Вам письмо от Ворчуна

Я вытаскиваю смятый листок и читаю.

Дорогое Рождество, я презираю тебя…

И это должно вернуть мне рождественский дух? Не уверена, чем именно, но письмо привлекает мое внимание, и, кто знает, возможно, его написал человек, которому можно посочувствовать.

Закончила читать письмо и улыбаюсь сама себе, довольная, что почувствовала в этом незнакомом так называемом Ворчуне родственную душу. Эти мысли небезосновательны, потому что действительно: почему мы так радуемся, когда зажигаются гирлянды на рождественской елке, хотя в то время чуть ли не все деревья в городе украшены мерцающими огнями? Я чувствую, что на меня смотрят. Поднимаю голову и лицом к лицу встречаюсь с бабушкой Луизой.

— Что это? — спрашивает она.

Я быстро сворачиваю письмо и прячу его в сумочку. Не надо, чтобы бабушка начала выведывать.

— Ничего особенного. Всего-навсего письмо для меня, его нашел Арден, — я откашливаюсь. — Слушай, не возражаешь, если я загляну на минутку в «Свечи и аромапалочки»?

— Нисколько, дорогая. У камина есть свободный столик, я за него сяду.

— Ладно, звучит неплохо. Я сейчас вернусь.

Я снова выхожу на Мейн-стрит, с неба начинает сыпать снег. К счастью, магазин «Свечи и аромапалочки» сразу через дорогу, я быстро перехожу на другую сторону, хватаюсь рукой за золотистую защелку и открываю дверь. Я вдыхаю воздух между десятками рядов свечей, выставленных на продажу, и меня сразу накрывает волна ароматов. Это соблазняет, однако я пришла сюда не за новой свечой. Направляюсь вглубь магазина, туда, где, как мне известно, владелец держит канцелярские наборы. Поскольку сейчас Рождество и это Порт-Сноу, мой выбор нерождественских вариантов ограничивается двумя. Канцелярский набор с акварельными птицами или блестящая золотистая бумага, на которой нужно писать черным.

Золото — это не так уж и плохо, по крайней мере лучше, чем веселый Санта, сосущий карамельную трость. Так что я беру золотистый набор и направляюсь к кассе.

Наверное, я одинока. Может, из-за праздников, а может, из-за того, как то письмо говорило со мной, но Ворчун привлек мое внимание, и мне почему-то захотелось ему ответить.

Вот бы мне удалось заставить Ардена доставить ему письмо.

Глава вторая

Калеб

В дверь магазина строительных материалов звонят, и я бросаю взгляд ко входу: ко мне направляется Арден, одетый в почтовую форму.

— Привет, Арден, — приветствую я и продолжаю сортировать болты. Несколько раньше в магазин зашли дети и решили, что будет весело поиздеваться над «Ворчуном». Они не знали, что я снял их на видео и сообщил их родителям, поэтому вместо веселого Рождества и подарков их будет ждать полный угля чулок.

И знаете, что? Я нисколько не расстроился.

— Слышал, ты схватил ребят с Салем-стрит.

О, новость уже разлетелась.

— Они разбросали мои болты, так что да, пришлось наказать озорников, — я достаю болт с плоской головкой среди округлых и кладу его в соответствующий контейнер.

— Как дерзко, — саркастически говорит Арден и бросает неподписанный золотой конверт на стол возле кассового аппарата.

Я перевожу взгляд на конверт, а потом снова на Ардена.

— Что это?

— Это, друг мой, письмо.

— Да, я догадался, но кто его написал?

Он дует на костяшки своих замерзших пальцев, трет их о плечо.

— А, всего лишь незнакомец, который случайно прочитал твое скомканное письмо.

— Какое еще скомканное… — мой голос стихает, я оборачиваюсь и заглядываю в мусорник. Пустой мусорник. — Куда, черт возьми, делось то письмо, которое я написал?

— Ну, знаешь, я подумал, что будет весело доставить его человеку, который, как мне известно, испытывает те же чувства, что и ты. Грустить лучше за компанию, и все такое.

— Боже, Арден, это же было личное письмо, — я хватаюсь за голову и разочарованно вздыхаю. — Его не должны были прочитать посторонние.

— Может, и так, но этому человеку оно показалось довольно интересным, — Арден постукивает по конверту. — Поблагодаришь меня позже.

Так же быстро, как зашел, он направляется в конец магазина, в рождественскую секцию.

Как… Как у тебя хватило наглости прочитать мой мусор?

И где именно в этом маленьком городке есть человек, который презирает Рождество так же, как я? Что ж, я вам подскажу: нигде.

Но я заинтригован.

Очень на меня не похоже.

Спишем это на то, что сегодня я пять раз слышал песню Перри Комо «Дома на праздники» по городским громкоговорителям на пути от своего дома до магазина строительных материалов. Как и в Порт-Сноу, в Брайт-Харборе рождественская музыка звучит на повторе. Даже сейчас, если я прислушаюсь, то услышу, как она играет на улице.

Да, «Бабушку переехал олень» — ужасно безумная песня, но как же оптимистично ее поют!

Как бы там ни было, но мой взгляд возвращается к письму. Поскольку мне надоело перебирать болтики, я беру его в руки и рассматриваю золотой конверт. Довольно празднично. Трудно представить, что человек, который так же презирает Рождество, как я, выбирает золотистый конверт или бумагу.

Давайте посмотрим, кто это может быть.

Я вскрываю конверт, вытаскиваю золотистую бумагу и начинаю читать.

Дорогой Ворчун, возможно, это тебя немного шокирует, ведь мы живем в городе, где Рождество никогда не спит, но я хочу признаться в том, что разделяю твое отношение к этому празднику.

Сейчас я скажу почему.

Гоголь-моголь. Не уверена, почему мы потребляем именно этот десерт, но то, что его навязывают нам, как воду, понять невозможно.

Дарение подарков. Разве это не просто хождение по кругу с деньгами? Особенно сейчас, во взрослом возрасте. Ты даришь подарочную карточку, получаешь подарочную карточку в ответ. Это же бессмысленно! Почему бы нам просто не оставить деньги себе и так покончить с этим?

Детский смех. Возможно, после этих слов я покажусь тебе чудовищем, но звук детского смеха на фоне рождественской музыки действительно вызывает у меня желание вытащить «снегометалку-2000», прототип, который есть только в моей голове, и забрасывать детей снежками, один за другим.

Омела. Единственные, кто любит ее вешать — это надоедливые тетушки, для которых самая важная вещь в мире — заставить двух людей неуклюже танцевать под давлением необходимости лизаться на людях.

И последнее, но не менее важное: вечеринки, на которые, как все надеются, ты придешь не один. А если ты этого не сделаешь, то возникнет страшный вопрос, почему ты один. Это не твое дело, Роберт, или Пэм, или… Джерри.

Черт, надо было снять камень с сердца. Спасибо, что выслушал.