Вампировский централ

— Вы ещё можете уйти, люди. Я не ищу неприятностей, — голос говорившего звучал тихо, но твёрдо.

— Ты их уже нашёл, парень. Но если просто оставишь её и свалишь, возможно, ничего и не случится.

Многообещающее начало. Первым говорил, несомненно, вампир: когда они не имитировали людей, в их речи проявлялся неповоримый акцент. Добавьте к этому мягкий грудной тембр, и всё, что вы скажете, будет иметь особую убедительность в глазах женщин. Собеседника вампира я узнал по голосу: Александр Пряхин, Санёк, мой бывший одноклассник. Колоритнейшая личность! Соотношение между разумом и мышечной массой может быть разным, но тут всё ушло в мышцы. Я снял переключатель с «серебра»: вампир явно старался избежать конфликта, а тратить драгметалл на Пряху — слишком много чести. Как говорится, Саньку — Саньково. На прошлой неделе старший из братьев Пряхиных — Жека — погиб вместе с охраной, нарвавшись на вероту, вампирскую группировку, работавшую, как и он, на чёрном рынке крови. Теперь в районе назревал новый передел, и от бессилия что-либо изменить я уже и сам был готов вцепиться в пряхинское горло. Впрочем, братья давно заслужили гриф «особо опасен». Это означало, что в случае сопротивления объект подлежал ликвидации.

— Я готов говорить, — сказал вампир.

— Рад слышать, — ухмыльнулся Санёк. — Вернёшь, что взял — поговорим. Глядишь, и сторгуемся. А, Сид?

Тот, к кому обращался Санёк, ответил с нескрываемой ненавистью:

— Да им, кровососам, волю дай — всех девок или перепортят, или обратят. Так что сторгуемся, тварь, своё получишь!

А это, похоже, заказчик разборки. Девчонку не поделили — что ж, дело знакомое. Но причём тут Санёк? Этим обычно занимаются те, для кого война не кончится никогда — «чистильщики». Та ещё головная боль! Впрочем, младший Пряха ничем не брезгует. Однако он не вышел бы в нейтральную зону совсем без прикрытия, значит, в комнате должны быть ещё как минимум двое.

— Это ты тварь, самая настоящая! Уж лучше в девках, чем с тобой!

В отчаянном девичьем крике звучали ненависть и страх. Так, а я надеялся, что это чисто мужская разборка. Санёк рассмеялся.

— Слышь, Мотыль? Это по твоей части. Не волнуйся, детка: в девках ты сегодня не останешься.

В ответ раздался хрюкающий смешок. Мотыль, телохранитель Санька — этот предмет мебели был мне хорошо знаком. Второй охранник пока молчал, зато от голоса, раздавшегося следом, по спине пробежал холодок.

— А ей волноваться нечего: за блуд с кровососом кол полагается — один на двоих с дружком.

Нет, только не он! Насмотрелся я уже на его художества.

В самом конце войны объявился в городе серийный убийца, охотившийся за женщинами, имеющими связь с вампирами. Он убивал любовников вместе, насаживая их на один кол, как бабочек. По поводу колов в сердце скажу сразу — очередной миф. Во-первых, сердце у вампиров находится в центре грудной клетки, за грудиной, и чтобы достать его с одного удара, нужно обладать снайперской меткостью и приличной силой. А во-вторых, кол даже с серебряным наконечником, не попав в сердце, только пригвождал супостата к месту, не лишая его жизни. Скорость регенерации у этой расы была настолько велика, что едва избавившись от занозы, вампир снова был готов сражаться. Впрочем, достаточное количество серебра в теле вампира могло не только обездвижить его, лишив способности к трансформации, но и остановить регенерацию. Всё это прекрасно знал убийца. Коротким обоюдоострым копьём с серебряным наконечником он пригвождал жертву, скажем, к стене, причём бил не в сердце — вампир нужен был ему живым, а затем насаживал на этот же кол его возлюбленную. Несчастная погибала в мучениях, а парень при этом слышал не только её стоны и крики, но и чувствовал каждую судорогу боли. Это палач называл смертельным танцем любви и давал влюбленным возможность насладиться им в полной мере. Затем он закреплял на них гранату с выдернутой чекой и уходил. То, что оставалось на стене, напоминало отпечаток крыльев огромной бабочки. У нас этот убийца проходил под кодовым именем «энтомолог». Мы с моим тогдашним напарником, Пашей Кравцовым, долго не могли выйти на его след, пока я не вспомнил, как именно погибла его собственная семья….

После разоблачения Павел надолго исчез из города, а не так давно убийства возобновились. Теперь в основном погибали девушки, давшие согласие на обращение. Чёрт, ну почему именно сегодня и именно в моё дежурство?!

Я заглянул в дверной проём. Тусклый свет фонаря, стоящего на полу, был направлен в сторону окна. Его отблеск я и увидел с дороги. Однако в комнате находился ещё один источник света. Высокий худой парень — тот, кого Санёк назвал Сидом — в одной руке сжимал горящий факел, в другой — разделочный топорик. Что ж, огонь был эффективным средством против вампиров, но тут нужен был или огнемёт, или, на худой конец, опрокинутая и подожжённая канистра бензина. Палка, обмотанная горящей тряпкой, для этих целей не годилась. Как правило, ею отмахивались до тех пор, пока мелькание перед глазами не надоедало супостату. Та же история и с топором: отделение головы от остального вампира приводило к смерти последнего, но клыкастые бестии почему-то не спешили подставлять шеи под удар. Словом, парень явно насмотрелся фильмов про войну, толком ничего о ней не зная.

