В шаге от вечности

При стерильности не могло быть ни тараканов, ни грибка. К тому же через считанные минуты все это будет убрано и переработано маленькими помощниками… почти такими, о которых фантазировал Брэдбери.

А на самом большом экране, занимавшем сегодня всю стену, бежали белые буквы. На английском. Вэй считал его более удобным для оперирования научной терминологией. А может, просто фрондировал.

Здесь на этом мониторе он еще раз перечитывал все записи прежде чем отправить их в лог.

«9:10. Объекту поступил в распоряжение Рабочей группы. Объекту присвоен номер «00205910-419». Системой проведен первичный Медицинский осмотр. Состояние здоровья объекта признанно удовлетворительным. Начата подготовка к тестовому запуску Оборудования».

С тех пор, как последних двоих сотрудников его группы из соображений секретности перевели на другой объект, он был здесь один.

В 15:45 по пекинскому времени та, кого когда-то называли Сяомин, была введена в комнату с абсолютно черными стенками. Коэффициент отражения 0,000001. Без единого звука, запаха, без каких-либо сенсорных раздражителей.

А за ее звукоизолирующими стенками весь этаж пронизывал низкий гул. Подача электроэнергии была доведена до пиковых значений. Ее хватило бы на обогрев и освещение несколько поселков или одного города. Основная часть этих мегаватт тратилась на охлаждение того, что было упрятано в подошве горы. Квантовая вычислительная машинерия сама почти ничего не излучала в пространство, но ее система питания в ходе работы могла бы разогреваться до чудовищных температур, если бы ее температура не снижалась сложной магнитной системой охлаждения. Не говоря уже о том, что некоторые ее части надо было охлаждать до температур, близких к абсолютному нулю. Архитектура квантового компьютера, чьи вычислительные элементы, кубиты, взаимодействовали на основе эффекта сверхпроводимости, была, по мнению Вэя, несколько устаревшей, но это с лихвой компенсировалось его циклопическими размерами. Ничего подобного в мире еще не строили. Это была Великая китайская стена среди суперкомпьютеров.

«И вряд ли построят».

Один час работы установки стоил миллионы глобо. И каждое ее подключение было (пока) процессом индивидуальным. Поэтому и нельзя было пропускать через нее тысячи уголовников или коррупционеров.

Но была еще одна причина. Даже совсем не суеверный Вэй Ли не хотел рисковать. Нет, он не верил, как эти маразматики в погонах, что откроются Ворота в Ад. Но просто почему-то эта идея ему не нравилась. Даже он считал ее опасной. Но все равно занимался этим, чувствуя азарт гончей. Пусть дураки говорят о долге и родине, подумал он.

Ни один человек не мог спускаться ниже двадцать восьмого уровня во время работы Вычислителя, потому, что на этот счет существовал прямо прописанный в правилах безопасности запрет.

К слову, все предыдущие эксперименты были неудачными. Нет, они не привели к смерти или необратимому повреждению образцов. Просто оставлять их в живых нельзя было из соображений сохранения тайны.

В этот момент остаточное действие наркоза, который ей ввели при погрузке на борт, должно было уже закончиться. Он был частичным, а не общим, чтоб не рисковать. Но оказалось, что у образца высокая резистентность к веществам, которые чаще всего применяют для временного обездвиживания. Поэтому у военных сопровождающих возникли сложности, ведь более высокая доза могла привести к необратимому поражению ЦНС или к летальному исходу.

Никакого чуда в ее устойчивости не было. Просто иная скорость проводимости ионных каналов. Всю дозировку надо подбирать индивидуально. На новейшем оборудовании лаборатории это займет всего несколько минут. Но во время процедуры никакого наркоза ей давать нельзя. Она должна быть в полном сознании. Повредить оборудование ей не удастся. Оно прочное. Нет необходимости даже фиксировать конечности и туловище. Это тоже создало бы дополнительный стресс и нарушило бы картину.

Инфракрасные камеры передавали картину в центр наблюдения. И там развалившийся в кресле с новой банкой «Байкала» (созданного на основе самой чистой в мире китайской воды!) руководитель проекта увидел, как девочка открыла глаза.

И на отдельном экране увидел то, что могла различить она.

С широко распахнутыми глазами девочка не видела ничего. С опущенными веками перед ее взором мелькали фосфены – пятна, возникающие без влияния света, продукт холостой работы сложного устройства под названием «человеческий глаз».

Но вот Номер 00205910-419 открыла их и больше не закрывала. Тьма окружала ее, поглощала. Но в этой тьме вдруг забрезжил далекий свет.

Часть 1. Молот Пророка

«Спасайся. Уезжай из Женевы и увези всех своих.

Медведь скоро упадет, и нечестивцы погибнут.

Слава Всевышнему».

зашифрованное сообщение из darknet,

постфактум перехваченное службой

цифровой разведки Корпуса мира

Абдул-Рашид аль-Франкони (Олаф Ларсен), террорист

Олафу Ларсену – часто он по привычке мысленно называл себя кафирским именем – нравился этот корабль. Ему было даже жаль уничтожать его. Гораздо сильнее жаль, чем этих глупых людей на борту, которые даже не поняли, отчего умерли. Самодовольные ничтожества.

Он подплыл к контрольной панели и подключился к терминалу капитана. Ему казалось, что отрезанный большой палец, который он использовал для идентификации, издевается над ним, качаясь в разные стороны.

Нет, просто у него самого тряслись руки. Но не от страха, а от волнения перед тем, что ему предстояло выполнить.

Хорошо, что система опознает пользователя не по радужке. Иначе понадобился бы глаз. Или труп целиком. Конечно, в невесомости он мог отправить стокилограммовое тело сорокалетнего астронавта в полет к нужному месту одним пальцем – но ему было бы противно. Беднягу не удалось – в отличие от остальных – убить чисто и быстро. Он долго отбивался и трепыхался, орал и дрыгал ногами, пока убийца орудовал резаком от Zero-Gtools. Никто на помощь не пришел. Всех остальных Олаф убил еще раньше, по одному.

Но ему не хотелось снова запачкаться. Хотя и это его бы не остановило. Не теперь.

«Теодор Рузвельт» – или просто «Тедди» – был ожившей мечтой фантастов. Одним из пяти кораблей нового класса “Eurofreighter”, которые помимо привычных химических двигателей были оснащены прорывными термоядерными двигателями, основанными на принципе открытых магнитных ловушек. Это были цилиндры, из торцов которых истекает поток плазмы, который и создавал тягу подобно тому, как у обычных ракет ее создают газообразные продукты сгорания химического топлива. Здесь же ядерным топливом был дейтерий с небольшой примесью трития, а рабочим телом служили легкие молекулы водорода, истекающие из дюз в виде потока плазмы, разогнанного электромагнитными силами.

Их построили десять лет назад, когда космос уже почти перешел из прерогативы международных организаций – в ведение частных инвесторов.

Даже без загрузки, корабли превосходили по «сухой» массе и по размерам в два-три раза Международные космические станции на орбитах Земли и Луны – а значит, любые искусственные объекты в космосе, которые люди строили ранее. Их создали благодаря кооперации тридцати государств и двадцати тысяч организаций, больших и малых, но, в отличие от космической гонки времен «холодной войны», речь шла об объединении сил и средств под знаменем транснациональной корпорации «European Union Aerospace», которая, несмотря на название, была частной акционерной компанией, и к правительству Европейского Сектора отношение не имела.