Валгалла

— Но это облако все равно будет двигаться по направлению к планете, — возразил Крэш, — и, когда доберется до нее, может натворить немало бед.

— Это не совсем так, Правитель. Если произвести взрывы должным образом и задолго до предполагаемого столкновения, их сила может придать обломкам такое ускорение, что они разлетятся в разные стороны и не заденут планету. Наши вычисления показывают, что даже в самом худшем варианте девяносто процентов обломков кометы не заденут Инферно и направятся по траектории в сторону солнца. Из той незначительной части обломков, которые все же достигнут Инферно, девяносто процентов упадут либо в эвакуированные районы, либо в воды Южного океана.

— Но даже при этом примерно один процент того, что останется от кометы, рухнет на поверхность Инферно, и мы не сможем ничего предпринять, — сказал Крэш.

— Да, некоторые районы будут подвержены повышенной опасности, — ответила Ди. — Небольшие обломки будут падать на поверхность планеты в течение тридцати двух часов после взрыва зарядов. Однако опасность для населенных районов будет составлять примерно одно падение на сто квадратных километров. С такой же вероятностью живущий там человек может подвергнуться удару молнии во время грозы.

— Но, надо полагать, в некоторых районах опасность будет выше? — предположил Крэш.

— Да, сэр. Чем ближе к месту, где должно было произойти первоначальное столкновение, тем выше будет концентрация падающих обломков. Однако все люди, находящиеся в таких районах, должны предварительно укрыться. И в таком случае максимальная опасность в населенных местностях составит одно падение на квадратный километр. Большинство падающих предметов составят камни массой до одного килограмма.

— Какую отсрочку нам это даст? — спросил Крэш. — Каков последний срок, когда мы сможем принять решение о взрыве кометы?

— Для того чтобы уложиться в параметры, которые я только что привела, взрыв необходимо произвести не позже чем за девяносто две минуты и пятнадцать секунд до запланированного столкновения.

— Неплохо, Ди, — сказал Крэш. — Очень даже неплохо.

Фреда и Соггдон слышали этот разговор, каждая через свои наушники. На лицах женщин читалась нешуточная обеспокоенность. После последних слов Крэша Фреда, чиркнув себя большим пальцем по горлу, велела ему отключить микрофон. Тот же жест повторила и Соггдон.

— Минутку, Ди, — сказал Крэш, — я хотел бы обдумать эту идею.

— Хорошо, сэр, — ответила Ди.

Крэш отключил микрофон и снял наушники.

— В чем дело? — спросил он. — Почему эта идея так встревожила вас обеих? Должен признаться, мне она кажется чрезвычайно заманчивой, поскольку предоставляет нам гораздо большее пространство для маневра.

— Дело в другом, — отмахнулась Фреда. — Дело в том, что это говорит робот ! Робот совершенно в будничной манере, как ни в чем не бывало, предлагает обрушить на заселенную людьми планету тысячи метеоритов!

— Да хоть пятьдесят, хоть сто тысяч метеоритов! Ты же слышала, вероятная опасность для людей…

— Огромная, — вмешался Дональд. Только императив Первого Закона мог заставить его перебить Правителя планеты. — Опасность неприемлемо высока. И должен добавить, что здравомыслящий «трехзаконный» робот сделает все возможное, чтобы защитить человека даже от удара молнии. Этой опасностью также нельзя пренебрегать.

— Человеку такая опасность кажется маловероятной, но только не роботу, — согласилась Фреда.

— Постойте, — проговорил Крэш. — Вы так сильно разволновались из-за того, что Ди спокойно воспринимает возможность подобной опасности?

— Нет, — ответила Фреда, — я разволновалась из-за того, что у меня появились сомнения в ее психическом здоровье. Если робот предлагает нечто такое, что грозит масштабной и неконтролируемой опасностью для человека, он должен находиться на грани помешательства.

Крэш озабоченно посмотрел на Соггдон:

— Ваше мнение, доктор?

— Боюсь, что мне придется согласиться с доктором Ливинг, — сказала та, — но меня беспокоит еще и то, что до последнего времени все наши проверки и тесты свидетельствуют о совершенно нормальном функционировании Ди. Согласно их результатам конфликт Первого Закона находится у нее на нормальном уровне. А учитывая то, с какими расчетами она имеет дело, он у нее уже давно должен быть на предельно допустимом уровне. И все же этого нет.

— Может быть, вам следует поговорить с нею? — предложил Крэш.

Соггдон включила свой микрофон и заговорила:

— Модуль Ди, говорит доктор Соггдон. Я следила за вашим разговором с имитантом Правителя Крэша и должна признать, что удивлена твоей идеей с этим «Последним барьером». Я готова согласиться, что в предложенном тобой варианте угроза для каждого конкретного человека сравнительно невелика, но все же это план весьма и весьма опасен.

— Но, доктор, ведь речь идет об одних только имитантах, — ответила Ди. — Вряд ли стоит так волноваться из-за гипотетического риска, который грозит несуществующим существам.

— Наоборот, Ди, ты должна воспринимать опасность, грозящую имитантам, очень серьезно, и ты это знаешь.

Ди ответила после непродолжительной, но все же заметной паузы, и, учитывая то, с какой скоростью думают роботы, это также заслуживало удивления.

— Я хотела бы задать вам вопрос, доктор Соггдон. Скажите, какова цель проводящегося моделирования?

На лице женщины появилась уже не просто тревога, а неприкрытый страх.

— Цель… Она… Ну-у, для того, чтобы в деталях изучить различные технологии планетарной трансформации, для чего же еще!

— Я сомневаюсь в том, что вы говорите мне всю правду, доктор. Более того, я сомневаюсь в том, что в ваших словах есть вообще хотя бы капля правды.

— Но почему… Зачем я стала бы тебе лгать?

— Доктор, мы с вами обе прекрасно знаем, что вы далеко не всегда говорили мне правду.

Лоб Соггдон внезапно заблестел от выступившей испарины.

— Я… Прости, что ты сказала?

Крэш и сам заерзал в кресле. Неужели она догадалась о том, что происходит на самом деле? Ему такой исход всегда казался неизбежным. Рано или поздно Ди должна была догадаться о том, как обстоят дела в реальности, но почему, во имя Космоса, именно сейчас! Более неподходящий момент для прозрения позитронного мозга придумать было невозможно.

— Оставьте, доктор, — ответила Ди. — Сколько раз вы лично и ваши сотрудники обманывали меня! То вы «забывали» сообщить мне о том, что меняются те или иные обстоятельства, то не сообщали мне о каком-то важном повороте событий, и я узнавала о нем лишь с помощью собственных умозаключений. До самого последнего времени в тайне от меня держали и саму идею захвата и перенацеливания кометы. Я узнала о нем лишь от имитанта Правителя. Почему мне не сообщили прямо?

— Но почему тот способ, каким ты получила эту информацию, заставил тебя ставить под вопрос весь проект моделирования?