В воскресенье рабби остался дома
Шрифт:
— Послушай, Перл, я надеюсь, что ты не говоришь этого на людях. Мы не пытались расколоть конгрегацию. И дело не в местах; это случайное совпадение. У нас есть программа — чертовски хорошая программа, и на каждом шагу Пафф и его группа создают нам препятствия. И раз мы не можем заставить их согласиться, так не лучше ли этим двум точкам зрения, этим двум философиям иметь свои собственные структуры для выполнения того, что они считают важным, чем просто мешать друг другу?
— Разве это не похоже на мужчин? — Она покачала головой. — Вы говорите — мы не хотим раскола; мы только хотим делать вещи, которые порождают раскол. И это успокаивает вашу совесть. Так вот, позволь заметить, что женщины намного ближе к
— Но мы с ними все равно не встречаемся.
— Мы не дружим семьями, потому что он тебе не нравится, да и я от него не в восторге. Но с Марджи-то мы встречаемся… А как насчет детей?
— При чем здесь дети?
— А при том, что если храмов будет два, то и праздники будут отдельные, и дети из одного храма не очень-то захотят ходить на праздники в другой. Билл уехал в этот маленький дрянной колледж в Миннесоте, о котором никто никогда не слышал. Он говорит, что во всем городе меньше дюжины еврейских семей и никаких подходящих еврейских девочек. Ты думаешь, меня это не беспокоит? А здесь, по крайней мере, когда он приезжает домой на каникулы, их много. У него есть выбор. И теперь ты хочешь отрезать половину из них. Ты хочешь, чтобы твой сын женился на христианке, не дай Бог?
— Брось, Перл, не усложняй. Ты думаешь, если Билл захочет пригласить девочку, его будет волновать, в какой храм ходят ее родные?
— Нет, но у него будет меньше шансов встретить ее.
— Ладно, храм — не брачная контора.
— В таком янки-городке, как Барнардс-Кроссинг, могло быть еще хуже. Как ты думаешь, почему женская община так старается для храма? Для того чтобы вы, мужчины, могли два или три раза в год ходить туда бормотать ваши молитвы? Мы проводим аукционы и выставки. Мы устраиваем обеды, завтраки и много чего еще. У нас большая образовательная программа. И в конце года мы вручаем храму солидный чек. Все это мы делаем потому, что иногда это весело и вообще дает хоть какое-то занятие. Но Марджи Аронс делает это еще и для того, чтобы увеличить шансы Сью выйти замуж за еврейского мальчика, а я — для того, чтобы гарантировать, что Билл женится на еврейской девочке.
— Рабби…
— Он понимает в этом не больше, чем ты. Он тоже мужчина. Но ребицин, держу пари, понимает.
— Понятно, — со смехом сказал Джейкобс. — И как давно вы, девочки, готовите заговор? Когда вы планируете захватить власть?
— Помилуй Бог, зачем? Мужики хотят руководить? Вперед! Важные шишки! Как дети с игрушкой! Играетесь с ней, а когда она надоедает, выбрасываете ее или ломаете. Вперед, планируйте, назначайте свои комитеты, собирайте голоса, принимайте резолюции, делайте из храма — как это назвал Бен Горфинкль? — «активный голос за социальную реформу в обществе» или, как всегда толкует рабби, «дом учения и молитвы», — но не ломайте его. Потому что он не только для вас; он и для нас — и наших детей.
— Дети, похоже, относятся к этому так же? — язвительно спросил он.
— Не смотри на них свысока. Здравого смысла у них иногда больше, чем у родителей. Наш Билл не дурак. Мы говорили с ним. Он переживает из-за того, что рабби может уехать. Дети любят и уважают его. Только поэтому
Билл и дал показания полиции — рабби сказал, что он должен, а Билл ему доверяет.— Миссис Пафф думает так же, как и ты?
— У нее нет детей, поэтому и относиться к этому так, как я, она не может, думаю. Но сам Пафф… Если бы я занималась его бизнесом, который так сильно зависит от детей, я бы не стала лезть из кожи вон, чтобы восстанавливать их против себя.
Глава XLVI
— Ну, что скажете? — спросил Лэниган.
— Вы, пожалуй, узнали не слишком-то много, а? — заметил рабби. — Хотя кое-что интересное выяснилось. Они, похоже, весьма единодушно сходятся в том, что это Картер первым предложил забраться в Хиллсон-Хаус и заверил, что их не заметят.
Лэниган усмехнулся.
— Ну да, от него ведь ответа не дождешься.
— Оно, конечно, так…
— Меня заинтересовала маленькая шпилька девочки Эпштейн насчет того, что Бетти Маркс немного встречалась с Музом в прошлом году.
— Вы придаете этому какое-то значение? Тогда вы не отреагировали на это.
— Я решил, что выгоднее расспросить об этом попозже.
— В самом деле? А я решил, что это обычное женское коварство, — заметил рабби. — Из всех остальных показаний единственное, что заслуживает внимания, на мой взгляд, это вопрос о передней двери.
— А именно?
— Билл Джейкобс сказал, что он установил защелку на передней двери так, чтобы они могли вернуться и забрать Муза.
— Ах, да, — сказал Лэниган. — Ну и что из этого?
— Это означает, что после их ухода войти туда мог любой.
— Если он знал об этом, — быстро прервал его Лэниган. — Но это не имело никакого значения для человека с ключом.
— Например?
— Например, для человека по имени Пафф. Знаете его? Он член вашей конгрегации.
— Мейер Пафф?
— Именно. У него был ключ от дома, и он был неподалеку в тот вечер приблизительно в то самое время.
Рабби Смолл ответил не сразу.
— Послушайте, — сказал он, наконец, — очевидно, в этом деле есть много такого, о чем я не знаю. И у вас нет никаких оснований посвящать меня. Это дело полиции. Но если это касается членов моей конгрегации, и вы хотите, чтобы я сотрудничал…
— Не горячитесь, рабби. Я собирался выложить это все перед вами. — Он подошел к стенному шкафу и вернулся с портфелем. — Вот копия заявления Паффа.
Рабби прочитал его, а затем поднял глаза и спокойно сказал:
— Выглядит достаточно честным.
— О, да, — поспешно сказал Лэниган. — И все же интересно уже то, что он был там. Прежде всего, он знал парня. Муз работал у него.
— Мистер Пафф — активный член городской группы поддержки и знает всех спортсменов из средней школы. Безусловно, он должен был знать и Муза Картера.
— Это только маленькая деталь. Есть другая. Кегельбан в Линне был под наблюдением полиции. Они подозревают, что это пункт распространения наркотиков. Кегельбан принадлежит Паффу, и именно там Муз обычно работал по вечерам как помощник управляющего.
— Вы подозреваете, что Муз распространял наркотики, а Пафф его за это убил?
— Вероятность существует, — рассудительно сказал Лэниган.
— Она существует почти везде, — сказал рабби, пожимая плечами. — Но я не верю, что насчет мистера Паффа — вы это серьезно…
— А если нет, то почему?
— Начнем с того, что вы бы не стали тратить столько усилий, чтобы собрать всю эту компанию и допрашивать ее весь вечер.
— Это уж точно, — усмехнулся Лэниган. — Но в отличие от вас, рабби, я считаю, что встреча с ребятами на многое проливает свет.
— Да ну?
— Вообще-то говоря, она нужна была мне для подтверждения того, что я подозревал все время, и почти доказала это. Вырисовывается четкая схема — и все безошибочно указывает на Дженкинса.