В тени Рюджина
Шрифт:
— Земной огонь, — глубокомысленно изрёк Ясунеко, настороженно вглядываясь в черные провалы.
— Не бойся, — посоветовал я ему, показав сложенные в печать Тигра руки, — я держу огонь под контролем. Усы уж точно не опалишь.
— Рассчитываю на вас, Рюджин-сама, — поверив мне, но до конца не осилив свой страх, ответил некомата.
— Земной огонь, говоришь, — тем временем снова переключился я на интересующую тему. — Любопытный феномен. Будь я в ином мире, то мог бы подумать, что под землей находятся залежи природного горючего газа, которые и пылают. Но этот мир
— Я не могу сказать многого. Эта территория никогда не была интересна моему народу.
— А вы что можете сказать? — качнув головой, поинтересовался я у змей.
— Здесь извергается природная энергия, подобно лаве вулканов, — услышал я голос Тагицухиме в правом ухе.
— Да, природную энергию я чувствую прекрасно, — согласился я, — но это совершенно неестественное ее проявление. Хотя вам-то лучше знать, не так ли?
— Мы слышали, что пламенные горы есть во владениях жаб, — высказалась Тагорихиме, — но не знаем, что они из себя представляют.
— Ну, горы с таким же названием, Коензан, есть и в приграничных районах Стран Пустыни и Ветра, — резонно заметил я. — Только там это просто выветренные пики из красного песчаника, над которыми при нагреве солнцем поднимается сильное марево, из-за чего появляется иллюзия пламени. Здесь все иначе. Хотя…
Еще раз осмотревшись по сторонам, но уже используя кецурьюган, я всмотрелся в скрытую под землей энергию. Местность с помощью додзюцу я осматривал и раньше, но мои глаза природную энергию улавливают слабо. Почти никак, если честно. Была надежда, что вблизи получится увидеть что-то новое.
Надежда не особо оправдалась. Пустоты под землей имелись, некие подобия фумарол, по которым вместо дыма рвалось пламя. Но что и откуда там появляется — не понятно. Однако у меня появилось чувство, что я уже видел кое-где в чем-то похожую аномалию.
Рюмьяку в Роуране. Я так и не смог выпытать у Сальмы все подробности устройства ее чудо-источника чакры, но, насколько я понял, он у нее не совсем естественного происхождения, и нынешний вид ему был придан с помощью камней Гелела, ну или Герел, как их Сальма называет. Может, здесь нечто подобное, но без человеческих доработок?
— Рюджин-сама.
— Вижу, Ясунеко, — ответил я некомате, останавливаясь.
Мы с Кайбе уже пару минут шли по некоему подобию оврага. На мой неискушенный взгляд, это было что-то вроде обвалившейся со временем лавовой трубки или чего-то вроде. Справа обрыв, слева обрыв, а над головой тусклая полоска неба, в которой иногда мелькают всполохи пламени. Здесь, внизу, огненных гейзеров было поменьше, так что путь был достаточно очевиден. И именно на нем нам впервые вблизи встретился местный обитатель.
Крупный черный ворон мне показался не совсем обычным. Хотя бы потому что не особо он на ворона был похож. Какая-то смесь черной вороны, ворона и грача, кои на местном языке звучат одинаково, но на самом деле имеют некоторые отличия, которые я еще со школы помню. Впрочем, и без моих школьных знаний можно было с полной уверенностью сказать, что птица перед нами явно не простая. Во-первых, простые пернатые в Каензане не появляются.
Во-вторых, конкретно этот экземпляр сидел на краю пышущей пламенем трещины и нисколько не смущался лижущим его черное оперение огнем.— Ка-а! — лаконично произнесла птица, сверля меня бусинками черных глаз.
На мгновение замешкавшись, убеждаясь, что нас сейчас же не спалит очередным потоком пламени, я все же разомкнул руки, прерывая технику контроля огня. Я пока не уверен в исходе своего путешествия в Каензан, так что стоит хотя бы из вежливости не показывать местным жителям никаких намеков на возможную агрессию.
— Я Орочимару Рюсей… Рюджин, — представился я. — Я хотел бы встретиться со старшими Каензана. Скоро у подножия ваших гор будет проводиться ритуал, связанный с расположенным там святилищем. Он может отразиться и на вас. Чтобы избежать непонимания в будущем, нужно переговорить сейчас.
— Ка-а… — с нотками какой-то растерянности каркнула птица, склонив голову и рассматривая меня уже другим глазом.
Я ответил ей таким же вопросительным взглядом, силясь понять, что там творится у ворона в мозгах. Сенсорная техника для восприятия мыслей и с людьми не всегда работает идеально, а с животными и подавно. Особенно с птицами, у которых мозги достаточно серьезно отличаются от таковых у млекопитающих.
— Ну?
— Ка-а! — еще раз крикнул ворон, шумно взмахивая крыльями и взмывая в небеса.
— Вот и поговорили, называется, — провожая взглядом удаляющуюся черную точку, пробормотал я.
— Это же воронье, — пренебрежительно фыркнув, прокомментировал некомата.
— Ага. Ладно, идем дальше. Этот пернатый, кажется, и в самом деле полетел предупреждать свое начальство… Если что не так, то остальные летуны как-нибудь нас предупредят.
— Лишь бы не прицельным бомбометанием предупредили, — пробормотал Ясунеко, тоже сощурившись посмотрев в сторону кружащих в воздухе нескольких ворон.
Да, Каензан был местом, где обосновались вороны. Не уверен, какое у них тут социальное устройство, но живут они группой. С людьми контактируют редко, люди с ними — еще реже. Хотя, может, сами птицы за пределы пылающих гор и летают, всякого воронья в округе полно, но поди узнай, кто из них по-настоящему разумный. Собственно, я за тем сюда и иду. Ритуал ритуалом — это больше повод, чтобы сюда забраться — а вот нанять таких разведчиков я б не отказался. В компанию к котам.
— Слушай, Кайбье, а ты почему так в огне купаться не умеешь, как эта птичка? Ты же некомата!
— Здесь огонь живой, — недовольно буркнул Ясунеко. — Я ж не идиот, чтоб в него соваться.
Я, вместо слов, еще раз посмотрел в небо на черные тела парящих птиц.
Вот, казалось бы, где огонь, а где вороны. Однако в этом мире ворон — это в некоторых легендах едва ли не воплощение солнца и пламени. Одно из моих имен в Рюджинкё как раз на основе этих мифов и получилось. Однако солнца, да… Аматерасу тоже связана с солнцем. И черное, как крылья ворона, пламя названо Аматерасу. И призывом Итачи с его Мангекье Шаринганом тоже были вороны. Любопытные совпадения. И совпадения ли?