Вампировский централ

— Хотите нейтралитета? Почему бы вам просто не подписать Договор, вампир?

— Мы не заключаем сделок с едой, бенефар, — холодно напомнил он. — Однако ты не ответил.

— Дай подумать. Жизнь Высшего вампира и Стирателя взамен на…. Сколько у вас клыков?

Вампир усмехнулся.

— Достаточно, чтобы уничтожить вас обоих, поверь.

— Верю. И отвечу на твоё предложение в присутствии Экториана Вигдора.

— Как скажешь, — сказал Эдегар.

Огонёк, сверкнувший при этом в его глазах, мне не понравился.

Внутренняя дверь вывела нас из зала на ещё одну площадку, только гораздо большую, чем первая. Отсюда уходило вверх сразу несколько лестниц, и все они висели в воздухе безо всякой опоры. Центральная, винтовая, полого уходила к перекрытию следующего уровня. Ещё одна крутой спиралью поднималась вдоль стен, остальные, словно мосты, соединяли порталы, балконы и крытые галереи башни. Пролётов кое-где не хватало, но вампирам это, похоже, не мешало. Я поднимался вслед за Эдэгаром, стараясь держаться центра лестницы — ограждений не было, а летать я по-прежнему не умел. До следующего уровня было ещё идти и идти, и переплетение лестниц и переходов невольно вернуло мои мысли к Лабиринту.

«У Долестринов что-то есть против бенефаров». Возможно, мне стоило отнестись более внимательно к словам Ральта. У вампиров против нас всегда было только одно оружие — уничтожение, я же был нужен вампирам живым, но так и не нашёл времени, чтобы подумать, зачем. Стиратель никогда не останавливается, так что сохранять его жизнь бессмысленно, если только…. Стоп! Если только у них нет ко мне предложения, от которого я не смогу отказаться, и которое для меня хуже смерти. Какой-нибудь ритуал типа обращения, например. Ради этого они готовы пожертвовать несколькими вампирскими семьями, которые неизбежно будут Стёрты во время захвата. Обращённый необращённый! Меня прошиб холодный пот. Нет уж, лучше смерть! Словом, к тому моменту, как Эдэгар распахнул передо мной дверь кабинета, я был уверен, что готов ко всему. Я ошибался.

27

Похоже, в этой комнате вапиры собрали лучшее из того, что ещё оставалось в Разрушенной башне. В канделябрах ярко пылали свечи, забитые окна были тщательно скрыты портьерами, каменный пол сиял чистотой. В центре стоял стол с расколотой мраморной столешницей, вокруг него — несколько разнокалиберных стульев. Дальняя от входа часть кабинета была отгорожена выцветшим гобеленом. Повинуясь жесту хозяина, тяжёлое полотно поплыло в сторону, открывая узкую каменную лестницу, ведущую на верхний этаж, давно нетопленный камин и несколько кресел. Больше я ничего не успел рассмотреть, потому что увидел Торна.

Вампир сидел в кресле в своей излюбленной позе — нога на ногу, слегка покачивая носком высокого сапога. Тёмно-вишнёвый бархат, золотое шитьё, белая пена кружев. Шейный платок, до подбородка закрывающий горло, сколот крупным рубином. В руке — бокал с тёмно-красной жидкостью, кисть до самых пальцев прикрыта кружевными манжетами. Таким я его видел впервые. Вампир вдруг показался мне очень древним. Сколько же ему лет? Торн пригубил напиток и улыбнулся.

— Рад тебя видеть, напарник. Прошу, — он указал на кресло рядом с собой и обратился к хозяину кабинета:

— Как видишь, Эдэгар Браст, он пришёл сам. Я же говорил, что так и будет, а ты не верил. Жаль, что мы не заключили пари.

Торн снова отпил из бокала и прикрыл глаза, смакуя «букет». Я не мог двинуться с места — ноги словно приросли к полу. Голова была совершенно пуста. Впрочем, нет, одна мысль всё-таки осталась: он пьёт кровь! Я усилием воли задавил боль — совсем как тогда, когда увидел Павла, поднятого Торном на когти. Кого я хотел обмануть, сказав, что ничего при этом не чувствовал? Напарник — это тот, с кем делишь смерть. Я делил смерть с человеком и вампиром. И оба меня предали.

