Вампир без клыков

Мог ли я быть уверенным, что здесь нас не ждет нечто еще более ужасное? Вряд ли. Хотя нити не предвещали ничего плохого, догадывался, что не вижу всю картину. На чужое будущее смотреть проще, свое покрыто туманом. В котором можно разглядеть лишь общие, далекие черты. Боль, страдание, отдых, маленькие радости и еще больше… ужаса. Я наблюдал за образами, которые буду видеть ближайшие часы. Фрагменты будущего, являющиеся не более чем смесью фантазии и желания получить что-то получше того, что выпадало последние дни.

Когда Алиса села мне на колени, я вовсе не удивился. Приоткрыл глаз, перехватил ее взгляд.

— Ну что ты, красавчик? — спросила вампиресса. — Держишься?

Мне нечего было сказать. Правда. Даже имей я голос… Хотелось лишь прикоснуться к ней. И пальцы скользнули по коже лица, касаясь шеи, опускаясь к ключице. Мы были в комнате одни.

— Хочешь продолжения танца? — усмехнулась девушка, скромно опуская взгляд.

Покачал головой. А рука все опускалась, глубже в расстегнутую рубаху. Палец обвел сосок.

— Полегче, малыш, — прошептала Алиса. — Я ведь и сорваться могу…

«Как будто мне может быть страшно», — подумал про себя. Мысль была отрешенной. Скорее всего, я мог бояться. И я боялся, по-настоящему, искренне пугался того, что скрывается в Алисе. Ее ребенок и ее сердце были для меня неизвестностью, даже несмотря на Дар.

— Я… х… о…

— Ты хочешь меня?

Алиса наклонилась к моим губам. Коснулась их кончиком языка. Пришлось кивнуть. Знакомое ощущение в плече. Лезвие уперлось в плоть, собираясь опуститься глубже, к кости. Но на этот раз я не позволил. Ухватил девушку за запястье, отрывая от себя клинок и вдавливая в высокий подлокотник кресла.

— Грубиян…

Мы поцеловались. Так, как уже делали это под луной. Клыки куснули губу, и я усмехнулся.

— Ну что же ты остановился? — поинтересовалась девушка. — Боишься моего ребенка? Он не против, уверяю тебя.

Хотелось рассмеяться, но я догадывался, что смех будет похож скорее на хрип умирающего. Потому сдержался, уткнувшись в шею девушки. Той, которую любил по непонятным для себя причинам.

— Рыжие волосы идут тебе больше…

Не хватало лишь ее пальцев. Хотелось почувствовать их, а не холод лезвий, остроту клинков, смертельность протезов. Но в остальном… к черту, даже думать нечего.

Вкус ее прохладной слюны, скользкий, мягкий язык, длинный, достающий до моего горла. Алиса забавлялась, а я наслаждался. Рука залезла под ремень. Девушка уперлась в меня локтем, но не стала отталкивать. После первого прикосновения… томно вздохнула, обняв меня.

— Ян…

Снова мое имя звучит из ее уст как проклятие. Сладкое проклятие для того, кто никогда не знал чужой любви. От голоса Алисы шли мурашки по коже. Пробирала дрожь. Уютно ныло сердце.

— А… — хрипнул я, но так и не решился попытаться произнести ее имя дальше.

— Алиса, — подсказала девушка, но без иронии. Она понимала, что я хочу сказать. И лишь помогала в том, что мне было непосильно.

Слегка кивнув, расстегнул ее ремень. Сполз на пол, утягивая вниз и штаны. Алиса движением ног помогла избавить ее от одежды.

— Ты хочешь прямо… ох… так?..

Девушка застонала.

— Хорошо хоть… язык остался, ха-ха…

Это была первая девушка. Первый раз ощущать вкус, чувствовать легкую солоноватость, вязкость. Закрыв глаз, впился пальцами в бедра. Ноги сжали меня, а локоть надавил на затылок.

— Дьявол, Ян…

Хотелось попросить ее промолчать. Дать мне шанс освоиться, привыкнуть, понять, как это делается. Комментарии отвлекали. Вздохи, постанывания, тихое шипение…

— Попробуй выше…

Я подчинился. Наградой был протяжный стон. Вкус Алисы смешался со вкусом слюны. В голове царил сумбур, я почти задыхался. Лишь иногда истерзанное горло позволяло хватить воздуха.

Когда голова закружилась совсем сильно, пришлось оторваться. Пальцами проник в девушку, почувствовал влагу, напряжение мышц, складчатость. Алиса изгибалась в кресле, подаваясь навстречу, упираясь в подлокотники, запрокидывая голову, сладко постанывая. Я не видел ее такой прежде — открытой, беззащитной… расслабленной.

— Ян, еще немного! Я почти…

Дважды просить не пришлось. Не вынимая пальцев, прикоснулся языком к вершинке, скользнул по ней, заставляя Алису дрожать. Пальцы затопило, почувствовал, как из вампирессы вытекает влага. Несколько секунд она сидела, замерев, напрягшись, закусив губу…

— Ради всего грешного, что ты натворил?.. — прошептала, обмякая в кресле, довольно облизывая мои пальцы.

Я и сам не знал. Что я сделал? В очередной раз укрепился в чувствах к ней? Понадеялся, что это что-то поменяет? Помог расслабиться?.. Не имел ни малейшего понятия, какое значение имеет содеянное. Дар в этом был не помощник. Ничего из этого почти никак не влияло на судьбу, я чувствовал. А потому… что я мог сказать?

Алиса попробовала опуститься к моим бедрам, но я остановил. Покачал головой и попятился назад.

— Ты уверен?.. — недоверчиво спросила девушка, но не успокоилась даже после кивка. — Ян, не стоит сдерживаться. Должна же я…

«Ты ничего не должна. И я ничего не хочу», — хотелось сказать, но вместо этого я лишь продолжил одеваться. Хотелось прикрыть изуродованное тело тканью, а потом завалиться в кровать и отключиться. Лишиться на время Дара, обрести покой.

— Ладно… как знаешь, — вздохнула Алиса. — Прости меня.

Последнее она добавила совсем тихо. Но расслышать удалось. «Выходит, она понимает», — решил я. Но кто знал на самом деле? За последние дни я и так пользовался Силой слишком много. И мне не хотелось больше знать ответы, причиняющие боль.

Пора отдохнуть.

Глава шестнадцатая, в которой Медуса и смерть

Сон был прерван поздней ночью. Когда Джордан, завалившись в комнату, обрызгал меня кровью из отсеченной руки. И я резким движением разбудил Алису, вызвал интерес Некрос, которая успела к тому моменту пристроиться в углу комнаты за какой-то книгой.

— Ян, поднимайся, — процедил демон. — Мне нужна твоя помощь.

Я застонал, неохотно вставая с постели. Тело болело, Дар все еще пропадал в чертогах былого отдыха, а Джо, ухватив за руку, потянул прочь.

— Эта сучка нарвалась. Я не могу убить ее, но ты… поможешь, я знаю.

— Блядь! — Алиса появилась прямо перед демоном, направив на его лицо клинок. — Ты головой ударился?

— Нет, только рукой нарвался на одну гадюку, — прорычал Джордан, и только сейчас я заметил на его лице редкую, хотя привычную эмоцию.