Вампир из Трансильвании

Влад не отвечал, увлечённый своим занятием, будто и вовсе меня не слышал.

– Почему я смогла проехать?
– настойчиво повторила я вопрос.

Его губы снова поджались от неудовольствия - он, конечно же, прекрасно меня слышал, но отвечать не торопился.

Мы уставились друг на друга, не моргая.

– Почему?
– Нет, я не уступлю.

– Потому что ты упрямая и вздорная девчонка, которая делает всё вопреки здравому смыслу, - прошипел он.

– То есть зря я согласилась на твоё предложение вместе поймать Этьена?

На его лице, где-то под кожей, дрогнули желваки.

– Ловить Этьена буду я. Ты только приманка.

– Пусть так. Так как я смогла проехать?

– Упрямство - одна из отрицательных граней воли, - покачал он головой.

И как это понимать? Я нахмурилась, размышляя.

– То есть у меня такая сильная воля, что я преодолела твой запрет?
– предположила я, ткнув пальцем в небо и ожидая возражений, но Влад не ответил. Он оставил макароны на столе, принявшись за следующий пакет, будто и не было этого разговора.
– Неужели правда?
– спросила я, опешив, и поняла, что это имеет смысл.
– И потому Этьен попросил довезти меня до твоего дома. Он знал, что сам не сможет проникнуть на твою территорию, но это могла сделать я.

– Он не мог знать этого наверняка, - неожиданно ответил Влад.
– Но предположил, что, пустив тебя в дом однажды, я отменил запрет. Всё равно что дал тебе ключ и не стал забирать.
– Влад усмехнулся чему-то.
– Шанс на такую случайность невероятно мал. Я бы сказал, что это попросту невозможно, но Этьен - не знающий меры игрок и потому решил проверить на всякий случай.

– И у него получилось, - закончила за Влада я.
– Но ведь мне было страшно, когда я возвращалась в твой дом.

– Правильно. Потому что я не забыл отобрать у тебя ключ.

– Но если это так, значит я действительно сделала это сама. Преодолела запрет самостоятельно?

Влад угрюмо смотрел на меня сверху вниз.

– И привезла ко мне Этьена.

"Который чуть не убил меня", - слышалось мне вдогонку то, что Влад не стал озвучивать.

– Прости, - мой голос наполнился искренним раскаянием.
– Я ведь и представить не могла, что он может устроить такое.

Сама того не ведая, я помогла французу преодолеть одно из препятствий на пути к страшной цели. Наверное, тогда он очень обрадовался, что смог обвести меня, дуру, вокруг пальца. Пусть Влад и был тем ещё засранцем, но я точно не хотела для него смерти. Он ведь спас меня даже, кажется. Тем отвратительным утром, когда Этьен собирался...

В комнате повисла неудобная тишина.

– Что у тебя с Этьеном? Почему он хочет тебя убить?
– в этот момент я чувствовала, что сделала крошечный шажок навстречу Владу и, наверное, он мог бы рассказать. Если бы только захотел.

– Тебе лучше заняться ужином, - прозвучал ответ и я не стала допытываться, чувствуя, что снова хочу вмешаться в то, что не имеет ко мне никакого отношения.

Сидя за столом и наблюдая, как Влад пробует на вкус макароны - оказалось, что вампиры могут питаться для поддержания сил не только кровью, но и любой человеческой пищей, правда пренебрегают этой возможностью, я вдруг спросила:

– Но если я могу преодолеть твой запрет, как ты собираешься стереть мне память? Потом, когда всё закончится?

В ту же секунду, когда слова прозвучали, мне стало не по себе. Может, мне всё же стоит поберечься?

Влад нехотя оторвался от тарелки - тени, отбрасываемые пламенем свечей, тут же заплясали на его угловатом лице, и поднял на меня взгляд почти чёрных в царившем сумраке глаз.

– Я напою тебя той же дрянью, что ты пила в Чёрной Церкви. Только увеличу дозу. Раза в три, - подумав, добавил он.

– А если я не захочу это пить?
– Понятия не имею кто тянул меня за язык. Ведь я точно решила, что забуду об этом страшном случае при первой же возможности, вычеркну вампиров из своей жизни и стану жить припеваючи, заведу нормальное хобби.

И всё-таки я задала этот вопрос. Кажется, Влад прав и я действительно была упрямой и взбалмошной.

– Я не стану спрашивать, - тихо ответил он, будто попросил передать соль. Но голос его при этом был полон решимости осуществить задуманное. В этом не приходилось сомневаться.

Глава восемнадцатая. СТЕРПИТСЯ

В очередной раз прогуливаясь по уже хорошо знакомым улочкам Брашова, я размышляла о вчерашнем разговоре с Владом и в очередной раз приходила к выводу, что забыть всё, действительно, будет лучшим завершением моих злоключений.

Я забуду об Этьене с превеликим удовольствием, как и о том вечере в Чёрной Церкви, когда чуть не стала закуской на чужом празднике по собственной воле.

Спросить Влада, что стало с остальными людьми, у меня так и не хватило смелости, хотя эта назойливая мысль время от времени порывалась быть озвученной, но каждый раз, за миг до того, как слова срывались с губ, я отчего-то теряла собранную храбрость и трусливо закусывала губу. Я ничем не могла помочь им, если всё было уже кончено, но узнай я об этом, наверное, перестала бы спать. Да и какое это имеет значение, если скоро я всё равно всё забуду?
– малодушно размышляла я, глядя под ноги на подтаявший снег.

И я точно не хочу вспоминать, как из-за меня кто-то чуть не погиб, пусть и не человек.

Два расплывающихся алых пятна являлись мне в сновидениях. То это были розы, расцветающие на чьей-то груди, то красные капли, срывавшиеся откуда-то сверху и расползавшиеся до невозможных размеров, топя всё вокруг. Я просыпалась в холодном поту посреди ночи, но через десяток минут снова проваливалась в беспокойный сон.

Нет, я точно не желаю видеть это до конца своих дней!

Окажись Влад человеком - и на моих руках осталась бы кровь. Правда, я бы вряд ли успела помучиться от совести, потому что умерла бы немногим спустя.

Глаза Этьена, горящие больным удовольствием, с лёгкостью вспыхнули в памяти. Вот он неспешно и совершенно бесшумно делает шаг в моём направлении...

От этих воспоминаний становилось трудно дышать, и я судорожно оглядывалась вокруг, желая убедиться, что рядом никого нет и всё это не более чем проделки моего не в меру живого воображения.