В тихом Провиденсе

Но Артура и след простыл. Получив по лицу, он уже не смог довести дело до конца, совершенно внезапно у него появились собственные проблемы, которых он совершенно не ожидал. Левая часть лица превратилась в кровоточащий кусок кожи. Картер его всего лишь обжёг и немного поцарапал, но Артуру представлялось, что умрёт от потери крови ещё раньше, чем найдёт свою машину.

Рыдающая Венди подхватила голову своего мужа, когда он начал клониться к земле. Его руки, измазанные в крови, теперь волочились по песку, одевая кисти в некое подобие перчаток. За спиной Венди кричал Джон, указывая пальцем в том направлении, в котором скрылся другой кричащий человек.

Он чуть было не бросился за ним в погоню, но Венди вовремя успела перехватить руку сына, испачкав его в отцовской крови, отчего бедный мальчик закричал ещё громче, ей пришлось ударить его.

– Джон, садись в машину! – Глухим голосом она сказала ему. Крик сменился на слезы, из краешка его рта стекали кровавые бусинки. – Джон Картер! Немедленно садись на своё место и пристёгивайся. Мы сейчас поедем!

Видя, что её малолетний ребёнок всё ещё стоит, ей пришлось повысить голос:

– ДЖОН! БЫСТРО ПОЛЕЗАЙ В ФУРГОН И ПРИСТЁГИВАЙ ЭТОТ ДУРАЦКИЙ РЕМЕНЬ! МЫ С ПАПОЙ СЕЙЧАС ПОДОЙДЁМ!

Ей пришлось отвлечься от сына, потому как Томас на её руках начал что-то говорить. Его губы медленно расходились, и Венди пришлось наклониться к ним.

– Что? Что ты сказал, Томми? – Эти слова она прокричала ему в лицо.

–Я спалил всё мясо… – Ему хватило сил ещё на одно слово. – Ар…тур… – После этого он больше не реагировал на её крики.

Какого хрена здесь происходит? Две минуты назад она сидела на берегу пруда, а сейчас недоумённо пялилась на стоящий чуть в стороне гриль. На её руках лежал муж с дыркой в животе, и решать что-то нужно было немедленно. Для начала его нужно дотащить до машины. Дальше первого действия она пока не заглядывала.

Венди закинула руку Томаса себе за плечо и попыталась подняться. Пресвятая Богородица, сколько же он весит? Поднять его полностью она не могла, а Картер к тому моменту уже успел отключиться (или…), она не позволяла себе думать иначе. Пришлось в буквальном смысле тащить мужа на себе, его ноги волочились по земле, а основная часть корпуса лежала на Венди. До машины ей нужно было пройти всего пять шагов.

Она наступила на рукоять двузубой вилки и даже не обратила на это внимания. Ей нужно было дотащить мужа до заднего сидения и положить на него. Молодчина Джон додумался не закрывать дверь, умница. Она видела его глаза, большие и напуганные в глубине салона, но даже и не думала представлять, как сама выглядит. "Как рюкзачок, – мелькнуло у неё сравнение. – Он лежит у меня на спине, как рюкзачок."

Вместе с Джоном ей удалось уложить Томаса на заднем сидении. Она захлопнула дверь и стала обходить фургон. Сколько лет она уже не садилась за руль? На месте водителя фургона она оказалась в первый раз. Лёгкие шлёпанцы слетели с неё в то время, как она бежала на крики, придётся давить на педали босиком.

Она развернула фургон, переехала раскладной стул, который так нравился её мужу, и вырулила на узкую дорожку. На первой же кочке Венди больно ударилась головой о боковое стекло. Джон тоже вскрикнул. Но они без проблем переживут такое, а вот Томас…

– Солнышко. – Позвала она, хотя за рёвом двигателя её было плохо слышно. Венди пыталась одновременно следить за дорогой и через зеркало заднего вида наблюдать за сыном. – Джонни, возьми мой телефон и срочно набери полицию… нет, нет, нет сначала скорую, а потом…

Её рука привычно потянулась к карману шорт, но нащупала лишь ткань.

