В Уссурийске
Шрифт:
Время за чтением книги проходило незаметно и быстро. Уже наступила полночь, а друзей всё ещё не было. Мурат решил не дожидаться Ганжу и Зелинского и, выключив свет, лёг спать. Не прошло и получаса, как в комнату с шумом вошёл Володя Зелинский. Он был на самых верхних этажах веселья. Мурат включил свет и увидел, как смеющийся чему-то приятель, никак не справлялся с верхней зимней одеждой. Мурат помог ему и усадил шатающегося весельчака на его кровать. Всё пальто у Володи было с явными признаками неоднократного падения на снег. Тот, продолжая поддерживать своё весёлое настроение, спросил у Мурата далеко не трезвым голосом:
– А ты куда пропал? А где Вовка? А то я один топал домой. Ну, чё, пойдем, Мурат продолжим вечер! А заодно и Ганжу найдём.
– Какой пойдём!
– Мы были вместе, а потом Вовка куда-то пропал. Я не дождался его и ушёл домой. Я думал, что он уже здесь.
Прошло ещё полчаса или немногим более и вдруг дверь распахнулась, а на пороге стоял Ганжа не в лучшем состоянии, чем Зелинский. Тот, так же как и первый, пытался снять с себя пальто. Мурат быстро помог и ему. Было видно, что и этот не раз сближался своим телом, одетым в пальто со снегом на земле. Ганжа, с уже слышанными Муратом от первого Володи вопросами, изрекал уже знакомые вопросы:
– Вова, а ты куда пропал? Ты чё, бросил меня и ушёл домой? Мурат, а ты куда пропал? Почему тебя не было? Мы тебя ждали, ждали, а ты не пришёл.
Муратбаев пошёл в наступление:
– Да это вы оба балбесы, не написали куда пошли! Откуда я мог знать, где вы? Ну, всё, уже пошёл второй час ночи, пора спать.
На том и порешили. Все улеглись в свои постели. Однако оба Володи поочерёдно, а то и вместе не один раз поднимались, чтобы попить воды.
Ранее зимнее прохладное субботнее утро вселяло бодрость и радость тем, что не надо было идти на службу. Умывшись, Мурат вошёл в комнату. Оба Володи уже проснулись и мучительно вздыхали и охали. После вчерашнего ужина бедолаги мучились из-за последствий изрядного употребления алкогольных напитков. Первым умоляюще начал Ганжа:
– Мурат, друг ты наш самый трезвый, пожалуйста, сходи за пивом! А то мы совсем заболели.
– Конечно, схожу! И как доктор по такой известной болезни, как «перепил», выпишу вам обоим устный рецепт. Дышите глубже, чистите зубы, умывайтесь, а затем примите микстуру под названием «Пиво». Однако ваше здоровье больные не вызывает каких-либо существенных опасении. И хорошо, что эта болезнь не заразная, а только выхлопная. Думаю, через час вы поправитесь, и мы сможем уже втроём пойти на завтрак. А сейчас доктор отправится в аптеку к Айболиту за известной вам микстурой.
Мурат стал одеваться. Он полез в форменный китель за деньгами. Ганжа попытался остановить его:
– Ребята, по случаю вчерашней зарплаты я угощаю. Мурат, подожди, я сейчас сам дам тебе денег.
– Не надо, я ведь тоже вчера получил своё финансовое довольствие. Так что я способен и желаю сам понести незначительные для меня расходы. Готовьтесь к принятию пивной мекстуры.
Ганжа вынул свой бумажник, который оказался совершенно пустым. Он обшарил все свои карманы, но никаких денег, кроме офицерского удостоверения и металлических монет в карманах не обнаружил. Вмешался Зелинский:
– Нет! Сегодня будет платить дядя Вова!
Он также полез по своим карманам, но и он не обнаружил никаких денег. И опять только монеты и свои личные документы.
Друзья вмиг загрустили. Они, молча, переглянулись и впали в загадочную задумчивость. Настала очередь за Муратом. Он, догадываясь о происшедшем, стал укорять друзей:
– Вы что балбесы, вчера взяли с собой все деньги и пошли в ресторан! Ну, идиоты! Все в городе знают, что пятнадцатого числа каждого месяца все офицеры гарнизона получают месячную зарплату. Вечером того же дня на улицах появляются грабители. А может вы все деньги оставили в ресторане?
Ганжа возразил:
– Нет, я лично рассчитался по счёту. А что грабят пятнадцатого числа, мы и раньше тебя знаем об этом. Куда же делись деньги? В ресторане с чаевыми я отдал только десятку.
