В26

Храм, или все же библиотека, Дима еще для себя не решил, выглядела гораздо выше, нежели выглядела снаружи. По внешнему виду совершенно нельзя было определить внутреннее убранство этого «древнего» места. Потолок терялся в высоте, стены сходились в самом верху, скругляясь и образуя нечто, похожее на купол. Как и делали в древности, все плоские поверхности, образующие форму здания, были разукрашены фресками. Рисунки были отдаленно похожи на те, что последние сто лет хранятся только в книгах, которые, в свою очередь, еще придется поискать. Это были изображения, больше походящие на детские рисунки, выведенные на бетоне неумелой рукой. Повсюду были изображены автомобили, граффити, эротические сцены с участием сразу нескольких обнаженных тел и еще много чего интересного. Если бы человек пришел сюда с не читающим другом, то им обоим нашлось бы занятие на ближайшие пару часов. Дима даже не стал пытаться рассматривать разноцветные кричащие фрески, зная, что может слишком сильно увлечься и потерять чересчур много времени, не задев даже одной книги.

Регистратура пустовала, над большим белым столом, совершенно не вписывающемся в общий стиль, висел широкий монитор с клавиатурой и кучей непонятной информации. Повсюду бегали десятки чисел, являющихся, как предположил парень, официальными номерами конкретных изданий в общем реестре книг и статей. Ох, что бы Дима делал, если бы этот самый реестр не существовал. Терял бы недели только в поиске необходимых названий и имен авторов, с учетом того, что колоссальное количество информации убегало бы от него по банальной причине ее отсутствия в общественном доступе. «Незачем нагружать людей слишком серьезными темами, которые придумали и развили древние люди. У современного человека есть масса дел, которые не ждут отвлечения на устаревшую философию», – гласил один из первых запрещающих баннеров в сети. Такие сообщения появлялись каждый раз, когда ты целенаправленно пытался выйти на сайты с запретной информацией. Точнее сказать не с запретной, а с нежелательной информацией, но в общем понятии это было одно и то же, просто кто-то не хотел морально слишком утяжелять и без того жестокий закон. С другой же стороны, никто и не расстроился от изъятия миллионов книг из общественного доступа. Вероятно, можно по пальцам обеих рук пересчитать человек, видевших запретный баннер.

Дима глубоко вздохнул и сделал шаг ближе к экрану.

– С чего бы начать, – парень поднял руку к подбородку и задумался. Все его обычные поиски не требовали придумывания особых ключевых фраз, как сейчас, потому что в остальных библиотеках он имел прямой доступ к хранилищу и всегда спускался в него лично, наизусть зная каждый стеллаж, да даже самые необходимые полки он мог найти с закрытыми глазами.

На ум ничего не приходило, от слова совсем. Долор дал надежду на нахождение чего-то стоящего, но не оставил ни единой подсказки, чтобы это что-то найти. Теперь Дима растерянно стоял, медленно заливая водой дикое желание найти то, чего еще не видел.

– Ты пришел, – раздался за спиной знакомый низкий голос, с мягкими нотками, будто в летний день солнце легонько касается деревянного стола, нагревая его и лаская своими лучами.

Дима не сразу понял, что обращаются именно к нему, поэтому поначалу даже не стал оборачиваться, оставаясь глубоко в своих чертогах. В этот раз кто-то коснулся плеча парня и слегка его сжал. Дима дернулся от неожиданности, не предполагая, что владелец голоса находился за его спиной. Зрение немного отставало от движения головы, будто мир серьезно замедлился, относительно движения тела, как всегда бывает в стрессовых ситуациях.

Причиной такого нервозного поведения оказался Долор, стоящий с широкой улыбкой поприветствовал Диму, протянув ему свою шершавую ладонь. Парень, все еще находясь в состоянии легкого шока, нехотя поднял свою руку, совершив обряд приветствия.

– Я знал, что ты решишь добраться до этого места, – мужчина сделал полшага назад и бросил взгляд на монитор за спиной парня.

– Хочу знать больше, – ответил Дима, – может быть, даже найти сохранившиеся останки прошлой цивилизации, но это не первостепенная важность.

