Вальхалла

Ещё не время. Данный козырь он собирался использовать только в самом крайнем случае. Он даже не стал понижать силы самого питона, потому что схватка с ним была полезной. Маргарите приходилось сражаться на пределе возможностей. В будущем эта битва превратится в ценный опыт, который позволит ей достичь прежде невиданных высот…

…По крайней мере так оно работает в книжках.

В реальности… посмотрим.

После этого Михаил ещё немного замедлил время, чтобы не упустить момент, если девушке действительно будет угрожать смертельная опасность, сел на кушетку и стал наблюдать.

Битва продолжалась ещё три часа, по завершению которых «Отряд Маргариты» совершенно переменился.

Борода великого Визиря растрепалась, и сам он превратился из почтенного старца в дряхлого старика; доспех Владыки Серебряного Света покрывали многочисленные вмятины; Ур потерял правую руку и даже Ахнимид, который наблюдал за всем со стороны, кусая губы, весь посерел и едва держался на ногах.

Никто из них не мог пошевелиться.

Все они смотрели на гигантского змея, глаза которого напоминали кровавые моря. Вот его широкая пасть приоткрылась… и наружу, приподнимая последнюю, вышла девушка в заляпанной броне.

— Я же говорила! Внутри их рубить намного проще, — заявила Маргарита, поправляя окровавленные волосы, которые закрывали голубые глаза.

Ахнимид выдохнул и свалился на колени. Его сердце гремело с такой силой, что лишь с трудом он услышал хриплый голос Гая Арвена:

— Мы… первые, кто смог одолеть монстра Четвёртого ранга, которые прежде считались непобедимы, как стихия, как цунами… Наши имена войдут в историю, про них будут слагать легенды, петь песни, и особенно про тебя… Белая Фурия, ты достойна титула одного из сильнейших воинов в истории Восточного побережья, как Харас Победеносный и Люций Могучий…

— Хе, стараюсь! Слышал, Ахни? Мы теперь герои!

Ахнимид не ответил. Только поклялся про себя, что, если они вернутся, всё своё время он будет уделять тренировкам с мечом.

Когда все они перевели дыхание, Маргарита спросила:

— Ну что, идём дальше? — При этом взгляд её обратился за тушу змея, на высокую серую башню.

Глава 35 Воины тьмы

Вход в башню преграждала дверь. При виде последней Маргарита стала разминать кулаки, как вдруг раздался скрип, и она приоткрылась сама по себе.

— Я чувствую потоки маны, — произнёс Асклепий. — Нужно быть осторожней, в старинных руинах часто встречаются ловушки.

— Хе, значит, не зря мы взяли Ахни, — кивнула Маргарита.

— Почему? — удивился мальчик.

— Пойдёшь первым, — улыбнулась девушка.

— …

За дверным проёмом начиналась винтовая лестница. Нижний проход закрывал железный люк, но Маргарита не обратила на него внимание и сразу отправилась наверх. В этот же момент отряд разделился: Гай, Ур и Асклепий остались у подножия лестницы. Первые два были ранены, им нужен был отдых, в то время как маг истратил всю свою ману во время битвы и собирался сперва восстановить последнюю. Он требовал, чтобы Маргарита его подождала, ибо в одиночку подниматься в руины было слишком опасно, но девушка, разумеется, его не послушала.

В итоге она и Ахнимид вместе стали подниматься на лестницу, которая зарывалась в тёмную высь.

Чем выше они поднимались наверх, тем гуще становилась тишина. Раскаты грома, которые раздавались из дверного проёма, постепенно превратились в едва различимый трепет, и когда Ахнимид впервые за целую вечность посмотрел вниз, то увидел настолько плотный, что как будто даже осязаемый мрак. Тогда же он понял, что единственным источником света была артефактная броня его спутницы, которая разливала тусклое серебристое свечение.

Ахнимид перевёл дыхание, посмотрел на лицо Маргариты, безмятежное, с лёгкой улыбкой, и продолжил подниматься наверх.

Наконец, когда у него уже стали отниматься ноги, перед ними показалась ещё одна дверь. С виду она была непримечательной, но из нижнего проёма сочился белый свет.

Они пришли.

Ещё один шаг, и они узнают, что на самом деле представляет собой старинное проклятие. Дыхание Ахнимида стало неровным. Он посмотрел на Маргариту, но девушка была невозмутима. Протянув руку, она открыла дверь, разливая на ступеньки яркий свет…

— … Приветствую, безумцы, которые желают видеть конец этого мира! — раздался гремящий голос.

Слепящая дымка развеялась, и перед ними простёрлась просторная комната, испещрённая многочисленными письменами. Последние были особенно размашистыми на стенах и становились всё гуще и плотнее по мере приближения к середине помещения, посреди которого стояла… Чернота.

Именно так: абсолютная, непроглядная чернота, которая казалась совершенно плоской среди многомерного пространства, окружённая тонким барьером в лице тусклого сияющего ореола.

Маргарита выступила вперёд и махнула рукой:

— Привет! А ты кто?

— Кто?.. Я воля, которая сотни лет хранила великую печать! — снова раздался голос, и только тогда Ахнимид заметил, что в комнате никого не было. Кто же с ними говорил?

— … Я, также, автономный разумный конструкт, созданный волшебной цивилизацией. Но моя природа не имеет и не должна иметь для вас значения. Вы пришли не за этим, верно? Но дабы уничтожить мир!

— О, о чём ты? Мы пришли снять проклятие! — воскликнул Ахнимид.

— Мы спасители мира, а не уничтожители, — закивала Маргарита. — Герои!

— Герои?.. Герои, которые сразили наших стражей, которые вторглись в зал печати, которые заявились сюда с оружием… Герои! Нет, вы более походите на злодеев, которые собираются разлить вечный мрак на всю Альтарию…

Или вы не знаете, что это за место? Или вас сюда привела не чёрная злоба на весь мир, но интерес? Тогда мир будет уничтожен дважды, и каждый раз причиной тому будет природа человека, который стремится проникнуть в тайны, которые лучше оставить под замком.

Слушайте! Слушайте и внимайте, что за непоправимый грех вы совершили!

Тысячу лет назад, в золотой век рассвета нашей цивилизации, мы совершили ошибку. Маг, имя которого предано забвению, открыл ворота преисподней и выпустил в наш мир бич всего сущего, всей вселенной… Демонов. Сотни лет между нами гремела война. Она унесла мириады жизней и превратила всю Альтарию в руины, и всё же мы победили: мы запечатали врата, из которых заявился враг, и дали клятву сторожить печать до конца времён.