Вальдиры миры. Кроу-3

– Я излечился от «Могильного жара» - поведал Кроу боевой подруге стоящей рядом и проверяющей кинжалы.

– Отлично. Значит, умрешь здоровым – обрадовалась Лори.

– Хорошая перспектива – усмехнулся в ответ гном – Моя агония будет мощной и брутальной.

– Вот это крутецкая беседа перед битвой! – закрутила головой Аму и фыркнула на Мифа – Учись!

– Хе! Да я уже много таких слов выучил – подбоченился тот – О! Гихлы дохнут!

– Дохнут – подтвердил Кроу – Поэтому зелье Пепламос Угра и весь сопутствующий ритуал орки проводят только при полном отчаянии. Победа не за горами. Светлые силы теснят темных ворогов. Большая часть орков помрет здесь, остальные вернутся в горы и снова начнут строить злобные планы.

– Ясно… но почему гихлы дохнут?

– Не по Сеньке шапка – развел руками гном – Слишком уж малы и хилы, чтобы выдержать силу огненного призрачного зелья. Самые слабые начнут умирать и сходить с ума пачками. Причем еще до сшибки. Смотрите…

Будто услышав мрачное пророчество гнома, четверка неуклюже бегущих коротышек разом спятила и с воплями набросилась на проносящегося мимо орка. Тот с ревом принялся отбиваться, разбрасываться обезумевших гихлов, которых поддержало несколько рисефин. Образовалась свалка, на которую налетели бегущие сзади. Это столкновение породило десяток безумий и пяток моментальных смертей, когда гихлы попросту упали, еще до прикосновения с землей обратившись в облачко дыма. Чуть поодаль сошел с ума смилодон. Доисторическая кошка рывком сбросила с собой наездника и принялась рвать его когтистыми лапами, действуя так, будто копала нору. Остальные продолжали бежать в атаку на сторожевой пост, попутно сходя с ума и умирая. В небе парило ухмыляющееся лицо старого шамана, радостно наблюдающего за многочисленными смертями и набирая яркость, становясь почти материальным.

Забухали барабаны. Забили бубны. Застрекотали трещотки. Завыли шаманы. На самоуничтожающуюся еще до битвы рать упали светящиеся ауры, бережно накрыв умирающих воинов, подпитав их силы, придав бодрости, чуть-чуть отсрочив смерть и умерив побочные действия особого зелья. Воспрявшие солдаты сомкнули ряды, закрыли бреши, шагая прямо через облачка серого тумана остающихся от только что умерших соратников, буквально попирая их цифровой прах ногами.

И никого…

На каменистой пустоши никого из противоборствующих сил, если не считать за таковые четверку игроков, бесстрашно стоящих на пригорке под струями все усиливающегося дождя и ожидая приближающуюся армию. Что за безумие…

Закованный в далеко не самые лучшие доспехи гном с молотом в руке и с башенным щитом в другой. Непокрытую голову облепили мокрые черные пряди, глаза бесстрастно смотрят на шагающую к ним смерть.

О плечо гнома оперлась плечом рыжая и яркая как солнышко красивая эльфийка – яркая даже под этим дождем и серым мрачным небом. Девушка поигрывает двумя тяжелыми кинжалами, с ленивым прищуром смотрит на врагов.

Рядом с эльфийкой чуть испугано замерла человеческая девушка с большой гитарой в руках. Над ее головой бьется под струями дождя почти сломанный красный зонтик, прикрывая ее саму и гитару.

В полушаге от нее стоит внешне спокойный парень человеческих кровей, за его плечами большой арбалет, в руке чуть подрагивает магический жезл, другая прикрывает поясную сумку с драгоценными игральными картами сдерживающими в себе различных монстров.

Всего четверо чужеземцев на каменистой равнине…

А к ним, под грохот барабанов и стрекот трещоток, шагает целая темная армия…

Между ними всего-то какая-то сотня шагов… жалкая сотня шагов…

Чуть в стороне от всех, между Четверкой и армией орков, вспыхивает яркая белая вспышка света. Темные силы ее даже не заметили. А вот игроки головы повернули, взглянув на повисшую под серо-черными облаками белоснежную фигура крылатого ангела с пылающим золотым нимбом над головой. Огромные крылья не замечают дождя, ни капли не падает на златокудрую голову юноши с васильковыми глазами и ласковой улыбкой. Невидимой арфы перезвон заставляет исчезнуть шум дождя…

Ангел появляется и пропадает снова. Серость сгущается, грохот дождевых водопадов исчезает, пузырящаяся грязь отражает эхом затихающие ангельские слова:

– Фото дня! Поздравляем!