Торн открыл глаза.

— Прости, Виктор, ты так и собираешься стоять посреди кабинета?

Я не двигался с места. Эдэгар остановился напротив него и сложил на груди руки.

— Какое пари, Экториан Вигдор? Условие было такое: бенефар должен был прийти к нам по собственной воле, что позволило бы избежать шума и лишних потерь. Однако ты дал ему прямо противоположные указания. Мне что, нужно было принять твой бредовый план на веру?

Торн пожал плечами.

— В итоге я оказался прав, Долестрин: бенефар пришёл добровольно. Ты сделал по-своему и потерял трёх лучших бойцов. Дагори Браст будет недоволен.

— Ты ведёшь себя так, будто Вигдор Атрагон всё ещё глава Тэннори, а ты — его гранд-дофинор, — усмехнулся Эдэгар.

Глаза Экториана сверкнули из под упавших на лоб прядей.

— Помни, что ты обещал мне в обмен на Стирателя, Долестрин.

— Ты сдержал слово, Экториан Вигдор, значит, тебе не о чем волноваться.

Их разговор доносился до меня, словно сквозь толщу воды. В ушах слегка шумело, голоса гулко отдавались в голове. Ну и где она была, моя голова, когда я доверился этому изящному полузверю? Придумал себе, понимаешь, нечеловеческую дружбу! А на деле просто один ушлый вампир, наткнувшись на бенефара, решил его приручить, чтобы использовать в тёмную. Когда же уходящий за Грань Виктор Воронов стал опасен, вампир от него избавился, продав соплеменнику для опытов. Кажется, ко мне вернулась способность мыслить. Хотите обратить необращённого, кровопийцы? Не дождётесь!

— Прошу прощения, бенефар, мы слегка отклонились от темы, — повернулся ко мне Эдэгар. — Ты хотел видеть Экториана Вигдора — он перед тобой. Можешь лично отпустить его на свободу, как только мы заключим сделку.

В глазах Долестрина читалась неприкрытая насмешка. Я перевёл взгляд на Торна. Он улыбнулся и слегка пожал плечами. Что ж, я пришёл сюда, чтобы вытащить его или разделить с ним смерть. Первое оказалось не нужно, а второе…. Против двух Высших с моим никаким опытом охоты мне не выстоять, но одного из них я точно заберу с собой. Торн сделал ещё глоток и проверил содержимое бокала на свет. Странно: то, что ещё недавно вызывало тошноту, теперь неумолимо притягивало взгляд. Эдегар по-прежнему ждал ответа. Я невольно взглянул на лестницу, ведущую из кабинета на следующий уровень. Думаю, гранды и солдэры уже подтянулись, и если я сейчас сделаю то, чего они от меня ждут — откажусь от ставшей бессмысленной сделки, это послужит сигалом к атаке. Нет, рано: нужно тянуть до восхода солнца — тогда вампиры потеряют половину силы, и у меня появится шанс.

— Я согласен на сделку, Долестрин.

28

Торн едва не выплеснул содержимое бокала на себя, Эдэгар нашарил рукой спинку кресла и сел, не сводя с меня изумлённого взгляда. Вряд ли у вампиров был внятный план на случай моего согласия, ведь бенефары никогда не шли на сделки с вампирами. Интересно, что теперь предпочтут Высшие: драку с неясным исходом или неприкосновенность клана? В любом случае оформление сделки потребует времени, и чем больше, тем лучше. Я подошёл и опустился в кресло напротив Торна. Теперь нас разделял только низкий столик на гнутых ножках. Эдэгар обрёл наконец дар речи.

— Ты согласен гарантировать клану Долестрин безопасность? Я правильно понял, Виктор Воронов?

Я молча кивнул и сложил на груди руки.

— А… условие?

— Условие прежнее: Экториан Вигдор.

В глазах Торна зажёгся багровый огонёк: кажется, я задел его за живое. Эдэгар изумлённо вскинул брови.

— Тэннори? Но ведь он….

— Условие прежнее, вампир.

В глазах Эдэгара мелькнуло понимание. Ну да, я же теперь должен покрошить предателя в мелкий винегрет!

— Хорошо, Виктор Воронов. Однако мне понадобится время, чтобы связаться с Дагори Брастом.