В шаге от респауна

Я лишь кивнул.

Мы вышли на самом верхнем, последнем зрительном балконе. Сидячих мест тут предусмотрено не было, и народ просто стоял на огромных бетонных террасах, глядя на центр колизея или спускаясь ещё ниже.

За нашими спинами сверху возвышались колонны, подпирающие видимую нам часть огромного кольца. Оно опоясывало весь колизей, и на нём, помимо закреплённых софитов и каких-то турелей, возвышались статуи.

Изваяния были практически одинаковы и изображали огромных исхюров, облачённых в силовые доспехи с небольшими отличиями — у кого наплечники побольше, а у кого шлем погрознее. Некоторые были вооружены топорами, некоторые молотами, а кто-то так вообще обходился просто боевыми перчатками… Хотя одна статуя держала в руках какую-то пушку, я всё же сделал вывод, что исхюры не слишком-то и жалуют стреляющее оружие.

Те самые крейсера, которые я с завистью наблюдал издалека с базы Хойро, теперь образовывали в небе над нами аккуратный круг, будто их экипажи тоже наблюдали за происходящим на арене.

Кстати, арена… В потоке игроков, которые в основном были ниже нас по рангу, мы подошли к краю бетонного пандуса, чтобы рассмотреть уже весь колизей. Огромный, невероятно огромный колизей!

— Ой-ё-о-о-о! — протянул Груздь, тыкая пальцем, — Как думаешь, если по центру небольшой ядрёный взрыв устроить, до нас достанет?

Я усмехнулся, глянув наверх. Дайте мне в руки ствол любой пушки с крейсера, которые там висят, и можно вполне себе проверить…

— А ну с дороги, недоноски!

— Дайте пройти Ривусу!

В этот момент на меня кто-то налетел, толкнув в плечо, и я чуть не сверзился вниз, перегнувшись через невысокое ограждение. Рядом и вправду кто-то перевалился, с коротким криком свалившись на головы игроков внизу.

— Оу! — за моё плечо схватился Груздь.

— Твою ж… — вырвалось у меня, пока мы с ним танцевали у парапета, чтобы не перевалиться вниз. Просто толпа внезапно напёрла, пропуская кого-то.

Через головы я разглядел вереницу игроков, разодетых в приличный шмот. Их было человек шесть — образуя небольшой круг и расталкивая игровую мелюзгу, они сопровождали кого-то в центре. Промелькнули седые волосы, схваченные в хвост, и серебристая кольчуга с кожаными наплечниками. Из-за спины у него торчал огромный меч, и рукоять своим сиянием вполне конкретно намекала на серьёзную магию.

В лоб игроку я посмотреть не успел, но судя по восхищённому возгласу толпы и практически отсутствию каких-либо возмущений, это была какая-то местная знаменитость.

— Ого, Ривус Бабаяг! — зашептали вполне миловидные девахи первого ранга слева от нас.

— Какой у него огромный меч!

— Хочу в группу к Бабаягу!

— Ага, ща, как же.

— Говорят, третьего ранга уже…

— Да ты что?! Так быстро?

Прежде чем с помощью Груздя вернуть себе равновесие, я заметил, как упавший вниз игрок, кое-как встав под ругань окружающих, с недовольством поднял на меня взгляд, а потом снова уставился вниз, на арену.

— Во козёл! — шепнул Груздь, втягивая меня на твёрдую землю обетованную и тоже разглядывая прошедших мимо нарушителей спокойствия.

— Не шуми, — буркнул я, опасливо поглядывая на толпу, провожавшую этого самого Бабаяга восхищёнными взглядами.

Мало того, что с этим Ривусом мы навряд ли справимся, так ещё что-то мне подсказывало, что толпа нашего недовольства не разделит. А вот шуму поднимут… Пока что тут никто особо друг на друга не глазел, и мне лишний интерес был ни к чему, хотя этот Бабаяг меня тоже конкретно так взбесил.

Зрительные балконы ступенями спускались вниз, к арене, и между балконами можно было переходить по лестнице, на которой на равном расстоянии дежурили стражники. Ривус Бабаяг в сопровождении своих верных холуёв как раз спускался по этой лестнице.

Мешавших им игроков они так же расталкивали, а вот стражей аккуратно обходили, почтительно кивая головой. И те иногда им даже отвечали.

Меня дёрнула злость. Из-за таких как он человечеству через десять тысяч лет грозит физическая смерть…

— Рабская подстилка! — прошипел рядом Груздь, тоже провожая взглядом группу.

— Не шуми, — повторил я, всё же улыбнувшись. Понт как раз сказал то, что я не смог облечь в слова.

И всё же злился я из-за другого, потому как мог понять этого Ривуса… Не будь даже исхюров и этого вторжения, человечество и само могло бы справиться с собственным уничтожением в течение того же двадцать первого века.

Надо жить сегодняшним днём, а я тут беспокоюсь за будущее через десять тысяч лет… Ну смешно же! Да уж, мысли маленького человека иногда очень тяжелы.

— Ты чего? — меня ткнул локтем Груздь.

— Просто оценил масштаб проблемы… — сказал я, на всякий случай всё же отступая с края балкона.

Я оттянул за собой и Груздя, чтобы пройти через толпу подальше от любопытных взглядов. На вопросительный взгляд лазутчика я махнул головой в сторону стражей — мало ли какой из них окажется тем самым, который нас ищет. Для меня все эти синие гориллы были на одно лицо, и не хотелось бы, что бы нас узнали.

— Да какой там масштаб? — проворчал Груздь, когда мы остановились, — Чем больше шкаф, тем громче падает. Да и кинжал отлично входит между звеньями кольчуги…

Я лишь молча кивнул замечтавшемуся лазутчику.

Сама круглая арена внизу казалась небольшой, но я вполне понимал, что это из-за общих масштабов. Там крохотные человекоподобные фигурки разыгрывали какое-то представление, и по ним можно было понять, что арена на самом деле занимала не одно футбольное поле.

В центре арены виднелась круглая яма, от которой поднимался широкий мост. Поднимался мост к той самой отдельной крытой ложе, где в древности на балконе сидел бы император, а сейчас там наверняка восседает какой-нибудь «главный исхюр всея Фаэтона».

Отсюда я так и не смог толком разглядеть, кто же там сидел, лишь мог сказать, что это исхюры, те самые огромные чуваки. Естественно, синие. В серебристых и золотых доспехах, с накинутыми на плечи плащами изумрудных цветов, уперев в землю огромные молоты, они стояли на балконе, ожидая тех, кто скоро должен подняться к ним по мосту.

За исхюрами в тени ложи виднелись и фигурки поменьше, тоже в блестящих доспехах и сверкающих мантиях. Вот лопни мой занюханный пиксель, наверняка это приближённые игроки-люди, достигшие особого расположения своими результатами. Такие же, как тот борзый Бабаяг.

За балконом возвышалась статуя… Даже не статуя, а огромный колосс, который мог бы на своих плечах разместить самый большой крейсер, висящий над нами.

Каменный великан-исхюр стоял, положив одну руку на крышу ложи для знати, а в другой руке держал огромный молот. Подняв его над головой, он словно готовился метнуть орудие в любого, кто усомнится в мощи исхюров.

— А это кто? Это покровитель этих, что ли? — Груздь показал на колосса.

— Скорее всего, — пожал я плечами, понимая, что не могу вспомнить его имени.