В Стране Вечных Каникул. Коля пишет Оле, Оля пишет Коле

И я поплелся танцевать. А мне так хотелось обсудить с Валериком все детали предстоящей операции «Три маски», или «Проказница-мартышка, осел… да косолапый мишка»! И, между прочим, выведать: что же такое они там собираются открывать?…

НЕРАЗГАДАННАЯ ЗАГАДКА

В тот день я на своем персональном троллейбусе подкатил к Дому культуры медицинских работников немного раньше обычного: мне хотелось посмотреть, как мои приятели в масках будут переходить границу Страны Вечных Каникул.

На охране границы, как всегда, стоял массовик дядя Гоша. Увидев меня, он удивился:

— Так рано? У нас еще артисты не в полном сборе.

— Хочу немного подышать свежим воздухом, — ответил я. — Что-то меня в троллейбусе укачало.

— Расстрясло, наверное, — посочувствовал дядя Гоша. — Понятное дело: пустой вагон!

Я стал прогуливаться возле входа, широко раздувая ноздри, втягивая в них холодный воздух и время от времени охлаждая лоб комочками снега: дядя Гоша с сочувствием смотрел, как я прихожу в себя. Но прогуливался я недолго. Вскоре из переполненного троллейбуса, остановившегося возле Дома культуры, выкатились три моих приятеля в масках. Выходившие вслед за ними пассажиры громко возмущались:

— Без-зобразие! Ребенка напугали!

В троллейбусе плакала девочка.

— Какого ребенка! Я сама чуть не получила разрыва сердца — повернулась и вижу: медведь!…

Жора в маске медведя выглядел абсолютно взрослым: он был на полголовы выше массовика.

Дядя Гоша стал отмечать что-то в своем блокноте:

— Та-ак, хорошо! Один медведь пришел! Ослов у нас, помнится, вчера не было… И мартышек…

Он пристальным взглядом окинул невысокого Валерика в маске осла и Мишку Парфенова, изображавшего проказницу-мартышку.

— Это со мной: из детской самодеятельности! — пробасил Жора.

— Не могли, что ли, за кулисами загримироваться?

— Мы с другой Елки: опаздывали и не успели переодеться, — не своим голосом басил Жора.

— Какие еще Елки в феврале?!

Я в этот момент ахнул и схватился за виски…

— Тебе плохо? — всполошился массовик: он берег единственного в мире каникуляра.

Ребята скрылись в подъезде Дома культуры. И мне както сразу полегчало.

Когда в вестибюле грянул оркестр, я шепнул своим друзьям:

— Слышите? Для меня одного!

И взглянул на Валерика. Но его ослиная маска ничего не выражала: ни восторга, ни удивления.

Конечно, я давно уже мог попросить Деда-Мороза переменить программу елочного представления, показать мне что-нибудь новенькое. Но я боялся: а если в другой программе не будет знаменитых соревнований, которые я так привык выигрывать? И не будет призов, к которым я тоже очень привык!

Когда с белокаменной лестницы ринулись мне навстречу лисы, зайцы и скоморохи, я снова шепнул:

— Видите? Все для меня одного!

К Жоре подбежал дядя Гоша:

— Ты, медведь, из какой концертной организации? Почему стоишь со своим ослом из детской самодеятельности на одном месте? И с мартышкой тоже… Почему не работаете?

— Мне очень приято, что они стоят рядом, — сказал я. — Это меня очень развлекает!

Дядя Гоша виновато отступил:

— Твое слово для нас — закон!…

— Видишь, как он меня слушается? — шепнул я Валерику. — Что захочу, то и будет делать!

Но ослиная физиономия даже не дрогнула. «А что там, за масками? — думал я. — Наверно, в себя не могут прийти от восторга и удивления!»

Но, поднявшись в фойе Дома культуры, осел, медведь и мартышка пришли в себя очень быстро. Прежде всего, вместо того чтобы развлекать меня, они сами взобрались на деревянных карусельных коней и стали кружиться. Потом они скатились вниз с деревянной горки… Но внизу их уже поджидали разные «звери» из концертных организаций:

— Мы работаем, а вы катаетесь! Развлекаться сюда пришли, что ли?

Конечно, мои друзья пришли развлекаться. Ненаходчивый Жора ответил:

— Это он нас попросил. «Мне, говорит, самому надоело кружиться и кататься: хочу посмотреть, как у вас получится!»

— Да, — подтвердил я, — это так интересно: смотреть, как другие катаются!

— Ну, если тебе интересно, тогда другое дело: все для твоего удовольствия!

И я после этого сразу попросил моих друзей пойти пострелять в тире: мне это тоже было очень приятно! А потом они сами стали ко мне обращаться:

— Ты просишь нас посмотреть мультфильмы? Ты просишь нас сбегать в комнату сказок?

И я просил!

«Как это здорово! — думал я. — Все зависит от моего желания: захочу — и будут кататься, захочу — и увидят фильмы!…»

А потом начался концерт. И мне показалось, что я не слышал накануне этих песен и не видел этих танцев… Все было как-то по-новому, потому что со мной в зале сидели мои друзья.

Но друзьям не сиделось. И когда Дед-Мороз объявил знаменитые соревнования — «Кто всех быстрее? Кто всех ловчее? Кто всех умнее?», — все трое подняли руки, словно они были в классе и хотели ответить на вопрос учительницы.

Этого, конечно, я предвидеть не мог.

— Странные какие-то звери, — негромко сказал ДедМороз своему помощнику дяде Гоше. — В одних масках, без шкур…

— Это не профессиональные звери, — пояснил массовик. — Они из самодеятельности.

— Ах, так? Тогда объясните им, что в соревнованиях могут участвовать только каникуляры и каникулярки: мы здесь работаем, а не развлекаемся.

— Помоги нам, — умоляюще прошептала мне в ухо проказница-мартышка. Казалось, она вот-вот расплачется Мишкиными слезами. — Заступи-ись… Ведь ты здесь всесильный!

Я вскочил со своего места:

— Меня бы очень развлекло, если бы они приняли участие в соревнованиях. Я получил бы от этого огромное удовольствие! Просто наслаждение!…

— Просьба каникуляра для нас — закон!

Как жалко, что я в тот момент не мог одернуть с Валерика его ослиную маску: мое слово было законом для Деда-Мороза! Для самого повелителя всех елочных праздников, при одном появлении которого дети начинают прыгать и вопить не своим голосом. Неужели и это не поразило моего лучшего друга? Неужели?!

Дед-Мороз застыл с секундомером в руке возле елки, а я, как всегда, оседлал «старого, но боевого коня», пришпорил его и поехал по кругу.

Я именно не помчался, как в тот первый день, а всегонавсего поехал, потому что за полмесяца я привык уже, сидя на кожаном велосипедном седле, еле-еле шевелить ногами. «Быстрей, быстрей!» — подгонял я самого себя: мне вдруг очень захотелось выиграть у своих друзей самому, без помощи волшебной силы! Но «старый конь» не слушался меня и «плелся рысью как-нибудь»…