В тени пророчества. Дилогия

— А если не выдержу? — робко спросил я. — Если сорвусь?

— То станешь демоном во плоти, Темным Мессией, антихристом. Вариантов масса, но все они тебе не понравятся. Еще вопросы есть?

Вопросов не было.

— Закат кровавый. Что-то будет. — Я приложил руку козырьком. Да, солнце и впрямь багровое, страшное, но при этом по-своему непередаваемо красивое. И глядя на него, я почему-то подумал, что в мире появилась ходячая бомба замедленного действия. А взорвётся она, или не взорвётся — зависит от моей выдержки. А мне, если хочу остаться собой, придется воевать по старинке, обычным оружием. Орден пока ещё не знает об этом, значит, у меня есть фора, шанс проскочить куда-нибудь и спрятаться. Ближайшие несколько часов атаковать они не рискнут, пока более крупные силы не подтянут. А значит, действовать надо быстро.

Настя была заботливо уложена на заднее сидение и пристёгнута ремнями безопасности. Она еще была без сознания, но щёки порозовели. Внешне от ранения не осталось и следа, даже рубца. Консуэла сказала, что регенерация — процесс длительный, беспокоить девочку не стоит, пускай себе лежит, восстанавливается. К тому же она потеряла много крови, а воссоздавать последнюю из ничего трудно и долго. Впрочем, как я подозревал, для среброволосого преград нет никаких, и если бы в граничных условиях желания я обозначит сроки, то Настя бы уже давно бегала. Но, чего не сделал — того не сделал.

— Возможно. — Черноволосое существо обернулось и тоже осмотрела закат, приложив к голове руку — совсем по-человечески. — Да, возможно, что-то будет. Хотя солнце тут совсем не при чём.

— Знаешь, Миш — задумчиво продолжила она, — не такие мы и безвольные, как считается.

Я кивнул. Интересное откровение. Четыре слова, но если уметь их правильно услышать, то можно вновь перевернуть свое мировоззрение. Сколько же тайн у Конторы? Однако насчёт последнего я как раз-таки догадывался.

— К чему ты это?

Она пожала плечами. Я не стал допытываться и продолжал погрузочные работы — сгрузил два последних гранатомета на пол между сидениями. Итого их в салоне пять штук. Вести и стрелять, конечно, не получится, но пусть хотя бы будут под рукой. Теперь я один, а значит, в тактике необходимы коррективы.

— Сдетонируют? — кивнул ангелу на них. Хранитель пожала плечами.

— Не знаю. Не должны. Если в лобовую не вмажешься, то нет.

Ага, с моими-то навыками вождения никуда и не вмазаться? Ладно, будем надеяться, обойдётся.

— То есть, ты не убьешь меня, если поступит такой приказ? Я правильно понял? — прямо спросил я. Она кивнула. Меня же понесло:

— То есть, чисто теоретически, и Люцифер мог пасть сам? Без приказа свыше?

По челу ангела пролетела черная тень.

— Миш, зачем тебе забивать голову тем, что тебя не касается?

— Интересно же! — воскликнул я, вешая очередную свою тупую улыбку. Эта мысль, умело подкинутая Эльвирой, занимала меня который день. — Для общего развития!

— Знания — это оружие, — вздохнула ангел. — А владеть некоторым оружием ты еще не готов.

— Понимаю. Но все-таки? — лукаво прищурившись, стрельнул я глазами в ответ на ее: «О, Господи, вырви мне язык, молю тебя!»

— Нет, не мог. — Снова вздох. — Долг для нас — прежде всего.

Я не был уверен, что она не врёт. Она лишь говорила то, что было оптимальным в данной ситуации. Ну, и на том спасибо. Хотя бы точно установил, что она меня не убьёт, а это уже много.

— И в спину не ударю, — поддержала мысль ангел. — До тех пор, пока ты мой клиент. Рад? Теперь будешь доверять?

Я сделал галантный реверанс

— С этой минуты, сеньора, и до конца дней! — затем как в лучших рыцарских романах взял ее ладонь и приложился к тыльной стороне губами. Мы рассмеялись. Напряжение, витавшее вокруг, наконец, спало.

— А где Элли? — родился в голове вопрос. — С самого пробуждения ее не наблюдаю.

— У себя. Позвали. На ковёр, — пренебрежительно откликнулось это существо с огромными черными глазами. И непонятно, то ли пренебрежение к Элли, то ли ко всему Метро. — Ты не думай, эта выдра выкрутится, она верткая!

Это точно. Вёрткая. Но дело не только в этом.

— Она списана. Как и ты, — произнёс я то, о чём давно думал. — Если ее убрать — придется списывать кого-то другого. Так, Консуэл?

Попытался поймать ее чувства… Ничего! Стена! Ангел лишь мило улыбнулась. Неужели я ошибся?

— Эта такая черта характера у тебя, с детства, Миш. Узнал новое, сделал выводы, и считаешь, что так и есть. А не думал, что всё намного сложнее?

Я почесал затылок. Думал. Но куда именно сложнее — пока не придумал.

— Вон, смотри, ещё рожок, — указала она в сторону «Мазды», рядом с которой распласталось на земле тело одного из «наследников» с рассеченной грудью. — В кармане брюк.

Я скривился. Обирать трупы?

— Не кривись, у тебя скоро каждый выстрел будет на счету. Ты ж не собираешься высвобождать спящую внутри силу? — она неожиданно стрельнула глазами, и я нервно сглотнул. Вот змеюка! А я по глупости природной считал врединой только демона! Ничего не ответив, подошел и брезгливо перевернул окоченевший уже труп, высвобождая из кармана драгоценный рожок. Как-то так само получилось, что психика преодолела барьер восприятия чужой смерти. Может это связано с тем, что сам я теперь убийца? Со всплеском инферно внутри мёртвые тела стали восприниматься просто как детали интерьера? Единственное, чего опасался, так это испачкаться: стираться ближайшие дни не представится возможным.

— Элли важна, потому, что имеет на тебя влияние, — произнесла хранитель. — Как и я. А списать можно любого, это не проблема, Мишенька. Ладно, поехали.

Затем произошло нечто невероятное. Ангел ПРОЯВИЛАСЬ В ЭТОМ МИРЕ, вальяжно прошествовала мимо меня, виляя бедрами, и села на переднее сидение, совсем по человечески захлопнув за собой дверцу. Но главное, её одежда преобразилась — вместо «викторианского» платья середины девятнадцатого века на теле появилась довольно эротичная черная мини-юбка, подчеркивающая смоль спускающихся почти до поясницы волос и стройность длинных смуглых ножек, и элегантный невесомый зелено-золотой топ, выгодно подчеркивающий все детали фигуры. А она совсем даже ничего! В смысле деталей фигуры. И как я этого в ней не замечал? С моим-то опытом… Сказано, стереотипное отношение, как к бесполому аморфному «ангелу».

А вообще, когда она умерла, ей, наверное, и тридцатника не было. Красивая! Обалденная просто! Хотя, в те времена тридцать лет для женщины были чуть ли не порогом старости… Но я-то живу не в те времена!

Я присвистнул. Ничего не понимая, но рассчитывая получить хоть какие-то объяснения, обошел машину и плюхнулся за руль. Кажется, намечается что-то новое и жутко интересное!

Глава 28. Повышение ставок

<