Вампир в Академии магии, или поцелуй меня, любимый! 2

Я нервно сглотнул, неосознанно облизал губы и… так и не смог решиться.

Может, представить, что это девушка??? Из него получилась бы настоящая красавица…

Протянул руки к его лицу, обхватил ладонями щеки, чувствуя, что мои покрываются румянцем, и…

Не могу!

Мне стыдно!

Когда он в сознании, мне трудно переступить через себя!

Но не ждать же, пока он его потеряет…

— Закрой глаза… — выдохнул я наконец, признавая свою трусость. — Мне тяжело… делать это, когда ты смотришь…

Возможно, мне показалось, но в глазах мальчишки проскользнула совершенно неуместная обида, хотя он тут же послушался меня.

Закрыл веки, горестно выдохнул и замер.

Я опустил взгляд на его приоткрытые пухлые губы, и у меня снова прошелся по телу спазм, но только теперь предательски сладостный, горячий и очень-очень неправильный…

Что же ты творишь, Джонас???

Разрываемый на части совершенно противоположными чувствами, я стремительно опустился к лицу мальчишки и впился в эти губы грубо, дерзко и совершенно не столь целомудренно, как собирался.

От такого прикосновения Селий вздрогнул, но тут же приоткрыл губы, с легкостью впуская меня.

Внутри вспыхнул какой-то безумный огонь, мгновенно испепеливший все планы по поводу конспирации собственных чувств. Вот так просто: он налетел и смёл тщательно выстроенные бастионы притворства и лживого спокойствия.

Я ни капли не спокоен!

И ЭТО НИ КАПЛИ НЕ ДОЛГ ПО СПАСЕНИЮ ЖИЗНИ!!!

Потому что мой поцелуй тут же перерос в откровенные ласки, и я просто забыл обо всем на свете. И об осторожности в первую очередь.

Селий на мое рвение среагировал сразу же: похоже, его тоже неслабо захватило. Он потянулся к моей шее, обвил ее руками, всем телом прижался ко мне, как доверчивая нежная девушка, и мы сплелись на полу в один единый, страстно воздыхающий комок…

Поцелуи бывают разными: лёгкими, нежными, спокойными, бурными, глубокими, страстными…

Мы испробовали их все.

Время остановилось.

Мои руки, живущие своей собственной жизнью, уже вовсю блуждали по спине Селия, зарывались в его волосы, гладили его шею. Он отвечал тем же, сжимая мои плечи и заставляя мышцы напрягаться от его прикосновений…

Сладкие мягкие губы играли со мной в игру «поймай меня», все время словно ускользая, но тут же возвращаясь вновь. И я ловил их, сминал, овладевал, испытывая ни с чем не сравнимое и безумно сладостное удовольствие и счастье.

Но… всякому удовольствию однажды всегда приходит конец. Особенно когда в чужие ласки врывается постороннее лицо.

— Я так и знал! — раздался над нашими головами насмешливый торжествующий голос. — Я так и думал!!! Попались, мальчики!!!

Владин!!!

Я вздрогнул, замер и… в одночасье осознал весь ужас того, что сейчас произошло.

Медленно отстранился от Селия и посмотрел в его разгоряченное лицо. Глаза блестят, почти сияют, на щеках яркий румянец, губы опухли, а грудь его вздымается часто и взволнованно… как у любовника посреди любовной игры.

Именно так это и выглядит со стороны!

Но я ведь только ради долга!

Хотя… этой откровенной ложью я могу обмануть только доверчивого Селия.

Я и сам сейчас представляю собой зрелище ничем не лучшее. Дышу часто, отрывисто, внизу живота скрутилась тяжесть, а мои руки… руки сжимают мальчишку в очень крепких объятьях.

И все это видит Владин.

Я сглотнул.

Мне конец!

Моей жизни конец!

Я… разоблачен.

Какой же я идиот!

Я же должен был догадаться, что Владин ничего не делает просто так!..

Глава 10. Один эльф научил…

Селена

— Я беру ответственность за твою жизнь и дальше…

Голос Джонаса звучит немного высокомерно, но у меня все равно замирает сердце.

То есть… он будет снова и снова целовать меня, чтобы спасти?

Все внутри сжимается от… радости? Предвкушения? Нет! Скорее от волнения и… страха. Почему страха? Потому что с этого момента я буду неразрывно зависеть только от него — от вспыльчивого и непоследовательного парня, еще совсем недавно яростно ненавидящего вампиров…

И хотя моя прежняя свобода была не более, чем обманчивой иллюзией, но оказаться вдруг в руках… ненадежного человека было все-таки страшно.

Нет, Джонас не плохой человек. Он благородный, искренний, порывистый и открытый. Дело во мне. Я совсем не уверена, что расположение Джонаса не перерастет очень быстро в жгучее отвращение…

Резко захотелось защититься, спрятаться… Может, признаться, что я девушка? Может, тогда у него станет больше стимула защищать меня? Но… не приведет ли это к прямо противоположному эффекту? В наше время, когда любая уважающая себя девица хранит свою чистоту до брака, я уже успела перецеловать десятки людей. Не стану ли я в глазах Джонаса грязной, замаранной и еще более отвратительной???

Эх, не знаю! Мне трудно понять его истинные мотивы. И мне страшно…

Высказав мне свое решение и многократно подчеркнув, что он всего лишь выполняет свой долг, Джонас бесцеремонно перетянул меня на подушки, вызывая усиление дрожи в теле своими прикосновениями, и навис надо мной, словно рок.

Меня колотило все сильнее, голова начала кружиться, но эти симптомы могли исчезнуть в любой момент: время последней стадии ГОЛОДА еще не наступило.

Но отговаривать Джонаса от поцелуя я не собиралась.

Я хотела его.

Как девушка. Влюбленная девушка…

Мне хотелось снова окунуться в иллюзию его принятия и ласки. Мне хотелось почувствовать его вкус на губах. Как будто я нормальная, как будто он любит меня…

Джонас все не решался. Даже скулы покраснели.

— Закрой глаза, — наконец выдохнул он. — Мне тяжело сделать это, когда ты смотришь…

Меня затопила иррациональная обида. Ему стыдно прикасаться ко мне? Хотя… я же «парень»! Надо об этом не забывать.

Глаза закрыла, напряглась всем телом…

Поцелуй Джонаса — грубоватый, требовательный, резкий — настиг меня почти внезапно. Я вздрогнула, чувствуя, как по телу пробегают толпы мурашек, и потянулась ему навстречу.

Энергия полилась сразу же, но я уже окунулась в сладость его прикосновений.

Он не просто давал мне энергию! Он целовал меня! По-настоящему! И это было потрясающе!