Вампир стоял у окна: высокий, сильный, готовый ко всему. Под распахнутым длинным пальто я разглядел тёмную «тройку», белую рубашку и шейный платок: вампиры не терпели галстуков, как и всего, что стягивало шею. Он что, собирался на светский раут? Привычная чёрная кожа была бы здесь куда уместнее. Впрочем, после Гральтэна меня уже ничто не удивляло. Бледное лицо, тёмные провалы глаз, в которых уже зажглись рубиновые огоньки, чёрная грива. Солдэр, элитный боец клана. Такой избежит и кола, и пули, разнесёт всех в клочья и уйдёт по крышам. Легко. Поэтому Санёк и поигрывал в руке «левой» армейской «Армадой» — пули со смещённым центром доставили бы вампиру немало хлопот. Вот только как он собирался использовать это оружие в помещении? Мотыль стоял чуть впереди, прикрывая хозяина, Сид — рядом с Саньком. Все трое старались держаться ближе к двери. Впрочем, если вампир сорвётся в атаку, расстояние уже не будет иметь значения. И всё же мало, слишком мало взял Пряха охраны! Тем более странным на этом фоне выглядело присутствие «энтомолога», работавшего в одиночку и не оствлявшего свидетелей.

Девушку вампир заслонял собой. Она испуганно выглядывала из-за его плеча, на бледном лице её глаза казались чёрными. От окна их отделял всего шаг, и я никак не мог понять, чего этот парень ждёт, ведь можно же было давным-давно забрать девчонку и уйти! В отличие от бандитов, стоявших спиной ко входу, вампир меня видел, и это заставило его принять решение.

— Тания, на подоконник! — низко рыкнул он.

— Кольдэр….

— Делай, что говорю!

Девчонка всхлипнула и послушно взбралась на то, что вампир назвал подоконником: два ряда шатких выщербленных кирпичей, за ними — чёрный провал в никуда.

— А ну слазь, сучка вампирская! — крикнул Сид и, отшвырнув факел, рванул из-за пояса ствол.

Пора. Перехватив АРМ левой, я достал из набедренной кобуры «Армаду» и шагнул в дверной проём. Табельный ствол упёрся в бок стоящего у стены охранника, автоматика приняла центр. Разумеется, без прикрытия Торна я бы так не рисковал: бывало, при одном упоминании полиции в воздухе становилось тесно от пуль.

— Бросай игрушку и к остальным, — тихо сказал я.

Раздался глухой стук упавшего на пол оружия. Бандиты оглянулись. Я качнул направленным в их сторону стволом.

— Оружие на пол. Полиция.

6

Вампир у окна расслабился, девчонка всхлипнула и попыталась слезть с подоконника, но он отрицательно покачал головой. Последовали два удара о пол, чуть погодя ещё один — две армейских «армы» и ствол Сида.

— Отлично. Теперь ногой отбросили игрушки ко мне и замерли не дыша.

Тяжеловатая «Армада» оттягивала руку, и я, сунув АРМ за пояс, перехватил её двумя руками. Держа бандитов под прицелом, я бросил взгляд на стоявшего у стены «энтомолога». Уж больно неприметен: мешковатый плащ, скрывающий фигуру, надвинутый на лицо капюшон, армейские ботинки — в таких ходило полгорода. Он поднял руки, показывая, что не вооружён.

— Арбалет, — напомнил я.

«Энтомолог» усмехнулся. Подтянув рукав, он аккуратно разрядил арбалет и, расстегнув крепления, бросил его к ногам. При этом мой бывший напарник старался не делать резких движений: я всегда стрелял лучше, чем он.

— Плащ, медленно.

Полы плаща распахнулись, демонстрируя отсутствие оружия.

— Ещё что-нибудь, Воронов?

Блеснули знакомые глаза. Столько лет прошло, а голос у него всё тот же. Мой бывший напарник, отчаянный капитан Пашка Кравцов, садист и убийца «энтомолог». Я кивнул в сторону бандитов.

— Туда же.

— Воронов? — оживился Санёк. — А-а-а…. Главный следствия начальник и вампиров командир!

— Вижу, ты на классику перешёл, Пряха — «Мойдодыра» почитываешь, — оценил я.

— Ога, Витюша, почитываю. Расту над собой, — ухмыльнулся Санёк и кивнул на лежащую у стены «Армаду»:

— У меня разрешение.

— Я помню, помню. Мы тут на днях «левый» армейский склад накрыли, так я номерочки сверю и тут же верну.

Пряха ожёг меня злым взглядом, но промолчал. Теперь, до приезда ребят, которые примут всю эту кампанию, было бы неплохо её куда-нибудь упрятать. Тёмный провал в стене вёл в смежную комнату. Подходяще. Я кивнул на него.