В снежном плену
Шрифт:
Но вот и приехали… разбудив девчонку, Михаил сказал, что ей пора идти на выход… Ну а ему еще одна остановка — и вот уж родной дом… Мать с сестрой были уже дома, а вот батя — на заводе, на смене.
— Уголь сегодня привезли, — сообщала ему новость Машка. — Правда, вместе с торфом.
— Говорят, в стране угля мало, — заметила мать. — Затраты резко увеличились, а добыча упала. Хотя обещают, что скоро все наладится…
— Сейчас много чего, наверное, мало стало, — задумчиво произнес Михаил. — Слышали же про Норильск? Сильно сомневаюсь, что там сейчас что-нибудь добывают…
— Бррр! — поежилась сестра. — Семидесятиградусный мороз… Это что-то!
— Вот и я про что, — согласился парень.
Ужин — тушеная картошка с мясом… Недавно как раз поросенка зарезали — корма теперь больше не продают и не выдают. Куры пока оставались, но и им уже не долго осталось. Вся скотина теперь остается
Поесть — и сразу спать… Даже книжки читать или новости смотреть нет никакого желания. И так уж устал. И так оно день за днем, неделя за неделей! И кажется, что нет конца и края этой проклятой зиме!
Глава 2
Норильск замерзал… Сегодня на улице вновь стоял мороз в -67 градусов и прогнозы на ближайшее время не радовали. Вся жизнь в городе словно замерла… Всех жителей города поселили в несколько домов в центре, по три-четыре семье в квартиру, и отключили от отопления все остальные объекты, но и так ТЭЦ справлялась с трудом. Стояли медный и никелевый заводы, не работали промышленные объекты и учреждения, прекратилась работа шахт, в город эвакуировали и население соседних поселков. И теперь, сидя по домам, люди со страхом думали о том, что ждет их дальше… Что будет, если завтра случится авария на той же ТЭЦ? К счастью, пока она работала, исправно давая тепло и свет в дома центрального района. Ну а запасы продовольствия — их все заранее выдали, поскольку в такой мороз и на улицу-то не выйдешь!
И лишь работники ТЭЦ продолжали выходить на смену… Впрочем, они теперь круглые сутки жили на станции — здесь работали, здесь спали, а потом опять шли работать. И, как и все прочие жители, они чуть ли не молились о том, чтобы станция выдержала. Чтобы удалось пережить эти морозы и дождаться весны и обещанной советским правительством эвакуации…
Эвакуация… Сейчас это слово было надеждой для всех жителей. В умирающем от холода городе делать было откровенно нечего — и все это прекрасно уже понимали. В такие морозы нельзя не то, что работать, но и просто нормально жить. А ведь это обещали на несколько лет! И что тогда? Как жить, точнее выживать? Нет, эвакуация — единственная надежда… Если бы работала железная дорога — ее бы начали хоть прямо сейчас. Но увы — сообщение по Трансполярной магистрали прекратилось еще в конце ноября, когда из-за пятидесятиградусных морозов начали лопаться под нагрузкой рельсы. Содержать в таких условиях и до того проблемную линию длиной в тысячи километров стало просто невозможно. Так что после нескольких подряд аварий движение закрыли…
И сейчас, слушая новости, люди мечтали лишь об одном — чтобы услышать новости о грядущем потеплении… Чтобы температура повысилась хотя бы до пятидесяти градусов! Увы, потепление ожидалось не раньше, чем через неделю… И все надеялись на то, что доживут до этого времени.
