Вакансия для маленькой леди

— Идеальный почерк. — Донесся до нее знакомый голос.

Она подскочила на месте от неожиданности, и стопка книг чуть не разлетелась по полу.

— Как тебя пустили в библиотеку?! — распахнув глаза от удивления, вскрикнула девушка и судорожно прижала тетрадь с конспектом к груди. — Сюда пускают только студентов!

— Ну, у каждого свои методы, — лучезарно улыбаясь, Руслан придвинул стул и сел напротив нее. — Вчера в театре ты была неотразима в том черном платье.

— Ты был там? — сконфуженно положила тетрадь обратно на стол девушка.

— Совсем недолго. Но я успел заметить, как смотрел на тебя твой начальник. Он не отходил от тебя ни на шаг.

— И что?

— Мне хотелось его задушить. — Признался Руслан.

— И что тебе помешало? — приподняла бровь Леся.

— Ты бы этому не обрадовалась, — усмехнулся он и, будто невзначай, коснулся подушечками пальцев ее руки.

Сердце дернулось и забилось сильнее. Ей вдруг захотелось, чтобы его пальцы двинулись выше. Чтобы коснулись шеи, губ. Особенно губ.

— А ты сегодня другая, — каким-то непостижимым образом поймав ее ощущения, проговорил Руслан. Его пальцы скользнули выше, коснулись запястья и начали нежно массировать его.

— Из тебя ушла резкость, — сжигая ее взглядом, продолжал тихо говорить он. — Ты стала такой женственной, такой желанной…

Ее захлестнула волна незнакомых чувств. Кожа вспыхнула огнем от прикосновений. Сердце стучало в висках, как сумасшедшее.

— Ты даже не представляешь, насколько желанна сейчас. Я бы отдал все, что угодно, чтобы оказаться с тобой в другом месте. В нашем с тобой доме…

Она подняла на него растерянный взгляд.

— У нас нет дома, Руслан.

— У меня есть, — он усмехнулся и отпустил ее руку.

— Разве там не живет твоя Ангелина? — вспомнив вечерний шепот Валентина, осторожно спросила Леся.

— Что за чушь?! — взорвался он. — Кто тебе снова наговорил всякой ерунды?

— В ювелирной компании все об этом только и говорят, — отстранившись, холодно пожала плечами Олеся. Романтический настрой в один миг разбился вдребезги.

— О чем? Обо мне и Ангелине? Да я ее на дух не переношу!

Леся испытующе заглянула в его пылающие яростью глаза.

— Давай начистоту, Руслан. Я не хочу быть твоей игрушкой. Мне это ни к чему. Я, конечно, безгранично благодарна тебе за то, что ты привел меня в ювелирную компанию. Но если ты будешь продолжать в том же духе, мне проще уволиться оттуда.

— То есть, я тебе совершенно безразличен?

— Не безразличен. Но в моих правилах нет пункта, позволяющего быть чьей-то…

— Послушай! — он схватил ее за руки. — С тех пор, как я нашел тебя в студенческом городке, в моей жизни нет другой женщины. Все мои мысли только о тебе. Все мечты — о тебе. Я хочу быть вместе с тобой всегда. Мне не нужен никто, кроме тебя. Так сложилось, что я не смог забрать тебя с собой в качестве сотрудницы. Но это ничего не изменило. В моем сердце есть только ты. Ты одна, понимаешь?

Она снова испугалась. Он прочитал это в ее взгляде, и в том, как она снова вжалась в стул.

— Дай мне шанс доказать тебе это, — уже мягче произнес он.

— Я потеряю работу, — отрицательно покачала головой она. — Ангелина сотрет меня в порошок.

— К нам с тобой Ангелина не имеет никакого отношения. И никогда не будет иметь.

Некоторое время они молча смотрели друг на друга. В ее взгляде сквозило недоверие и страх. Его глаза излучали уверенность и желание, во что бы то ни стало, добиться цели.

— Я хочу, чтобы ты переехала ко мне в Астану.

Эти слова прозвучали, словно приговор. Приговор ее привычной жизни. Приговор ее мечтам о достойной работе. Леся моргнула. Почувствовала, как от напряжения пульсируют болью виски.

— Я не поеду, — зажмурившись, выдавила из себя она.

По тому, как он побледнел, ей стало ясно, что ее ответ стал приговором для него.

— Почему? — в отчаянии посмотрел он на нее.

— Потому что у нас в семье так не принято. Мой отец не переживет этого.

— А кто тебе сказал, что я хочу увезти тебя с собой просто так, не спросив ни у кого разрешения?

Его глаза метали ледяные молнии. Лесе казалось, у нее расколется от боли голова. Напряжение, повисшее в пустой библиотеке — ее личном храме покоя и гармонии, стало невыносимым.

Он выдохнул первым. Подвинулся к ней ближе и, стараясь не выдавать овладевшего им отчаяния, улыбнулся.

— Все будет так, как ты захочешь, моя маленькая леди. Для начала я приглашаю тебя встретить новый год в моем новом доме. Частный самолет будет ждать нас с тобой завтра в полдень. Соглашайся. Обещаю, ты не пожалеешь.

Она растерянно смотрела на него. Он не понимает. У нее другие планы на эти праздники. Как она может лететь в другое государство завтра в полдень, если у нее завалы научной работы?

— А это кто будет за меня учить? — цепляясь за последнюю надежду на спасение от него, указала она на книги по экономике.

— Оставь это здесь. Книги никуда не денутся, — Руслан поднялся, подошел к ней сзади, положил руки на плечи и мягко поцеловал в макушку. — Завтра в двенадцать я приеду за тобой. Если хочешь, можешь не брать с собой вещи. Там, дома, я куплю тебе новые.

Не желая слушать ее жалкие попытки отказаться, он направился к выходу. Олеся с отчаянием наблюдала, как его статная фигура исчезала в фойе библиотеки.

Она подвинулась к столу и уронила голову на руки. От него не было никакого спасения. Он решил, что она должна принадлежать ему. Даже если она спрячется в казенном шкафу с библиотечными книжками, он заберет ее с собой в самолет вместе со шкафом. Так кропотливо создаваемый, ее собственный мир, в который был запрещен доступ мужчинам, рушился на глазах.

Частный самолет медленно набирал высоту. Олеся, сжимая ладони, нервно смотрела в маленькое круглое окошко. Так много успокоительных таблеток она еще ни разу не принимала, а ночью все равно не могла сомкнуть глаз. Ей было дико страшно лететь с Русланом. Для чего она согласилась? Почему не позвонила вчера вечером брату и не бросилась домой вместо того, чтобы сейчас со страхом взирать на почти незнакомого ей мужчину? У нее самой не было ответа на этот вопрос. Возможно, потому что она просто боялась его озвучить — брат ее не поймет. Потом будет намного сложнее объяснять семье, кто такой Руслан, и для чего приехал за ней следом. Лучше уж разочаровать его тайно, без огласки. Как бы он не нравился ей, и как бы ни замирало сердце каждый раз, когда его статная фигура появляется в ее поле зрения, а они все равно друг другу не пара.