В стране слепых я слишком зрячий, или Королевство кривых. Том 3, часть 4

Радюгин долго молча курил, глядя на меня, сквозь дым.

– Вы это из венчальной молитвы вынесли?

Я посмотрел на него, качая головой:

– И об этом знаете…

– Ну, а как же, сами понимаете, такая работа, – он пожал плечами. – Это… это изменило ваши отношения с женой?

Я засмеялся:

– Ещё бы! Секс стал ещё слаще.

Радюгин тоже засмеялся, качая головой.

– Я серьёзно, – сказал я, чувствуя, что он не верит. – Попробуйте, обвенчайтесь.

– Да у меня всё хорошо в этом смысле.

– Так и у нас было хорошо, даже сказочно. А стало… как… ну я даже не знаю… Одним словом, обвенчайтесь, Николай Иваныч. Как зовут вашу жену?

– Не поверите, – захохотал он, роняя пепел с сигареты. – Татьяна!

– Да, редкое имя, – захохотал и я.

Отсмеявшись, мы занялись нашими делами. И к утру я знал имена всех сотрудников клиник и лабораторий Вито. Он и наркотой успешно торговал под прикрытием медицинского бизнеса и малолетними проститутками, которых отправлял в Турцию, Таиланд и в старушку-Европу, конечно, тоже. А также торговлю детьми под видом усыновления вообще по всему миру. Так что Вито был не просто моим врагом, он был врагом человечества.

И вот сегодня, пока Таня ушла, а я доедал её обед, я открыл ноутбук со всеми обновлёнными данными о нём, включая денежные потоки, и в моём мозгу начал формироваться план действий.

Вернувшись, Таня сияла как бриллиант в рекламе Cartier.

– Нас отпускают домой, Марик! – сказала она почему-то шёпотом. – Буду приходить раз в неделю… Господи, неужели…

Я обнял её. Квартира на Поварской, куда мы вполне могли теперь переехать, сейчас была в разгаре ремонта и переделки, я не мог вернуться туда с Таней после того, как там топтали паркет подонки Вито, а после целая толпа милицейских и прокурорских, с любопытством перещупавших все наши вещи, даже Танино бельё, я это заметил по беспорядку в её комоде, а я хорошо знал, как у неё всё лежит там. Так что я всё выбросил, и теперь там всё переделывали. Конечно, можно было просто купить другую квартиру, или отправиться жить в одну из тех, что принадлежали когда-то дедушкам, но я не хотел, чтобы мы жили с Таней в пронафталиненых музеях, это первое. А второе, мне казалось, если мы насовсем уедем с Поварской, это будет похоже на то, что я отказался от детства. Может быть, и надо было это сделать, быть может, как раз пришло время, но я не был к этому готов пока.

Конец ознакомительного фрагмента.