Вамфири

Наконец они вышли из-под сени деревьев и оказались на гребне холмов с круглыми вершинами, покрытыми таким тонким слоем плодородной почвы, что здесь росли одни лишайники. За холмами в небольшом углублении лежала долина, беспорядочно усеянная острыми обломками скал и камнями, простиравшаяся до расположенных примерно в полумиле скал и скрывавшаяся в их чернильно-черной тени. К северу эта темная граница высоко вздымала похожие на рога вершины. Именно на эти рога, отчетливо видные при лунном свете, и указывал сейчас скрюченным пальцем Арвос.

— Вон там! — усмехнувшись, как будто в этом действительно было что-то смешное, сказал он. — Вон там стоит дом старого Ференги.

Посмотрев в ту сторону, Тибор вдруг различил вдалеке, под рогами, светящиеся, словно глаза, окна. Похоже было, будто там, в высоте, затаилась огромная, ужасная летучая мышь или спрятался огромный волк, король всех волков.

— Такое впечатление, что сами скалы смотрят на нас! — проворчал один из спутников Тибора — валах, обладавший коротким мощным торсом и толстыми ногами.

— И не только эти глаза наблюдают за нами, — прошептал второй, — худой сутулый человек, вечно державший голову наклоненной вперед, как будто готовый атаковать.

— О чем это вы говорите? — мгновенно встрепенулся Тибор, внимательно оглядываясь в темноту. И тут он увидел, что у края леса в кромешной тьме мрачно светятся треугольные глаза, похожие на висящие в воздухе золотые капли. Эти пять пар глаз могли принадлежать только волкам.

— Эй! — громко крикнул Тибор, выступая вперед и вытаскивая из ножен меч. — Убирайтесь прочь, лесные собаки! У нас ничего нет для вас!

Глаза парами мигнули, отодвинулись дальше. Четыре тощих серых силуэта бросились прочь, плавно стелясь по земле в лунном свете. Но пятая пара глаз осталась на месте, поднялась выше и стала решительно приближаться.

Из темноты возник человек одного роста с Тибором, если не выше.

Цыган Арвос застыл на месте и зашатался — казалось, он вот-вот потеряет сознание. В свете луны лицо его было мертвенно бледным, даже отливало серебром. Незнакомец сделал еще шаг вперед и, протянув руку, крепко схватил цыгана за плечи, пристально посмотрел ему прямо в глаза. Постепенно старик выпрямился, твердо стал на ноги и перестал дрожать.

Как прирожденный воин, Тибор быстро занял боевую позицию и встал на расстоянии удара от неизвестного человека, по-прежнему сжимая в руках меч. Но тут он увидел, что незнакомец один. Изумленные происходящим и поначалу даже испуганные спутники Тибора тоже готовы были схватиться за оружие, но он запретил им делать это и сам убрал в ножны меч. С его стороны это было не более чем демонстрацией своего нежелания повиноваться, жестом, свидетельствующим о силе и в какой-то мере выражением презрения. И, конечно же, бесстрашия.

— Кто вы? — спросил он. — Вы появились из ночи, словно волк.

Человек обладал стройной фигурой, можно даже сказать, хрупким телосложением. Одет он был во все черное и закутан в плащ, спускавшийся ниже колен. Вполне возможно, что под плащом у него имелось оружие, но он держал руки на виду, спокойно положив их на бедра. Он уже не обращал никакого внимания на згана и смотрел лишь на трех валахов. Скользнув взглядом по двум спутникам Тибора, он долго и пристально вглядывался в него самого и лишь потом ответил:

— Я из дома Ференци. Мой господин послал меня сюда, чтобы посмотреть, что за люди пожаловали к нему сегодня в гости.

Он слабо улыбнулся. Как ни странно, его голос, как, впрочем, и глаза, в которых отражался лунный свет, успокаивающе подействовали на Тибора. Тем не менее ему захотелось, чтобы сейчас было чуть посветлее. Что-то в облике незнакомца настораживало и отталкивало его. Ему казалось, что голова у того имеет необычную, уродливую форму, но тем не менее, к своему удивлению, не вызывает отвращения, а, наоборот, странным образом привлекает, притягивает к себе, как яркий свет в ночи привлекает мотылька. Да, именно так: он одновременно испытывал и непреодолимый интерес и неприязнь.

Едва только до сознания Тибора дошло, что он попал под влияние каких-то злых чар, он заставил себя выпрямиться и заговорить:

— Скажите своему хозяину, что я валах. И что я пришел к нему, чтобы побеседовать об очень важных вещах, о предъявляемых к нему требованиях и его обязательствах.

Человек в плаще подошел ближе, и лунный свет озарил его лицо. Это безусловно была голова человека, но все же она обладала несомненно волчьими чертами — у нее были странной формы длинные челюсти и уши.

— Мой господин предполагал нечто в этом роде, — сказал он, и в голосе его появились жесткие нотки. — Но это неважно, чему быть — того не миновать, а вы всего лишь посланец. Тем не менее, прежде чем вы пойдете дальше, до того как пересечете границы владений моего господина, возле которых сейчас находитесь, мой господин хочет быть уверен в том, что вы делаете это по доброй воле.

Тибор уже успел окончательно прийти в себя.

— Никто не тащил меня сюда силой, — фыркнул он.

— Но вас послали?..

— Сильного человека можно «послать» лишь туда, куда он сам захочет пойти, — ответил валах.

— А ваши люди?

— Мы следуем за Тибором, — сказал сутулый. — Куда он — туда и мы охотно пойдем!

— Даже если нам придется встретиться с тем, кто посылает на переговоры волков, — добавил его похожий на обезьяну спутник.

— Волков? — незнакомец нахмурился и шутливо-вопросительно склонил голову набок. Оглянувшись внимательно вокруг, он весело рассмеялся:

— Вы имеете в виду собак моего господина?

— Собак? — Тибор был абсолютно уверен в том, что видел именно волков. Но теперь и ему показались забавными прежние предположения.

— Да, собак. Они выбежали прогуляться вместе со мной — ночь такая чудесная. Но они не привыкли к чужим. Видите, они вернулись домой.

Тибор кивнул и в конце концов задал интересующий его вопрос:

— Значит, вы пришли сюда, чтобы встретить нас на полпути? Чтобы побеседовать с нами и указать дорогу?

— Нет, это не моя задача, — ответил, покачав головой, незнакомец. — С этим прекрасно может справиться Арвос. Я пришел лишь затем, чтобы приветствовать вас и сосчитать, а также затем, чтобы убедиться в том, что вы явились сюда добровольно, то есть по своей воле и собственному желанию.