В тени Рюджина

Закованные в латы, чем напоминали стражников Роурана, воины останавливать меня не стали. Лишь поздоровались и напомнили, что на территории Страны Железа нужно соблюдать принятые правила. Я в ответ их только поблагодарил, направившись дальше. Из города нам еще предстояло добраться до замка, который был на горе, возвышающейся над поселением, поэтому на разговоры время тратить я нужным не счел. Лучше уж на самурайскую столицу посмотреть.

По архитектурному стилю она, кстати, не сильно отличалась от городов Страны Земли. Основным строительным материалом здесь так же был камень, так что ничего удивительного в этом нет. Но чем город в тени Санро удивлял, так это качеством планирования и обилием фортификационных сооружений. Форты вокруг поселения, мощная крепостная стена с бастионами по периметру. Улицы неширокие, извилистые, но не из-за хаотичной застройки, а для упрощения его обороны на случай прорыва других линий защиты. И венчает все укрепления замок дайме, дополнительно обнесенный еще несколькими стенами.

Из города была видна только внешняя крепостная стена на вершине горы, окруженной сухими рвами, траншеями, обрывистыми скалами, насыпями и валами. К ней вела единственная дорога, являющаяся помесью барбакана, захаба и куичигай-но когучи, которая за первой крепостной стеной превращалась в лабиринт. А сам замок дайме, насколько мне было известно, находился в центре еще восьми отдельных стен.

Выглядит мощно, но насколько практична подобная фортификация? Об этом я попросил высказать свое мнение спутников.

— Санро никогда не пытались взять штурмом, — ответила Малис. — У самураев Страны Железа был конфликт с шиноби во время Первой мировой войны, но дальше пограничных стычек дело не пошло. Как раз на приграничных крепостях отряды ниндзя и застряли.

— Крепости укреплены чакрой, — добавил Котоширо. — Хотя лучше было их делать не из настолько близкого к привычным Сешицухенка шиноби материала. Например, как замок Кикьё. Защищенное дерево выстояло до наших дней, хотя о находившемся там дворе дайме и самураев, уничтоженной Сенджу лет двести-триста назад, уже никто и не помнит.

— Если местные самураи настолько основательно подошли укреплению собственных поселений, то оптимизма в своем будущем они не ощущают, — с иронией заметил я.

— Стены помогут отбиться от вторжения армии, но не защитят от идей, — безразлично сказала Малис. — Самураев становится меньше. И не потому что они гибнут, а потому что отказываются от своего пути и становятся шиноби.

— Хотелось бы этого избежать… — пробормотал я себе под нос, осматриваясь по сторонам. — Ладно, давайте прибавим ходу. Некрасиво получится, если мы прибудем последними.

В целом оборона города впечатляла и отбивала всякое желание его брать. Несколько джинчурики или равных по силам шиноби штурм упростили бы, но все равно потери атакующие понесли бы значительные. Не то чтобы я планировал захватывать Страну Железа, но с соседями всегда нужно быть настороже. Даже если эти соседи самураи, сама цель существования которых — это достижение мира. Пожалуй, они реальное воплощение крылатого выражения «хочешь мира — готовься к войне».

Минут через десять мы все же достигли барбакана, еще примерно столько же времени понадобилось, чтоб его преодолеть. И только у третьих на нашем пути крепостных ворот у нас появился сопровождающий.

— Приветствую, Орочимару-доно, — слабо наметив поклон, поздоровался встречающий самурай. — Я — Шинген Сага, знаменосец главнокомандующего Страны Железа, Мифуне. Позвольте проводить вас в замок.

— Буду благодарен.

Шинген этот доспехов не носил, по внешнему виду тянул лет на пятьдесят, хотя выглядел бодрячком. Уверен, что он способен задать жару многим джонинам. И в компании этого самурая мы преодолели еще восемь стен, преграждающих путь к замку дайме. Они уже были менее внушительны, чем ранее встреченные оборонительные сооружения. Толщиной всего в полметра и высотой не более трех эти стены служили больше основой для барьерных техник и печатей, чем физической преградой.

И я уверен, что сами самураи никогда не преодолевают все восемь рубежей стен пешком, проходя через ворота. Наверняка есть подземные ходы, и нам их, естественно, не покажут, но могли хотя бы позволить пропрыгать поверху. А то форменное издевательство какое-то.

К счастью, все когда-нибудь заканчивается, и до замка мы все же добрались. Пирамидальная каменная конструкция, отдаленно напоминающая классические пагоды, встретила суровой тишиной и множеством молчаливых самураев. Мне кажется, количество караулов сегодня было увеличено.

По внутренним помещениям замка Шинген нас водить долго не стали. Похоже, встреча Каге проходит где-то недалеко от входа. Зал был погружен в сумрак, освещение только через световые колодцы. Потолок вообще терялся во мраке, но мои чувствительные к свету глаза ясно различили галерею, на которой тоже маячили самураи. У них там, наверное, хороший обзор на все происходящее снизу. И обстрел тоже. Попасть под перекрестный огонь дальнобойных приемов самураев даже Санедайме Райкаге будет неприятно.

Должен признать, что осознание угрозы собственной жизни хоть и нервирует, но изрядно дисциплинирует.

— Молодежь нынче совсем бессовестная, — прозвучал в темном зале хрипловатый голос. — Позволять себе опаздывать мне в пору, но я прибыл первым.

Я обернулся на звук в сторону давно примеченного мною человека, сидящего за широким столом в форме подковы. Старик явно постарше моего провожатого Шингена. Да и статью совсем в сравнение не идет с самураем.

Оноки, Третий Цучикаге, никогда не отличался высоким ростом, но в молодости имел хотя бы побольше мышц. С возрастом же он слегка похудел и усох. На фоне своего зятя он и вовсе выглядел карликом — сто тридцать пять сантиметров роста против двухсот пятнадцати.

— Хо-хо, Цучикаге-доно, неужели вы спешите причислять себя к пожилым людям? — не обидевшись на ворчание Оноки, спросил я, шагая столу. — Чуть более полвека — это же возраст самого расцвета сил.

У стола стояло три кресла. И это, по центру подковы, похоже, предназначено мне. Именно на нем изображен иероглиф, обозначающий звук. Усевшись в него, я обвел еще раз рассеянным взглядом помещение и удовлетворенно кивнул самому себе.

Техника Муджин Мейсай Второго Цучикаге используется во всех видимых мне диапазонах, даже исходящего тепла не чувствуется. Так же скрываются запахи, звуки и чакра, но я прекрасно ощущаю идущие по полу вибрации от движений невидимого мне человека. Значит, все четыре шиноби Ивагакуре — в этом помещении: Оноки слева от меня за столом, тип с торчащими в стороны волосами — Гари, капитан отряда подрывников, у стены позади Цучикаге, и там же Кицучи. И этот невидимка ходит справа от меня, всего в нескольких метрах.

— К тому же я прибыл вовремя, — продолжил говорить я, уже глядя на Цучикаге. — И даже раньше назначенного времени на десять минут.

Сощурившись, Оноки недовольно покачал головой.

— Никакого уважения, — покровительственным тоном пожурил он меня. — С приходом Эпохи Деревень молодежь совсем перестала чтить старших.

В ответ я восхищенно посмотрел на старичка.

— Цучикаге-доно, с годами ваша мудрость растет, — уважительно произнес я. — Чуть больше сорока лет назад возле памятника ваш дед был для вас беспомощным стариком и скрягой, а сейчас вы говорите о почтительности к старшим. С возрастом пришло покаяние.