Вальдиры миры. Кроу-3

Ни в коем случае его душу не задело последнее пятое место в их общем рейтинге. Ни в коем случае.

Нет, он совершено спокойно отнесся к тому, что созданное им изделие оказалось самым простым и непрезентабельным.

Он же не мальчишка. Он серьезный взрослый муж, крепкий телом и духом, легко переносящий любые проигрыши и относящийся к ним с философским спокойствием.

Поэтому факт, что гном Кроу приперся в родовые кузни Дуквов в четыре часа утра по местному времени, можно объяснить только легкой бессонницей и непреодолимым желанием ощутить на лице леденящий ветерок снежных склонов Храдальроума. Какой гном не соблазнится подобным?

Ради едва начавшего обучение ученика двери настежь распахивать никто не стал. Одну створку едва приоткрыли, Кроу без малейшего роптания с трудом протиснулся в щель, ему в лицо ударил сухой ровный жар продолжающей работать даже ночью кузницы.

Вежливо поздоровавшись с сонным и сердитым гномом-стражем, игрок шагнул в нишу, содрал с себя лишнюю одежду, оставшись в крепчайших и устойчивых к огню кожаных штанах купленных в Альгоре, куда он заглянул посреди ночи только ради них и кожаной же безрукавки. Снарядился в фартук, нарукавники и сапоги, надел очки, прикрыл волосы шапкой, вооружился лопатой. И шагнул к пыхающей печи, что так и не обзавелась пока что постоянным штатом в виде бессменного кочегара. Угольный язык все так же чернел на полу, ничуть не уменьшившись со вчерашнего дня. Здесь проблем с топливом не знают. Благословенное место.

Работа началась…

Уже через полчаса печь нагрелась так, что выгодно отличалась от своих соседок куда большим жаром в яростно пышущей домне. До этого рядом не было никого – гномы не дураки, не станут работать с почти холодной печью. Но стоило печи превзойти ближайших товарок, как около нее мигом появилось два «местных» кузнеца. Они заложили в печь прекрасные стальные слитки, кивнули сухо новому кочегару, затем углубились в диалог друг с другом, обсуждая вчерашнюю певицу с пышными формами. Мужики есть мужики…

К семи утра печь рекордсменка докрасна накалила немало слитков, стоящие рядом с ней наковальни сотрясались от частых звонких ударов, со злым шипением в воду окунались готовые мечи, наручи, кирасы, прочие части доспехов и редкие инструменты. Дымящийся кочегар в прожженной одежде словно проклятый метался от угля к стучащейся заслонке, лопата за лопатой швыряя топливо в ненасытную огненную утробу. Гном внимательнейшим образом наблюдал за сосредоточенно работающими кузнецами, стараясь при этом не снижать темпа работ. И к началу восьмого часа его кузнечное мастерство выросло само собой еще на одну ступеньку – наблюдая за работой мастера растешь и сам. Кроу не рассчитывал на такую удачу, но надеялся. И надежда оправдалась.

За прошедшие часы игрок не меньше десятка раз оказывался на грани смерти. Беспощадный язык пламени с регулярностью смертельного метронома бил и бил его в многострадальную грудь, выжигая хиты здоровья, заставляя обливаться ледяным цифровым потом страха. Гном выживал как мог. Семенил на цыпочках, крался с нагруженной лопатой, боясь споткнуться, переступал малейшие препятствия, дожидаясь работы регенерации. У него имелись свободные баллы характеристик, он мог повысить уровень здоровья, но не делал этого – боялся, что начатый Тормундом Дуквом странный процесс огненного очищения от болезни может быть нарушен таким вмешательством. Не использовал он и зелий. Никакой целительной магии. Все как вчера. Адская работенка, инфернальный жар, холодный пот, осторожность и большие надежды.

Тормунд явился незадолго до восьми утра. Важный гном сыто отдувался, ковырялся в зубах настолько огромной стальной зубочисткой, что ею спокойно можно было заколоть огра. Брови Тормунда удивленно поползли вверх, когда он увидел царящее у недавно почти остывшей печи оживление. Груда уже готовых изделий, стопки подготовленных к нагреву слитков, почти испарившаяся вода в каменных бочках, ставшего почти черным кочегара мотыляющегося с лопатой наперевес. Еще два кузнеца стоящих за спинами работающих гномов и нудно ноющих, что хорошим жаром надо уметь делиться. Кузнецы отпихивали наглецов и продолжали махать молотами, явно надеясь перевыполнить сегодняшний план – они из ночной смены, вот-вот отправятся либо кушать в одной из многочисленных подгорных таверн, либо сразу спать, либо гулять по бесконечным подземным улочкам Великого града Храдальроума освещенными магическими фонарями и светящимися гигантскими улитками.

