Вальсирующие со смертью. Оставь ее небу

— На восьмидесятом километре отличный кемпинг. Места зафрахтованы. Кореш мой позаботился. Спешить некуда, принцесса. Будем ловить кайф. Если, конечно, есть бабки на растопку чувств.

— Не гундось, Горочка. У меня сегодня не то настроение. Мамочку похоронила. Пусть земля ей будет пухом.

Егор наморщил лоб. Он не понимал, когда Даша говорит серьезно, а когда шутит.

Фары вспыхнули, и машина помчалась по ночной дороге навстречу неизвестности.

Глава II

1

«Наконец–то это случилось! Ее больше нет! Я до сих пор никогда еще не испытывала такого страха. Ни с чем не сравнимое ощущение. Страх сдавливает тебя в тиски и доводит до отчаяния, но наступает момент, и он отходит. Это похоже на оргазм, после которого становишься опустошенным и обессиленным.

Эта стерва что–то заподозрила и следила за мной в зеркало заднего обзора. Она видела, как я достала пистолет, и тут же обернулась. Больше всего я боялась смотреть ей в глаза. Меня трясло. Я направила ствол ей в лицо и крикнула: «Смотри вперед!».

— Ты не сможешь этого сделать. — тихо сказала она.

Ее шепот, похожий на змеиное шипение, проникал в каждую мою клетку. Мне казалось, я потеряю сознание. Руки тряслись слишком сильно, пистолет плясал в воздухе, и я едва удерживала его. Мать ухмылялась. Ей доставляло удовольствие видеть мой страх.

— Ты еще не готова стать взрослой, детка. Сколько ни пыжься, а с пустым брюхом не родишь!

— Мое брюхо полное. Твой мужик позаботился об этом.

Мамашино лицо скривилось. Я знала ее больное место.

— Можешь не стараться, твои завещания не сработают. Все мне достанется и он в довесок!

— Глупая наивная телка! Что ты можешь ему дать?

— Себя.

— Отдаваться тоже уметь надо. Любовь — это наука, а ты еще безмозглая сучка. Похотливая мелкая пакостница. Я тебя сдам в колонию для малолеток, там тебе быстро мозги вправят. Пора тобой заняться…

У меня не выдержали нервы, и я со всей силы ударила ее рукояткой по лбу. Она отпрянула и упала на руль. Мне хотелось бежать. Бежать и не оглядываться. Я открыла дверь, но какая–то сила не позволила мне выйти. Если она узнает, что я была в банке, и заметит пропажу, то мне конец! Столько подготовки, труда, все коту под хвост! Нет! Я схватила ее за волосы и оттянула голову назад. В эту секунду страх покинул меня. Осталась только злость. Если человек раскрывает мою тайну, заглядывает ко мне в нутро и тем самым превосходит меня, то я должна сбросить его вниз и лишить преимущества. Тут уж думать не приходилось. Я прижала ствол пистолета к затылку и выстрелила. Пуля вылетела через лоб и ударилась о ветровое стекло. Я выскочила из машины и побежала к пруду. Мое лицо, куртка и руки были забрызганы кровью. В ту секунду я ничего не соображала. Выбросив пистолет в воду, я встала на колени и принялась смывать с себя липкую горячую массу.

Мокрая от слез и воды, я побрела к дороге. Небо почернело, ударил гром, и на землю полил дождь. Небеса гневались на меня. Ну и пусть! Теперь все уже позади. У дороги я оглянулась. Вдалеке, на пустыре, за косыми струями дождя, в дымке одиноко стояла ее машина. Вспышки молний делали ее похожей на зловещее мертвое животное, выброшенное штормом на берег. Я почувствовала облегчение. Беззаботная сладостная усталость и опустошенность. Мне хватило сил выполнить задуманное, С самого начала я верила, что сумею победить страх, и победила. Справедливость должна торжествовать!»

Егор вздрогнул. Он почувствовал, что кто–то стоит у него за спиной. Он быстро захлопнул альбом и обернулся. Даша стояла в дверях с закрученным на голове полотенцем и в легком коротеньком халатике.

— И что такого интересного ты там прочитал? — спросила девушка, уперев кулачок в бедро.

