставь это мне. Поверь, я еще способен на кое-какие маломощные боевые заклинания, так что потенциальный обед будет лишь слегка опаленным. Кстати, неподалеку есть закрытый водоем, довольно большой и, судя по всему, безопасный».

Так что сразу не сказал?

Я ругалась больше по привычке, чем всерьез, и моя заботливейшая из нянек, удобно устроившаяся у меня на запястье, принялась указывать дорогу с помощью цветного светящегося шарика, плывущего на уровне глаз в пяти шагах передо мной. Поначалу я хваталась за нож на поясе при первом подозрительном шорохе, но постепенно успокоилась и перестала оглядываться через плечо, поминутно ожидая подлости. Странно непривычно было видеть Запретку такой, какой она была очень давно — простой лес, где нет никаких разъедающих плоть мхов, причудливых тварей, словно выбравшихся из горячечного бреда пьяницы или сумасшедшего. Поневоле начнешь задумываться, а что же должно было произойти с этой местностью, чтобы она стала Запреткой? Ну, вот не верилось мне, что земля могла сама себя изуродовать до такой степени без вмешательства извне, значит, «помог» кто-то.

«Если бы Равен не был мертв много лет назад, я бы подумал, что это его рук дело. Он славился навязчивой идеей захватить этот мир, принести самую колоссальную в истории жертву и каким-то образом перекроить существующее мироздание».

Тогда он точно был психом, потому что в одиночку такое никому не удастся.

«Не хочу тебя разочаровывать, но ему это почти удалось. Д'эссайны вмешались».

Погоди-ка. Насколько я помню из уроков истории, Равена убили сидхийские воины. Именно они обезглавили мага и забрали с собой в новую Столицу его посох.

«Все правильно, убили Равена сидхе, а вот его возрождению воспрепятствовали д'эссайны. Не спрашивай, как — сам не знаю. И подозреваю, что, кроме Джера, подробностей той истории знать некому, а он вряд ли кому расскажет. Даже тебе. И не потому что не доверяет — скорее, просто не хочет тебя в это впутывать».

Как благородно! Только верить в благородство д'эссайнов чаще всего смертельно опасно.

«Я почему-то думал, что ты ему доверяешь…»

Тираэлю я тоже доверяла. Результат тебе известен. Чем последний из д'эссайнов лучше лесного эльфа?