И, кстати говоря, намеченный план очень даже было бы неплохо перевыполнить – война с орками длилась уже довольно долго! И как каждая война она пожирала огромное количество оружия, экипировки, расходных материалов и жизней. В этих кузницах нельзя выковать новые жизни, а вот все остальное – запросто. Стальные доспехи и оружие безо всяких изысков и украшательств живо распродавались в магазинах рода Дуквов. Прочно, качественно, достаточно дешево – идеальное сочетание. Затем проданный товар грузился на телеги обозников и по пыльным дорогам отправлялся к тем или иным воинским соединениям нуждающимся в пополнении запасов. Если не нападали разбойники или орки – все благополучно оказывалось на складах. А оттуда выдавалось воинам – в том числе игрокам. Так что уже через пару дней созданные на глазах гнома доспехи и оружие окажутся в бою. Здесь все по-настоящему. Это не просто красочная анимированная декорация созданная специально для глаз игрока. Руда была добыта рудокопами, переплавлена в слитки, что снова были нагреты и перекованы в оружие, что отправится в бой, переживет пару схваток и придет в негодность, если не будет вовремя починено. Но со временем все равно обратился в прах. И воин возьмет новый меч. Бесконечная цепочка… непрерывно крутящиеся колеса торговли.

Тормунд понаблюдал за работой кузнецов и кочегара до восьми часов утра. А затем раздался долгий басовитый рев медного рога висящего высоко под потолком. Ночная смена завершила работу. В полдевятого начнется смена дневная. Кузнецы спешно доковывали последние слитки. Лопату у Кроу принял тощий паренек гном с длинными косами достигающими лопаток. Утирая лицо, Кроу подошел к Тормунду, вежливо поздоровался. Кивнув в ответ, мастер протянул чашу с водой, жестом остановил ученика и добавил в чашу десяток капель янтарной густой жидкости с частыми рубиновыми вкраплениями. Гномья вырвуха – адски сильное алкогольное пойло. В чистом виде ее пьют только сумасшедшие, кого уже не заботит здравость рассудка и мнение окружающих. Говорят, что пара глотков чистой вырвухи делает из эльфа человека. Но Кроу так и не понял смысла сего выражения. Приняв чашу, он без раздумий выпил бодрящий холодный коктейль, прожевал окрасившееся в красный цвет ледяное крошево.

– И сколько ты уже здесь, ученик Кроу? – вопросил Тормунд, принимая чашу от благодарно улыбающегося чумазого игрока.

– Четыре часа. Не спалось. Чего попусту в постели лежать? Решил поработать.

– Хм… сие похвальное стремление.

Поздравляем!

+1 доброжелательности к отношениям с Тормундом Дуквом, мастером кузнецом, старшим наставником учеников рода Дуквов!

– Нечасто увидишь юного гнома с такими большими устремлениями и усердием – добавил Тормунд, поглаживая ухоженную бороду – Если продолжишь, если воля твоя не угаснет – далеко и высоко пойдешь. К самой горной вершине с ее вековыми снегами.

Такое высказывание считалось высокой похвалой и одновременно пожеланием дальнейших успехов. Не то чтобы эти слова редко произносились, но никогда они не адресовались лентяям. Возвысься в мастерстве своем как горная вершина высится над облаками. Все гномы стремятся к вершине. Гномы-кузнецы – особенно сильно.

На такую похвалу ответить следовало соответственно.

Прижав ладони к груди, Кроу склонился в полупоклоне, опустив голову на грудь.

– Благодарю за такие слова, добрый мастер Тормунд.

– Еще и вежливости учен – хмыкнул мастер – Экая диковинка среди нынешнего молодого поколения. Берись-ка за молот, юный ученик Кроу. Я понаблюдаю за твоей ковкой. Что за вещь хочешь ты создать сегодня?

– Два предмета мыслю я создать, мастер – кашлянул гном – Железный скрамасакс. И медную укрепленную бычью подкову. Но если времени у вас недостаток…

– Время есть. Ведь прочие ученики еще не явились – с отчетливым неодобрением в голове пророкотал Тормунд, усаживаясь на высокую каменную лавку – Приступай!