В сердце ландыши вспыхнувших сил…

Дай насладиться теплым раем

Во сне черемуховых грез

Под звездопадным водограем

Росистых розовых берез.

* * *

Уединенный уголок

Среди берез и сосен.

Дощатый старенький мосток,

Унылый, словно осень.

Скрипит подгнившая доска

Надтреснутой тоскою.

И тины липкая рука

Цепляет бахромою.

Почти зарос мой старый пруд,

Склоняясь, стоят березы.

И две сосны над ним поют

Сквозь смоляные слезы…

* * *

Уходит Левитановская осень

Прощальным всплеском солнечных лучей.

Уже в седом тумане стынет просинь,

Клонясь ко сну у розовых плечей.

Закат мерцает отблеском последним

Над черной гранью замерших равнин,

Сливаясь вдаль брусничным соком летним

На золото у кленов и рябин.

Оставив, как свое благословенье,

Воспоминанье нежных райских дней,

Природы животворное творенье

У поздних и не запертых дверей.

* * *

Ах, бабье лето, ты недолговечно,

Так коротки теплом твои деньки.

Смеется осень хитрая беспечно,

Забрызгав краской клены у реки,

И по лугам, по зелени упругой

Уже крадется рыжею каймой

Никем не званой в этот час подругой,

Идущей мимо дома стороной.

И невдомек ей, глупой, что не время,

Что так душа еще весной полна,

И дум веселых ласковое племя

Кричит о том, что молодость верна.

И юных брызг осеннее цветенье

Еще зажжет сентябрьские деньки.

Ах, бабье лето, хмельное круженье,

Жаль, только чары эти коротки…

* * *

А у неба рубашка синяя,

У лугов – сарафан в цветах,

Поясок – золотая линия

Узкой стежкой в моих ногах.

У зари полушалки алые,

У ночей – черный омут глаз,

У степей – ветродуи шалые,

У меня – только ты сейчас.

* *

Ах, гений, как легко летели строки,

Порхало по листам твое перо…

А за спиной завистники пороки

Считали вперебой, глумясь хитро.

Ах, как бы им хотелось хоть немного

Побыть с тобой хотя б в твоей тени

Пусть сплетнями коварными залогом,

Бесплодно прожигая жизнь и дни.

А ты всё пел, святая божья дудка,

С кудрявой золотою головой,

Поэзии российской незабудка

С безбрежной васильковою душой.

* * *

Ах, друг мой, кто из нас безгрешен

И кто ошибок избежал?

Кто, словно детство, безмятежен,

Кто зла и зависти не знал?

Увы! – И радость и печали

Одною ходят стороной,

Что за туманами из дали –

Клинок иль лучик золотой –

Всему неведомо до срока.

А нынче – миг, его лови!

Живи без страха и упрека,

Гони огонь в своей крови.

Быть может, завтра безутешен

Его ты будешь вспоминать…

Мой друг, да кто из нас безгрешен?

Поверь, такого не сыскать!

Что можно, следует исправить,

Чего нельзя – тому и быть.

И в том, раскаявшись, забыть

И снова жить себя заставить!

* * *

Без серебра, без золота люблю,

Без обещаний неземного рая.

Тягучими ночами я не сплю,

Что было, по крупицам вспоминая.

Во многих лицах видится одно

Твое лицо, до боли дорогое.

Такое сумасшедшее кино,

Пронзительно лишенное покоя.

Твой голос до сих пор звучит в ушах,

Витает интонацией повсюду.

И держишь ты меня в своих руках,

И я тебя никак не позабуду…

* * *

Белая черемуха, синие глаза,

Прокатила по полю зимняя гроза.

Никуда не спрятаться в этом серебре,

Что грохочет звонами вешними в заре.

Словно душу вымыли грозами в слезах,

Будто сердце вынули радостью в глазах.

Ничего не скажется – все слова, как дым,

Что потом окажется – вместе поглядим…

* * *

Бирюзовые сережки,

Цвета чайного глаза…

Как легко бежать по стежке,

Улетая в небеса.

И нестись по ветру в дали,

В неизвестные края,

Где шелками травы пали

У гремучего ручья.

И, забыв земную тягу,

Опьянев от синевы,

Пить ее хмельную брагу

До круженья головы.

* * *

Бордо и золото заката –

Оттенки терпкого вина,

Как вкусом ты еще богата

Вечерней спелости волна.

И запах твой – духи Востока,

Густой и пряный аромат

С горчинкой сладкого порока,

Что нам оставил райский сад.

Нежна еще твоя прохлада,

Ярка еще твоя звезда.

И ночь, как струи водопада,

Укроет тайну без следа…

* * *

Будто брызнула в глаза

Синей россыпью роса…

Синий бор и поле сине,

На ресницах синий иней.

Стала синею река,

Голубыми – берега.

Небо в ласковой лазури,

Гжель в эмалевом ажуре.

И окно – ультрамарин