– Проклятье! – Выругалась она. Телефон вместе с другими вещами остался лежать на пляжике возле пруда. Им пришлось так стремительно бежать на крики, что на сбор вещей не оставалось времени.

Томас! У него тоже был телефон, вот только куда он мог его положить?

– Я не могу найти. – Хныкал сзади Джон, на очередной кочке он ударился головой. Венди он казался таким маленьким и несчастным, но она боялась, как бы он не стал ещё более несчастным.

Куда же запропастился телефон Томаса?

Деревья оборвались слишком неожиданно, ещё бы немного и они бы вылетели с тропинки прямо в Мосуонсикут! Венди резко вывернула руль влево, ремня на ней не было, и её чуть не вынесло на пассажирское место. Сзади опять застонал Джон и послышался глухой звук. "Это Томми, твой Томми бьётся головой о дверь, глядя, как ты управляешь его фургоном!"

***

Пьерджузеппе Бальдини очень любил свой виноградник. Ему в принципе нравилось жить немного на отшибе и заниматься своими делами, и виноградник давал ему такую возможность. Этот кусочек земли на самом краю пруда с трудным названием Мосуонсикут купил ещё его отец, но в те далёкие времена ни о каких виноградниках речи и не было.

Только когда земля перешла в его собственное владение, Пьерджузеппе решил последовать совету друга-геолога и попытался тут что-нибудь вырастить. Удивительно, как некогда случайно брошенные слова меняют нашу жизнь. Бальдини и не думал, что сможет отыскать в этой жизни какое-нибудь ещё занятие кроме преподавания, однако уже без малого двадцать два года занимался виноделием.

По началу всё это было в шутку, он дарил знакомым бутылки вина собственного приготовления, но через какое-то время он всерьёз задумался над расширением производства. С тех пор у него появилось много постоянных клиентов, и немалая часть населения близлежащих городов знала о его затерянной в лесу винодельне.

Вот и сейчас на небольшой парковке стояло шесть автомобилей его покупателей. Некоторые из них сидели под большими полосатыми зонтиками в удобных раскладных шезлонгах и мирно беседовали. Он знал их каждого по именам, и их благодарности и улыбки на лицах способствовали процветанию его маленького бизнеса.

У его дома было просторное крыльцо, на котором он любил сидеть вечерами и смотреть на пробегающую по воде рябь. Здесь почти не слышно было гула пролегающей невдалеке автострады. Итальянец дорожил тишиной и умиротворением. За это он и любил это место.

Вот и сейчас он смотрел на огороженные и ухоженные виноградные посадки, яркие зонтики и радующую глаз зелень. Замершую и никуда не спешащую идиллию нарушал только звук мотора. Пьерджузеппе нахмурился, звук исходил не со стороны Хопкинс-авеню, а из леса, со стороны той полянки, которую лет десять назад он показал молодому писателю.

Сидящие в шезлонгах тоже услышали звук и заволновались, некоторые из них обернулись в сторону маленькой тропинки. Пьерджузеппе успел миновать только две ступеньки, когда из леса вырвался фургон.

Он летел с бешенной скоростью, и у старика сжалось сердце, когда он чуть не вылетел в пруд, однако в последний момент водителю удалось удержаться на узенькой дорожке. Фургон резко вильнул и со всего размаху вспорол тупой мордой хлипкую ограду виноградника. Бальдини с ужасом наблюдал, как машина давить и вырывает с корнем его ухоженные посадки, а ноги, тем временем, уже несли его на место происшествия. Сколько сил! Сколько своего пота он вложил в этот виноградник, а какой-то водила напрочь сгубил все его старания. Если это тот писака! Уж он точно требует с него компенсацию! Он выставит ему счёт! Он его по судам затаскает…