Долор снова улыбнулся и сверкнул глазами, не отрываясь, следя за экраном.

– Очень похоже на меня, когда я сам только вступал на этот путь, – мечтательно сказал мужчина, будто погружаясь в пелену воспоминаний, греющих сердце ностальгическим теплом, – только было одно отличие.

– Какое?

– Я был один. Ни наставника, ни царя в голове. Делал, что вздумается и всегда рвался туда, где современного человека не было или, по крайней мере, он хочет считать, что не был там.

– Неплохо было, – Дима даже немного завидовал, ему никогда не получалось выехать за пределы Миокарда, хоть возможностей было предостаточно, – я себе такого позволить не могу.

– Как не можешь? – Долор удивленно посмотрел в Димины глаза, заставив его немного смутиться. – В городе есть все, что ты пожелаешь и когда пожелаешь, делай, что тебе хочется, только не переступай правила и законы, иначе этого лишишься. Что тебе мешало выйти за пределы гребанного Миокарда и окунуться в мир пустоши?

Последние слова не звучали, как что-то настолько увлекательно, что не стоит даже ждать момента, когда решишься – нужно было бежать туда сразу же.

– Страх не позволяет отойти далеко от центра, – тихо ответил Дима и уткнул лицо в пол. – Я вырос как обычный парень, не отказывая себе в еде, воде и развлечениях, поэтому, что я могу судить благодаря своему опыту и знаниям в элементарной психологии, я боюсь остаться без всего этого, стать образом древнего человека, который выживал всю жизнь. Миокард – моя зона комфорта.

– Интересно, – Долор отошел назад, приложил руку к подбородку, подперев ее второй и начал ходить, описывая маленькую окружность. – Ты боишься стать древним человеком или просто на время покинуть мир, который тебя кормит?

– Одновременно то и другое, – Дима еще пристальнее стал разглядывать пол под ногами, – не хочу уходить отсюда даже ненадолго.

Долор остановился. Было видно, что он проводит длинный внутренний диалог с самим собой, споря за право, сделать или выдать запретную информацию. Дима видел такое, когда его друг пытался не рассказать сюжет недавно вышедшего фильма, который парень еще не успел посмотреть.

– Я знаю один выход из твоей ситуации, – наконец собрался с мыслями Долор, – но тебе придется заплатить некоторую цену.

Дима удивленно посмотрел на собеседника.

– Ты станешь таким же искателем древностей, как и я, вступив в ряды приближенных ко мне людей.

Парень ошарашенно пытался что-то ответить, но не мог сформулировать и предложения. Перспектива погрузиться в настолько сокрытые тайны манила его, перекрывая чувство опасности, превращая осторожность в пыль времени. Подвох не чувствовался.

– Почему так быстро вы на это согласились? – отошел от оцепенения Дима.

– Думаешь, что просто так я никого к себе не беру? – ухмыльнулся Долор. – Правильно думаешь. Я знаю многих искателей старины в этом городе, даже тех, кто давным-давно забросил свое увлечение и теперь с упоением играет в гольф на холмах южнее центра. Думаешь, почему они не прошли? Почему они сейчас катают маленькие пластиковые шарики, а не стирают пыль с тысячелетних тайн, ожидавших именно их руки?

Дима пожал плечами.

– Раскидай уже мысли, не думай ты о этих гребаных названиях древних книг, после узнаешь все, что нужно. Сейчас докажи, что я не ошибся в своем выборе, пока мы не зашли слишком далеко.

– Далеко? – Дима немного насторожился, услышав изменение в тоне голоса мужчины. – Мы можем переступить черту закона?

– Тише, – шикнул Долор, – у стен есть уши и глаза, не забывай этого.

Его шепот напоминал звук спускаемого из баллона газа. Дима подумал, что это было необходимо для избегания хотя бы части прослушки со всех сторон. Такой навык не вырабатывался сразу, нужно было не одну неделю тренироваться маскировать свой голос под посторонние шумы. Все это добавляло мужчине образ человека с очень серьезной и опасной тайной жизнью, которую он вел параллельно с поисками древностей, либо он жил только по правилам первой, совершенно отстраняясь от обычного времяпрепровождения.