Гном отворачивается. Снова смотрит на противников. Между ними осталось всего девяносто шагов. Остальные из Четверки поступают так же. Хотя бард и мастер карт с куда большим трудом сумели сохранить бесстрастность лиц и не испортили великую и пафосную безразличность момента. Шагай, шагай армия Тьмы. Нам плевать. Как плевать и на ангелов парящих в небесах…

Бедный Миф едва не взорвался от обуревающего его возбуждения. Так ведет себя каждый юнец перед битвой – да и не только он. Когда на тебя шагают ряды серых орков с витающим над ними ликом призрачного шамана – адреналин подпрыгнет еще как. У всех.

Между ними семьдесят шагов… всего семьдесят – не будь дождя, Четверку уже бы накрыло дождем стрел и смертоносной магии. Но бьющие подобно небесным водяным копья дождевые струи существенно уменьшали расстояние доступной атаки.

Шестьдесят шагов…

Кроу пошел вперед. Медленно, уверенно, широко. Шаг за шагом невысокий коренастый гном приближался к врагам, отдаляясь от прикрывающих спину друзей.

Между гномом и первыми рядами разгоряченных смертоносным зельем воинов всего сорок шагов. Между друзьями и орками – пятьдесят.

Гном вздел к небу молот, ударил нижним краем щита в землю, выбивая брызги грязи.

– Дунгадан! Дун ань!

– Что это он сказал? – хрипящим шепотом спросил Миф.

– Потребовал поединка. До смерти. Вроде бы. Это Кроу в нашей семье ботаник.

Вышедший вперед гном с воздетым молотом требовал у армии орков поединка один на один. Кроу опирался на древний и почти забытый племенами орков обычай. Некоторые орки чтили древнее правило, другие давно превратились в разбойников жаждущих крови и наживы. В бесплодных горах живется несладко. Какие к чертям обычаи ратных поединков, если в животе ничего кроме тощей и еще дрыгающейся ножки непентеса? Опять же зелье одурманивающее мозги…

Ответом гному стал дикий яростный вой. Многоголосый вой. Десятки глоток отозвались на столь наглое требование от какого-то стынущего под дождем грязного коротышки, возомнившего о себе столь много, что осмелился встать на пути у армии орков идущей в атаку!

Если вражеский полководец принимает вызов, то выбирает самого сильного и умелого из своих воинов для такого боя. Но когда полководец пребывает в огненной ярости вызванной ядовитым зельем…

Из замедляющихся вражеских рядов прыжком вырвался огромный серокожий детина в тяжелых доспехах, с гигантским двуручным мечом в руках и прыжками понесся к наглому гному, раскручивая оружие в воздухе.

Поединок принят… и армия встала… призрачный шаман разинул рот в беззвучном вопле бешенства, закатил глаза, затряс щеками. Его можно было понять – часики отсроченной смерти тикали! Вся армия – бомба с часовым механизмом, причем у каждого из воинов взрыватели установлены на свой отрезок! Даже сейчас, просто стоя и ничего не делая, гихлы, рисефины и некоторые ослабленные ранами орки продолжали падать как подрубленные деревья, чтобы больше никогда не подняться. Это что же? Верховный шаман зря принял мученическую смерть?

Одинокий гном остановил целую армию…

Воющий от переполняющих его ярости и сил орк мигом преодолел несчастные сорок шагов и обрушил чудовищный удар двуручного меча на непокрытую голову гнома. Меч разрезал воздух и воду, оставляя за собой серебристый размазанный след. И ударил по земле, уйдя глубоко в размокшую землю. Взревевший орк дернул оружие на себя и тут, будто бы даже лениво шагнувший вперед гном, со всего маху нанес свой удар. Молотом по затылку. Сверху вниз. Прямо как по наковальне, держа оружие двумя руками, вкладывая всю силу. Удар…