Вам как обычно... или волшебно?

— Так не бывает, чтобы животные разговаривали, — возразила ему и подозрительно посмотрела на вино.

— Бывает, если ты в сказке. Помнишь в детстве, в сказке все звери разговаривали? И медведь, и серый волк, и зайцы. А чем белки хуже? — спросил Дед мороз.

— Вот именно, чем мы хуже? — тут же получил ответ из-за двери.

— Белки очень даже замечательные! — крикнула в сторону двери, чем вызвала бурный восторг за дверью.

— Кыш! И не подслушивать! — шикнул на них Морозко, и в ответ мы услышали топот маленьких лапок. — С белками разобрались, что еще тебя интересовало?

— Что значит в сказке? — спросила его.

— А то и значит, что перенеслись мы сейчас в Сказку, где я живу. Не думала же ты, что мой терем будет в Сосновом бору? Там я принимаю всех желающих в праздники, сейчас будет горячая пора. Пожелания, подарки.

Он все это говорил с улыбкой, как само собой. А я все никак в толк не могла взять. Вот сидит передо мной вполне нормальный и очень даже аппетитный мужчина, и на полном серьезе говорит о том, что он Дед Мороз.

— И ты утверждаешь, что настоящий Дед Мороз, — полу вопросительно сказала ему.

— Самый настоящий, — кивнул он мне. — Смотри.

Он вылил немного вина себе на ладонь, красная жидкость растеклась на ладони и превратилась в небольшую кристаллическую снежинку. Мужчина подул на нее, и она взлетела в воздух, потом распалась на множество маленьких снежинок и полетела прочь от нас.

— Красиво, — в восхищении проводила взглядом этот хоровод из рубиновых снежинок. — Значит, тогда в Сосновом бору ты большую снежинку сделал из моего дыхания?

— Я, — кивнул он мне.

— Подведем итог. Сказка, Дед мороз, говорящие белки. Так, все ясно — пора в психушку, — налила себе еще вина бокал и выпила его до дня.

— Ты с вином аккуратнее, оно сказочное, заговоренное, — мягко забрал у меня бутылку мужчина.

— Раньше нельзя было предупредить? — закашлялась на радостях от таких новостей. — В чем подвох? — спросила после того как откашлялась.

— Никакого подвоха, все честно. Сейчас вино начнет действовать и пробудет волшебство.

А волшебство началось с меня. Сначала тепло стало сильней во всем теле, потом кожа замерцала золотым свечением, а потом этот золотистый свет пробился наружу и стал заполнять всю комнату, постепенно разливаясь вокруг.

— Что это? — потрясенно прошептала я и встала, оглядываясь.

— Новогоднее волшебство. Сейчас он пойдет по миру, будет заглядывать в каждое окошко и дать тепло людям, — сказал Морозко и подошел ко мне со спины, обнял.

Мы стояли так долго, любуясь и улыбаясь. Потом мужчина повернул к себе лицом и нежно, призывно поцеловал. Заглянул в глаза, снова поцеловал, и я растаяла под таким взглядом. Дед мороз он или нет, такой мужчина рядом, вздохнула и закружилась в хороводе чувств и ощущений, как те снежинки недавно.

Маленькие пуговки на рубашке плохо поддавались, но я справилась и прижалась щекой к горячей коже, поглаживая пальчиком вверх и вниз. Дыхание мужчины становилось все более глубоким, грудь вздымалась от моих ласк, сердце стучало быстрее.

Легкие бретельки упали с плеч, обнажив плечи, мужские пальцы пробежались по ним и стали спускаться ниже, в самый вырез. Губы не отпускали, вторая рука крепко придерживала за поясницу.

Меня, в который за сегодня раз, подхватили на руки и куда-то понесли. В доме было тепло, уютно и так хотелось скинуть это вечернее платье, чтобы кожей ощутить этого горячего мужчину.

Аккуратно опустили на воздушную перину, и я осмотрелась. Огромная, невероятных размеров кровать, мягкая перина подо мной, а вокруг с невысоким потолком комната. Вокруг свечи горят, а на столе вино налито в бокалы.

Морозко отошел к столу и принес мне бокал, протянул.

— За нас! — произнес тост.

— Опять заговоренное? — принюхиваясь, спросила его.

— Заговоренное, но другое. Это можешь пить, сколько хочешь, а почти не пьянеешь, только весело на душе становиться, — с улыбкой произнес Морозко.

Смело отпила пол бокала, глядя мужчине в глаза. Он тоже не отводил своих глаз. А потом было все сказочно. Он снял мои сапожки и поставил в сторону. Прошелся руками вверх по одной ноге и нащупал застежки от чулочков, снял. Потом настал черед второго. А я как завороженная смотрела на то, как мужчина меня раздевает и мне это нравилось. Он делал это просто, изящно и так нежно, но в тоже время в его движениях было столько уверенности, что сомнений у меня просто не было, это произойдет обязательно.

Мое вечернее платье было отброшено в сторону, и вот я осталась в своем любимом кружевном белье перед мужчиной, в глазах которого горел уже знакомый мне огонек желания. Морозко отошел в сторону и снова подал недопитое вино.

— За нас! — снова произнес он и выпил залпом свои пол бокала.

— За нас! — отозвалась ему и с улыбкой, медленно, немного дразня его, стала потягивать вино.

Мужчина смотрел неотрывно, как глоточками выпиваю вино, и не мог дождаться того момента, когда сможет снова прикоснутся ко мне. Выхватил пустой бокал и кинул его в сторону, хрустальный жалобный звук огласил гибель тонкого стекла.

Морозко буквально набросился, подмял под себя. Его рука просунулась под поясницу, прижимая к себе сильнее, и я почувствовала все его горячее желание. Губы смяли мои. Не знаю, какой он там персонаж, но мужчина он сказочный.

— Заря! — раздалось из-за двери.

— Нет! — крикнул в негодовании Морозко.

— Что случилось? — недоуменно спросила его.

— Заря. Ехать пора, — буркнул мужчина и стал одеваться.

— Нет! — простонала ему в тон.

— Танечка, это не моя прихоть. Нам ехать пора, в Сосновый бор возвращаться. Если захочешь вечером вернемся, — и такой взгляд, ну как у того кота из Шрека. — Не поедешь, я все пойму.

— Я сейчас не понимаю, — ответила ему, пытаясь найти свои кружева в просторной перине.

— Ехать далеко, потому выезжаю рано. Помнишь, мы вчера встретились? Отсюда, из сказки ехал. Нужно собираться в дорогу, — он протянул ко мне руку и ласково провел по всем изгибам моего разгоряченного тела. Потом наклонился и поцеловал в животик.

Изверг! Ну, ты еще об этом пожалеешь! Кинула в него подушку потом вторую. Морозко вышел с грустным выражением на лице. В комнату влетели белки.

— Танечка, ты так не переживай так. Морозко он добрый, — застрекотали мелкие зверушки.