Зелинский в подтверждение слов товарища сказал:
– Я вот тоже думаю, куда я дел все деньги? А за столик и я отдал десять рублей. Вовик, так мы, получается, оба за один счёт отдали двойную плату да ещё со щедрыми чаевыми?
– Да это ерунда, что с носа ушло по десятке! А где же
остальные деньги? – негодовал Ганжа.Мурат продолжал укорять друзей:
– А почему вы не оставили дома деньги? Вам бы тех самых двух десяток рублей хватило бы с лихвой!
– Мурат, мы, наверное, в спешке забыли отложить.
– И что сразу оба забыли отложить деньги?
– Получается, что оба. Я об этом подумал, но уже в Ивушке. Ну, не идти же по такому холоду обратно домой.
– Вот если бы вы не забыли оставить мне записку со своими координатами, то может и даже точно вы бы не потеряли свои деньги. Ну, что же, хорошо, что хоть у меня сохранилась вся зарплата. Попробуем на моей уцелевшей зарплате вытянуть до следующей получки. Придётся до следующего пятнадцатого числа жить втроём на одну зарплату. А ещё, теперь нам придётся экономить. Как вы знаете, я ежемесячно отправлял домой в Алма-Ату по пятьдесят рублей. В этот месяц я ничего не смогу отправить матери. Но ничего, перебьемся.
Мурат ушёл за пивом, а друзья сильно огорчённые остались дома.
Через полчаса Мурат вернулся с полной сеткой бутылок с пивом. Друзья оживились и объявили:
– Мурат, слушай, пока тебя не было, мы вспоминали каждый час вчерашнего вечера. И вот что вчера приключилось с нами.
Ганжа и Зелинский наперебой рассказали и сопоставляли факты. Произошло обычное тихое ограбление. Ганжа в ресторане Ивушка ушёл танцевать с девушкой, а по окончанию танца он с ней же убыл в фойе. Зелинский, не обнаружив зале своего товарища, отправился в туалетную комнату. Ганжа прибыл к своему столику и не обнаружил ни там, ни в самом зале Зелинского. Он спросил о нём у официантки, которая сообщила, что его товарищ, не расплатившись, убыл из ресторана. Володя тут же отдал ей десять рублей и спешно одевшись, устремился за своим другом на улицу. Там он встретил ту же девушку. Она попросила Ганжу проводить её с подругой до стоянки такси. Он так и сделал. А Зелинский, вернувшись из туалетной комнаты, где он, не спеша покурил сигарету, вернулся к своему столику. Там официантка объявила ему, что его друг Ганжа не расплатившись за ужин на двоих, убыл домой. Володя достал из пухлого бумажника десять рублей и отдал деньги любезной официантке, отказавшись от сдачи, поспешил домой за другом.
Недалеко от ресторана с подвыпившим Зелинским заговорил какой-то тип. Оказалось, что и он держит путь в том же направлении, что и Зелинский. Говоря, что вдвоём будет идти веселей и безопасней, случайный спутник последовал рядом с Зелинским. Потом был провал в памяти. Затем приход в себя лёжа на снегу на безлюдном тротуаре. И наконец, прибытие домой.
Точно такое же случилось и с Ганжой. Он, проводив девушек, прошёл мимо Ивушки и направился домой. Там же он встретил любезного попутчика. Потом провал в памяти, лёжка на снегу, прибытие домой.
Друзья стали сопоставлять по обрывкам из памяти внешность своих вчерашних ночных попутчиков. Оказалось, что это был один и тот же человек. Таким образом, оба Володи в один вечер на одном и том же пешем маршруте были ограблены одним и тем же разбойником и в результате остались на целый месяц без своих денег. Хорошо, что грабитель не забрал у офицеров их личные документы.
Зелинскому и Муратбаеву родные прислали посылки. Мурат никогда не просил о помощи из дома и даже запрещал что-либо присылать ему в далёкий Уссурийск. Но после сообщения Мире о случившемся с его друзьями, она спешно собрала и отправила Мурату посылку. Тоже самое сделали и родные Володи Зелинского. Посылка из Украины была небольшой, но зато там сверху до низа лежали в три слоя сало домашнего приготовления. Каждый слой сала был аккуратно обёрнут в чистую белую текстильную материю. Теперь холодными вечерами друзья пили чай и ели с хлебом прекрасного приготовления украинское сало. А в рестораны и кафе они стали ходить только в субботние и воскресные дни. У Мурата посылка была несколько разнообразной. Ему прислали три палки алма-атинской колбасы сервелат, бутылку казахстанского коньяка, тёплые носки и блок казахстанских сигарет. Было понятно, что колбасу и носки положили Мира и мать, коньяк и сигареты – брат.