— Я искал зажигалку у тебя в сумке. У меня кончились спички… Симпатичный альбомчик, я решил, что здесь фотографии…

Он бросил на кровать толстую книгу в бархатном бирюзовом переплете, очень похожую на семейный фотоальбом.

— Ничего страшного. Ты, очевидно, слышал от своих родителей, что я собираюсь поступать в литературный институт. Здесь я делаю наброски к будущим романам. Проба пера. Тебе понравилось?

Весь хмель из Егора испарился. Небольшая комнатка в кемпинге показалась ему ловушкой.

— Ты говорила про свою мать, когда мы встретились. Это правда? Она умерла? Ты говорила о похоронах…

— Фантазия. У меня необузданная фантазия. — Даша подошла к столу и налила себе вина. — Голова полна всяких глупостей. Я делаю примерки, прикидки, строю сюжеты. Женщина–писатель — это модно. У них берут интервью, их показывают по телевизору.

Даша взяла бутылку, стакан и подошла к кровати. Егор, как загипнотизированный кролик, смотрел на девушку с нескрываемым ужасом в глазах.

— Твои родители знали бы о смерти моей матери. Не так ли? Какие без них похороны?

— Да. Уж это точно.

«Он все испортил», — подумала Даша.

Они отлично поужинали и выпили. Даша вела себя свободно и непринужденно, обстановка располагала к интиму и сладостям. Кемпинг, конечно, не из лучших, отдельный домик им не достался, но в общем корпусе хватало номеров, и они неплохо устроились. Главным достоинством апартаментов была огромная, почти квадратная кровать с мягкой периной. Они не так часто виделись, чтобы не ценить момент. Дурацкий дневник! Черт его дернул сунуть в него нос. Теперь покой был потерян раз и навсегда. Егор не умел скрывать своих чувств.

— Ты что дрожишь, Горочка? Давай–ка, дорогой, догонимся, а то потом пожалеем, что мало закинулись. Где у тебя травка?

— Брось, Дашка, туфту пороть…

— Напугался? Убедительно написано.

Она сделала еще глоток и стала прохаживаться по комнате с бутылкой и стаканом в руках. Смотреть на перепуганное животное ей не хотелось, он действовал ей на нервы. Она напрягла память и старалась вспомнить, как они попали сюда. У ворот Егор выходил один. Договаривался везде сам. Даша все время оставалась в машине. На стоянке никого не было. Они оставили машину и прошли в корпус. Все обитатели кемпинга веселятся на танцах в дискотеке. Пока все чисто. В душе ее видели две телки, но они так обкурились, что вряд ли способны отличать «глюки» от реальности. И все. Из номера они не выходили. Кто может уйти от такой постели? Пара–тройка случайных прохожих, если такие и были, ничего не решают. Еда и выпивка куплены в Москве. На этом все нити оборвутся. В машине ничего не осталось. Свое носи с собой! Хорошее правило. Один минус. Одной путешествовать не очень весело. Зато разнообразие. Автостопом по Европам. А почему нет?

Даша оглянулась. Егор сидел на кровати и натягивал джинсы.

— Ты куда?

— Пойду еще вина достану.

Этот идиот все испортит. У него зуб на зуб не попадает. Ничтожество. Тряпка!

— У нас полно вина.

Даша подошла к Егору и отдала ему свой стакан. Он послушно принял его. Она взяла бутылку за горлышко и со всего маху ударила парня по темени. Егор не пикнул. Он повалился на спину и замер. Изо рта текла красная пена. Лицо побелело. Даша отбросила склянки в сторону и прильнула ухом к его груди. Сердце колотилось, словно рвалось на свободу.

В глазах дьяволицы мелькнули молнии. Лицо сковал злобный оскал. Вряд ли кто–то из людей видел ее в таком состоянии. И вряд ли узнал бы.

Она схватила подушку и бросила ее на лицо беспечного любовника. Спустя секунду Даша навалилась всем телом сверху и вцепилась пальцами в деревянный край кровати. Что–то слабо трепыхалось под ее телом, но это лишь придавало ей больше сил, и она еще сильнее давила на подушку своим весом. Слабые, приглушенные звуки вскоре прекратились, а вместе с ними и все движения. Даша еще долго не могла расцепить руки и расслабиться. Мышцы свело судорогой, и тиски разжимались медленно, возвращая в тело потерянное тепло и разум.