В твоих сильных руках

Хлоя вся в мать.

Тара тщательно скрывает свое безрассудство, но она много путешествует, у нее большой жизненный опыт.

А у нее самой… не такой большой. Да, она живет в Лос-Анджелесе, но только благодаря отцу, который забрал ее туда. Все ее приключения на съемочной площадке произошли благодаря отцу, а не потому, что она так уж хотела заниматься этим делом.

Она просто приняла все как должное. И так во всем — либо ей что-то сваливается на голову, либо она позволяет во что-то себя втянуть.

Так произошло и с отелем.

Нет, решила Мэдди. С отелем все будет иначе. Это будет ее собственное приключение.

Кивнув, она продолжила идти, слушая, как о пирс с шумом бьются волны. Деревянные доски у нее под ногами были с зазорами, и при свете дня это зрелище вызвало у нее головокружение и дикий страх, что она может упасть в воду.

— Главное не смотреть под ноги, когда идешь.

Мэдди повернулась на голос и увидела женщину, прибивающую к столбу объявление. Она была примерно ее возраста, миниатюрная, хорошенькая, с темными волнистыми волосами, струящимися по спине. На ней были облегающие брюки в тонкую полоску и пиджак, отлично сидящий на подтянутой фигурке, — такой стильный, элегантный и слишком уж деловой.

— Если смотреть на горизонт, — продолжила незнакомка, — то мысль о том, что вот-вот упадешь, исчезает. — Вполне уверенно управляясь с молотком, несмотря на свой офисный вид, она вбила в столб последний гвоздь. Прибитое объявление гласило:

Ежегодный креветочный пир в Лаки-Харборе.

В эту субботу, в 18.00.

Самый большой и самый лучший в штате: ужин, танцы и поцелуй мэра — не пропустите!

— Вы здесь человек новый. — Улыбаясь, женщина протянула руку. — Я Сэнди. Секретарь и администратор муниципалитета. Еще я заведую библиотекой. — Она снова улыбнулась: — Знаете, а вы похожи на свою маму.

— Вы ее знали?

— Ее все знали. Обязательно приводите на пир своих сестер. Прямо сюда. — Порывшись в сумке, стоявшей у ее ног, она вытянула стопку бумажек, похожих на лотерейные билеты, и протянула несколько Мэдди.

— Это вам на всех. Подарок. Добро пожаловать в город.

— А для чего это?

— Впишете сюда свой прогноз — каков будет улов креветок во время парада рыболовных судов. Победитель сможет поцеловать Джекса, когда он сойдет с гидроцикла, возглавляющего парад.

Мэдди моргнула.

— Джекса? Джекса Каллена?

— Он единственный Джекс в Лаки-Харборе. Единственный и неповторимый.

— А почему победитель должен его целовать?

— За исключением того, что он чудесный человек? — Сэнди ухмыльнулась. — Потому что всегда кому-то выпадает шанс поцеловать мэра. Мы любим поиздеваться над нашим. Особенно если он популярен, как Джекс. А до Джекса была я. Целых три срока. И однажды мне повезло — счастливчиком, угадавшим точное число креветок, оказался член правления — настоящий лакомый кусочек. Впрочем, я все равно никак не могла его поцеловать. Остальные два раза мне пришлось целовать сущих жаб.

— Но как он может быть мэром? — Мэдди покачала головой. — Джекс ведь плотник. Реставратор.

— У него много талантов, — сказал Сэнди с затаенной улыбкой, и Мэдди испытала приступ ужаса.

О Боже…

— Он ваш парень? — Она целовала чужого парня!

— Нет, — вздохнула Сэнди. — К моему большому сожалению. И не потому, что я не пыталась. Мы с Джексом просто друзья. — Она бросила молоток в сумку и улыбнулась. — Увидимся на пиру. А вы собираетесь раздавать сертификаты отеля? Фиби в прошлом году раздавала, и они пользовались большим успехом.

— Правда? — Неужели это правда? Это же развалины.

Сэнди улыбнулась:

— Ну, возможно, никто ими не воспользовался, но дело в том, что вполне могли бы. Ваша мама была удивительной женщиной, но совсем не созданной для бизнеса. Наверное, она не много рассказывала вам об отеле.

Да уж, не рассказывала. Фиби вообще о многом умолчала.

— Я поговорю с сестрами насчет этого, но отель точно не откроется до… — Ну, может, он вообще никогда не откроется, но поскольку она покончила с негативным образом мыслей, Мэдди ответила так: — Надеюсь, он откроется сразу после Нового года.

Сэнди кивнула:

— Не терпится увидеть, каким он станет. Весь город только об этом и говорит.

— Откуда все знают, чем именно мы занимаемся?

— Вы попросили Джекса сделать смету. Джин обедала со своей лучшей подругой Трейси, которая все рассказала Карле, моей золовке, а та — репортер местной газеты. Лаки-Харбор гордится тем, что всегда в курсе новостей. А вы трое — большая новость.

Мэдди попыталась переварить мысль, что она — новость. Мэдди Мур, ассистент ассистента, — грандиозное известие.

— Не такие уж мы интересные.

— Шутите? Сразу три новые женщины в городе, управляющие отелем? Это новость месяца. Ну, может, не столь грандиозная, как приближающийся креветочный пир или наблюдение затем, как Джекс пытается отмазаться от участия в параде, но достаточно громкая. — Сэнди улыбнулась. — Ладно, пойду развешу оставшиеся объявления. До встречи!

— До встречи, — тихо ответила Мэдди, потягивая коктейль. Ей хотелось обдумать все, о чем рассказала Сэнди. Придется привыкнуть к системе распространения слухов в Лаки-Харборе. А также к тому, что местные жители счастливы, что она приехала в их город и занялась отелем. Но в мозгу вертелась только одна мысль.

О Джексе — мэре!

Глава 11

Сестра — друг навсегда.

Фиби Трегер

— Это не о мужчинах и не о сексе, — сказала Хлоя, схватив еще один кусок пиццы. На ней была черная облегающая толстовка с капюшоном и молнией на груди. Посередине — яркая белая светящаяся надпись — «Озорница».

Они сидели за длинным кухонным столом в коттедже и обедали, но при этом все время ссорились — из-за отеля, из-за желаний Фиби, из-за одежды, из-за единственной кровати в доме и из-за кухни, поскольку только Тара умела готовить, однако отказывалась это делать, потому что находилась в отпуске, — для них не было ничего святого! А ведь уже через несколько дней они должны были вернуться домой и зажить своей жизнью. Только Мэдди оставалась.

Единственное, из-за чего они не ругались, — это из-за карточек Фиби. Большинство из них были эпатажны, некоторые откровенно абсурдны.

Но вот нашлось сокровище, имеющее отношение к реальной жизни, и для Мэдди это стало потрясением. «Сестра — это друг навсегда!» — гласила очередная карточка.

— Эта мне нравится, — тихо сказала она. — Очень нравится.

Тара постукивала по столу своими идеально ухоженными ноготками, явно выбитая из колеи волнением Мэдди. В конце концов она вздохнула и произнесла с несвойственной ей эмоциональностью — прежде Мэдди за ней такого не наблюдала: