Вампирский дедушка

— Думаю, что стоит. Я про допрос, — сказал Прапор. Другие люди закивали.

— Но, чтобы это сделать, нужно напоить его кровью. Иначе эта тварь тоже сдохнет. А смерть для него — это слишком просто.

Снова ситуацию разрешил плечистый мужик. Он растолкал всех, взял амфору и подошел ко мне.

— Согласен. Пусть придет в сознание. Если таких, как он, много, мы должны это знать.

Да нет: всё-таки ошибся я насчет жителей катакомб. Когда происходила казнь на пустыре, то никто и слова не сказал. А тут есть хотя бы какие-то подвижки. Этот мир небезнадежен.

Глава 26. Курочка по зёрнышку клюёт

Уж не знаю, нерв ли защемило или ещё какая напасть случилась, но мне никак не удавалось разжать рот плененного аристократа. Закаменевшие мышцы крепко держали сведенные зубы. Да что зубы? Даже губы — и те получилось разлепить далеко не с первой попытки. Хм. А вдруг это последняя ступень защиты у игроков? Сперва природные сила вкупе с реакцией и выносливостью, затем регенерация поврежденных частей тела, а уж потом, когда никаких резервов не остается, организм деревянеет? Похоже на то. Очень интересный эффект.

Я надавил на глазницу. Веко с легких хрустом рассыпалось под моими пальцами, а кожа вокруг ещё больше побелела. Вот шельма! Эта тварь скоро отправится в чертоги своей богини, а этого хотелось бы избежать. Помнится, сотрудник императорской службы лучше продержался после моего выстрела. Хотя, думаю, нет никакого смысла сравнивать опустившегося благородного и элиту этой кровососущей братии.

Вставил острие кинжала между двух передних резцов и ударил по рукояти. Лезвие погрузилось на пару сантиметров, оставив нужное мне отверстие. Расшатал пробитую брешь и снова наклонил амфору. Кровь залила лицо, но внутрь живительная жидкость почти не попала. Эх, мне бы шприц сейчас какой-нибудь на десяток кубов или трубочку из-под сока. Хотя зачем городить сложности на пустом месте? Есть и более простые методы.

Я, под удивленные взгляды жителей катакомб, приложился к горлышку. Щеки раздулись, будто у очень запасливого хомяка. На языке почувствовался металлический привкус. Люди зашевелились и образовали просвет, ведущий к яме с трупами. Неосознанно посмотрел в ту сторону. Взгляд наткнулся на лицо иссушенной девочки с синими лентами в волосах. А ведь это действительно могла быть именно её кровь! Нет, благородная мразь, ты у меня так просто за грань не уйдешь!

Наклонился и, не оставив прорехи между моими губами и ртом дворянчика, начал насыщать чужой организм восстанавливающей влагой. Попутно проводил ладонью по горлу, пытаясь вызвать у дворянчика глотательный рефлекс. Последнее, кстати, я несколько раз проделывал с собаками, которые ни в какую не хотели есть нужную таблетку (поживите с моё и не такому научитесь).

Постепенно кровь уходила. Она, под внешним давлением, скатывалась по пищеводу и попадала туда, куда следует (уж не знаю, какая часть тела отвечает за её всасывания. Надо будет разобраться. Вот именно эту тушку я потом и препарирую. Пойдет на благо науки — заслужил).

Потребовалось около пяти подходов, прежде чем из кожи аристократа ушли белые оттенки. Щеки с губами стали мягче, да и кадык методично задвигался. Теперь точно выживет! Ну и можно больше не изображать из себя спасателя, который оживляет наглотавшегося воды человека.

Задрал рукав его камзола. На предплечье красовались печати, одна из которых (желтая) говорила, что он принадлежит к военным. Римское число «1» явно указывало, что этот молодчик прогневил местных божков. Но сейчас ему не богов надо бояться, а нас.

Я снова глянул на людей и недовольно повел челюстью. Ну что за балбесы?! Сейчас, при виде символов, жители катакомб отшатнулись. В глазах появился страх. Ну хотя бы не торопятся лечить дворянчика, как это делали на пустыре — уже что-то. Да и колени ни у кого не дрогнули. Я, сплюнув на землю красную жижу, прорычал:

— Вы только что забили благородного. Думаете, вот этот выродок чем-то отличается от вон того? — кивнул на месиво, которое осталось после самосуда.

— Крови... — прохрипел дворянин. Кончики его пальцев слабо пошевелились.

— Что такое, родненький, кровушки захотелось, да? — спросил я, поднимая его веки. — Прям очень хочется? Сушнячок настал? Ну ничего-ничего, потерпишь!

— Крв... — бессвязно пролепетал благородный и закрыл глаза.

— Бойцы! — крикнул я. Люди вздрогнули. — Сейчас вы все подходите ко мне. И трогаете это существо. Не тыкаете его железяками. Не пытаетесь убить. А просто. Самостоятельно. Голой рукой. Открытой ладонью. Трогаете его по щеке, — я оттянул кожу в районе скулы. — Затем встаете вон там, — я указал на угол, возле которого рос куст. — Не толпимся. Работаем в порядке очереди. Осип, начинай.

Мужик безбоязненно подошел. По тупику в абсолютной тишине разнесся звук пощечины. Я улыбнулся. Неплохо, колдун, вполне неплохо! Другие, буду надеяться, смогут пересилить себя.

Я специально держал руку дворянина так, чтобы все видели его печати. Считай, сейчас происходил переломный момент. Я ведь помню, как та же тигрица замазывала портреты Альфача с коленопреклонёнными аристократами. Она ещё говорила, что корм не может быть ровней благородным. Эхма, а ведь прошло всего двое суток, а какие перемены! Да и Осип тоже молодец. Хотя... У него ведь жену на эшафоте убили...

Я кивнул плечистому мужику, который размозжил голову первого дворянчика. Тот безбоязненно сдавил лицо, превратив аристократа в подобие мопса. Сморщенная морда попыталась что-то сказать, но ничего не вышло.

— Достаточно! — приказал я. Человек, злобно зыркнув на меня, убрал руку. На коже пленника я увидел отпечатки ладони. — Прапор, ты следующий.

Лидер катакомб не подвел. Он зажал благородный нос, выкручивая его до хруста, а затем погладил того по голове. По пути не забыл выдрать внушительный клок.

— Демид!..

Разведчик, к моему неудовольствию, не сразу смог пересилить себя. Пришлось говорить, чтобы он закрывал глаза, а после протягивал руку вперед. Помогло! Через двадцать секунд Демид пополнил группу у куста.

Люди шли один за другим. Одни проявляли излишнее рвение (раз мне пришлось подкармливать благородного: наконечник стрелы в глаз — это не шутки), другие же самостоятельно перебарывали себя (дрожащие руки размазывали кровь по лицу пленника), а третьим — под одобрительные выкрики первопроходцев — помогал я.

Первый шаг сделан! И это прекрасно! Жители катакомб увидели, что гром не грянул, а земля под их ногами не разверзлась. Теперь нужно проработать другие моменты, но сперва:

— Прапор, ты говорил, что ваших покойников вы относите в склеп, а там Морфей забирает их.

— Так и есть, — тут же подтвердил Лёня.

— Эту яму нельзя оставлять здесь открытой. Я не знаю ваших традиций. Если засыпать её землей, то вы нормально к этому отнесетесь?

— В трущобах корм зачем-то так и хоронит своих людей, — пожал плечами лидер. — Только потом столбы вкапывают.