Вакансия: жена. И ничего личного
Шрифт:
– И как, выспался? Удобно было? – Злость Али перешла в какой-то новый формат. Она сейчас была воплощением тихого, опасного бешенства. В таком состоянии люди запросто берут и убивают, причем без всяких предупреждений.
Не зря ее тут начальником поставили: я ее точно уже побаивалась, наверное, не я одна. Жаль только, что на Славу это влияние не распространялось. С него все было как с гуся вода.
– Ты знаешь, да. И не против был бы повторить… Это были самые чудесные ощущения в моей жизни…
– Слава. У тебя десять секунд. Время пошло. – Аля подняла запястье, продемонстрировав часы.
На
– На что конкретно, м? – Он игриво повел бровью. – Пуговки застегнуты. Нужно теперь прическу поправить Кудряшке? Или еще что-то?
– Извиниться перед ней. А потом срочно скрыться с моих глаз. И лучше до завтра не попадаться, иначе я за себя не отвечаю.
– Аль. Ну, ты спроси хотя бы девушку, для приличия… Вдруг, ей все понравилось? Может, не за что извиняться вовсе?
Аля бросила на меня короткий острый взгляд, тут же перевела его обратно.
– У нее на лице все написано. Спрашивать необязательно. Извиняйся, Слава!
– А может, ты все-таки, дашь человеку слово? Как-то некрасиво ее обсуждать в ее же присутствии…
Аля тяжело вздохнула, опустила руку. Ее угрозы на Славу как-то слабо действовали, и это стало печальной новостью. Кто-то же должен иметь влияние на этого засранца?!
– Дарья Олеговна, ты хочешь извинений?
– Да. Хочу. – Мой голос даже не дрогнул. – Можно даже на коленях.
Уголки ее губ чуть заметно дрогнули, но от полноценной улыбки Аля удержалась. Опустила ресницы, что-то обдумывая…
– Ну, как, будешь на колени вставать? Или по лайту пройдемся?
Клоун по имени Владислав картинно вздохнул. Поставил кофе на столик. Широким уверенным шагом подошел и встал напротив меня. Опять слишком близко, чтобы я ощущала себя комфортно.
– Уважаемая Дарья Олеговна!
Точно. Клоун.
Так проникновенно посмотрел мне в глаза. С такой вселенской печалью и грустью… И с почти незаметными чертями , пляшущими где-то в глубине, за темно-карей радужкой… Так засмотрелась на этих бесов, что чуть не прослушала содержание речи.
– Внемлю, Владислав. Вещайте.
– Примите мои глубочайшие соболезнования!
– Проблемы со словарным запасом у вас. Не то выражение подобрали. – Колкие фразы как-то сами собой родились и сорвались с языка.
– А что не так?
– Соболезнуют при потере тяжелой. А вы передо мной извиниться должны, если я не ошибаюсь.
– Нет. Мы с вами потеряли шанс на высокие отношения, Дарья Олеговна. Это серьезная утрата. Так что я соболезную, и не спорьте.
– А я вот себя поздравляю! И счастлива, что больше не придется видеть такого клоуна и хама!
– Да? А если придется? – Теперь чертенята в его глазах уже не прятались, а кружились вовсю. Обжигали своим задором.
– Все. Пять минут вышли. Ты не справился. Уходи, Слава.
Аля решила вмешаться в этот увлекательный, но абсолютно не понятный разговор. На самом интересном месте, между прочим…
– Хорошо. Уговорила. – И он внезапно послушался. Развернулся и ушел.
Театр одного актера какой-то. Второй раз вижу, и второй раз он сваливает в закат, молча и неожиданно…
– Держись от него подальше, Даш…
Голос
Али вырвал меня из состояния ступора. Девушка смотрела вслед Славе так же задумчиво, как и я.– Я еще не уволена? – Голос дрогнул. Робкая надежда и совсем не смелая радость смешались.
– А надо? – Аля усмехнулась, обняла меня за плечи. Это она меня так поддержала, что ли?
– Ну, ты же сказала, что здесь ничего личного нельзя…
– Сказала. – Она согласно кивнула. – И что?
– А тут – вот оно. Личное.
– Это не личное. Это просто Пальмовский – козлина. Правда, обычно он себя не ведет так нагло. Прямо удивил сегодня…
– Меня тоже удивил. – Я вздохнула, с тоской глядя на остывший, так и не выпитый кофе на столике. – Но я думала, он по жизни такой нахальный…
– Знаешь, что печально, Даш? – Аля поняла мой взгляд правильно. Заказала кофемашине новую порцию напитка.
– Уже боюсь представить…
– Тебе придется с ним плотно работать, с этим засранцем.
– Серьезно? Может, мне лучше уволиться, действительно?
– А ты слабачка? Сдашься вот так вот сразу? – Она хитро подмигнула. – Выше нос, Дарья Олеговна. Когда это девочки отступали, встретив плохого мальчика?
– А почему с ним нужно плотно работать? С кем-то другим никак нельзя? – Оставалась очень слабая надежда на чудо.
Но бочки меда без дегтя невозможны, и Аля это подтвердила:
– Нельзя. Он тут директор. А ты пиар- менеджер. Без плотного общения совсем никак…
– Директор? – Я очень постаралась, чтобы голос не дрогнул. Но вышло так себе – не спросила, а скорее проблеяла.
Ложки дегтя в этой новой шикарной работе появлялись с какой-то невнроятной скоростью.
Мало того, что я в своих знаниях и опыте сомневалась, и когда отправляла резюме, половину навыков натыкала чисто по памяти – все, что когда-то изучала в институте или слышала на планерках, так теперь еще добавилось подозрение, что просто с ума сойду, работая с невыносимым руководством…
– Ага. Видишь, как нам повезло с тобой? – И не поймешь, Аля прикалывается или говорит на полном серьезе.
– В чем?
– Ну, никакой дистанции в общении. Это за пределами кабинета. Когда по делу говорит, никаких шуточек себе не позволяет.
– Хм… – Я не смогла себе представить, что этот Славон может быть приличным человеком, даже если очень постарается…
– Не хмыкай. Просто поверь на слово. Зайдешь к нему, чтобы обсудить рабочий вопрос – ни за что не узнаешь.
– А у нас далеко кабинеты будут? – Сама идея, что придется самой заходить в одно помещение с Владиславом, пугала. Как будто не в кабинет, а в клетку тигра лезть придется…
– Рядышком. Пиар без начальства невозможен. – Аля развела руками. – Сейчас вот закончим с тобой бумажки подписывать, и я тебе все покажу.
***
– Аль…
– Что? – Девушка уже погрузилась в ворох бумажек, параллельно поглядывала на экран компьютера, оторвалась от дела с явной неохотой.
– А почему ты его совсем не боишься?
– Кого? – Обалдеть. Меня до сих пор трясло от встречи, а она уже про все забыла, как будто.
– Ну… Этого… Директора вашего. Ты его так строила, как будто он разнорабочий, а совсем не твое руководство…