Впрочем, ситуация в Норильске была еще не самой худшей… В некоторых небольших северных поселках дело обстояло еще хуже… Например, в Иультине, где в конце декабря из-за аварии на ЛЭП от Эгвекинота прекратилась подача электроэнергии, а пробраться к месту аварии и устранить ее было невозможно из-за снежных заносов и холода. И для того, чтобы выжить, людям приходилось обратиться к опыту полярников. Собравшись в нескольких почти занесенных снегом домах, люди грелись у печей на солярке или угле, а для связи с «большой землей» использовали дизельные генераторы…
Но увы, ни Москва, ни Анадырь ничем им помочь пока не могли. В такой мороз до тех мест даже и не доберешься! Не ракетами же, в конце концов, помощь отправлять? Хотя будь возможность доставить ими достаточно много груза — пошли бы и на такое… Но не было ее. А самолеты с вертолетами смогут прилететь лишь когда хоть немного потеплеет, и то полет будет очень рискованным. В мороз, в условиях запыленности атмосферы…
Впрочем, в такую погоду нередко прерывалось даже движение по железной дороге. Становились хрупкими и лопались рельсы, рвало болты на накладках, образовывались пучины. И тогда гражданские и военные железнодорожники буквально сбивались с ног, срочно ремонтируя путь чтобы восстановить движение. А в Сибири и вовсе несколько раз из-за сильнейших морозов на несколько дней к ряду закрывали целые участки Транссиба… Не многим лучше дело обстояло и с автомобильными дорогами. Заглушенный двигатель завести заново зачастую
было просто невозможно — остывшее масло превращалось в камень, а замерзший антифриз разрывал блок цилиндров и систему охлаждения. Единственным спасением было загнать машины в какое-то помещение… или не глушить двигатель ни днем, ни ночью. И вскоре посыпались и последствия такой работы…Моторостроительные и мотороремонтные заводы Советского Союза работали день и ночь — и не справлялись с резко возросшими потребностями народного хозяйства. С каждой неделей все больше пустели склады госрезерва и министерства обороны… На танковых заводах срочно срезали броню со снятых с хранения старых танков, дефорсировали двигатели и варили утепленную будку, превращая боевую технику в вездеходы повышенной проходимости, способные как доставлять товары первой необходимости на места, так и участвовать в той же расчистке дорог. Анекдоты про «советский мирный трактор» в этом мире появятся несколькими годами раньше…
Однако на помощь имеющимся моторостроительным заводам вот-вот готовы были присоединиться новые — спешно переоснащаемые из других производств. Уже монтировались собранные чуть ли не по всей стране или спешно произведенные новые станки нужного назначения, заканчивалось изготовление оснастки, заканчивались последние подготовительные работы… И скоро, совсем скоро, промышленность Советского Союза сможет обеспечить все свои потребности в двигателях внутреннего сгорания! Пусть и в ущерб другим, как гражданским, так и военным, отраслям промышленности — вроде того же авиастроения.
***
Первую теплицу смонтировали за две недели — ну, если точнее, собрали и обшили каркас. На этой работе трудились сразу несколько студенческих бригад… Ну а как закончили с этим — к делу приступили уже специалисты, которые принялись монтировать необходимое оборудование. А они двинулись дальше…
Следом за сквером по Астраханской под снос пошел и Детский парк. Выпиливали деревья, которые пойдут на топливо, ломали сооружения и многие постройки — и вот уже вновь вбивали сваи и собирали каркас. Причем, тут теплица будет гораздо больше предыдущей… Целое поле, можно сказать! И опять работы было предостаточно и для студентов. Работа кипела с самого утра и до вечера — даже при свете прожекторов… И Михаил все так же возил то все те же типовые металлоконструкции с завода резервуарных металлоконструкций, то подобие «стеклопакетов» с Техстекла. Работа кипела день и ночь, останавливаясь лишь несколько раз — когда температура в дневное время падала ниже 35 градусов мороза.
В феврале их автобазе, к всеобщему удивлению, привезли первую партию шипованной зимней резины… До того в начале зимы первые ее партии поступили военным, и вот теперь настал и их миг. Наконец-то можно снять цепи противоскольжения с колес… Впрочем, несмотря ни на что, многие водители продолжали скептически относиться к новой придумке. Срабатывали порой многолетние привычки езды в разных условиях… В начале февраля поменяли и двигатель на машине Михаила Старый успел износиться от столь суровых условий эксплуатации и ушел на капиталку, а вместо него поставили новенький, только с завода. И так было почти со всеми. А еще упало качество топлива — того, что производилось на имеющихся НПЗ, стране не хватало, и его стали разбавлять произведенным на спешно построенных примитивных установках для производства прямогонного бензина. То же самое, как говорили, было и с соляркой… Впрочем, такое топливо шло, прежде всего, на всеядную военную технику — а его ЗИС-157 был как раз из такой. В какую-нибудь «Волгу» или даже новый ЗИС-131 такое не зальешь — им подавай чего получше. Иначе убьешь двигатель в два счета! А вот тот же тепловоз или недавно появившиеся, как кто-то прозвал их, «танкторы» из переделанных «сорокчетверток» сожрут что угодно и не заметят! На этот счет Михаилу даже вдруг вспомнились 90-е годы — как некоторые шибко умные пытались тырить солярку с железной дороги и заправлять ей КАМАЗовские дизеля. Которые после этого быстро отправлялись на капиталку! Рассказывали ему знакомые про такое… Вот и тут то же самое.
Забравшись в кабину, Михаил уже привычно завел двигатель и поехал обратно на завод… Мог ли он еще совсем недавно поверить в то, что будет таким заниматься? Да расскажи ему кто — засмеял бы! Но порой жизнь совершает самые неожиданные пируэты. И если настало время, когда лишь общими усилиями можно выжить и сохранить цивилизацию — значит, так надо! Сейчас каждый советский человек должен приложить свои усилия к делу общего выживания.
Уже привычно Михаил проезжал и мимо военных постов с БТРами у различных важных объектов вроде продовольственных складов. Загрузиться и ехать в обратный путь… Однако уже под конец дня его вдруг огорошили неожиданной новостью.